— Не нужно, Креил. Даже если ты врешь, как мне понять? — она встретилась с ним взглядом, пытаясь выдержать его. — Ты — не человек, откуда мне знать, что осталось у тебя в душе?
— Ты хочешь, чтобы я снял блоки?
— Нет. Зачем? Я просто пытаюсь тебе объяснить: ты изменился, и я тоже изменилась, и мы прожили долгую жизнь. Не могут наладиться отношения так вдруг.
— Ты останешься у меня? — снова спросил Креил.
— Я — останусь, но не как любовница или жена. Я останусь ради Лиона, как твой друг. Мальчику нужен отец. И Джон Гил мало подходит на эту роль. Мне не хочется этого признавать, но Лион — непростой ребенок, Креил. Строггорн что-то знает и ты тоже, но я не спрашиваю, что с ним не так. Лучше, если я ничего не буду знать. Как я обнаружила, такие знания — вещь разрушительная. Лион — бессмертен? Как ты и я?
— Да.
— Понятно. И он такой с рождения? Как я понимаю, Строггорн и ты не родились такими чудовищами?
Креил мысленно кивнул.
— Значит, Строггорн прав. С мальчиком должен быть все время кто-то кто сможет его направлять. И мне одной, боюсь, с этим не справиться. То есть, пока, Лион еще слушается меня. Но ему всего два года, а это уже непросто. И если я хочу сделать что-то хорошее для Лиона, дать ему отца, хотя бы подобие семьи… я должна остаться с тобой. По сравнению с длиной моей жизни, все это неважно, в конце концов. Большего не могу обещать.
— Но ты хотела бы наладить отношения со мной?
— Ты никак не поймешь, Креил. После того, что со мной случилось, вряд ли я осмелюсь иметь дело с обычным мужчиной. У меня нет выбора и теперь не нужна свобода. Что я буду с ней делать теперь?
— Хорошо, — Креил расслабленно улыбнулся, а Тина с удивлением посмотрела на него.
— Ты меня не понял?
— Понял. Я не буду к тебе приставать, ты — только мой друг, но я очень рад, что ты будешь рядом. Ты даже не представляешь себе, как я рад!
Ноябрь 413 года
— Советник, там звонит какой-то мальчик, он сказал, что его зовут Адам Роулз и он в вашем списке пациентов, — извиняющийся голос секретаря, раздавшийся в мозгу Креила, на секунду оторвал того от работы.
— Что он сказал?
— Что-то с его мамой.
— Соедините немедленно! — приказал Креил, и, как только появилось изображение мальчика, спросил: — Что случилось, Адам?
— Я не могу разбудить маму!
Креил почувствовал противный холод, подкравшийся к сердцу.
— Адам, а ты не видишь, у мамы одет такой браслет, точно как у тебя на левой руке?
— Я посмотрю, — мальчик исчез с экрана.
— Диг, будь готов меня заменить, — Креил начал отключаться от аппаратуры, не дожидаясь, пока Адам вернется.
— Ее браслет лежал на тумбочке, — мальчик вернулся, держа в руках второй аварийный браслет.
— Не волнуйся, я сейчас буду. — Креил на ходу одевался.
— Послать «скорую»? — спросил Диг.
— Давай, квартира Тины Роджер, — Креил продиктовал адрес и растворился в пространстве.
Через минуту он уже появился в квартире Тины Роджер, где сейчас жили Елена с Адамом. Креил вбежал в спальню и облегченно вздохнул: Елена была без сознания, но жива.
Больше всего он испугался найти ее мертвой, когда бы уже ничем нельзя было помочь.
Он наклонился над Еленой, вслушиваясь в ее мозг и не понимая, почему она была без сознания.
— Адам, ты не расскажешь, мама жаловалась, что у нее что-то болит?
— У нее болела голова, очень сильно. А потом, несколько дней, она не могла ходить. Я даже помогал ей дойти до туалета, у нее кружилась голова.
— Понятно.
В комнату вошли врачи «скорой». Креил обернулся к ним.
— Я заберу женщину в клинику психиатрической Вард-Хирургии. Мы с ней жили вместе.
— А что с ней, Советник?
— Пока не знаю. Нужно делать зондаж, там посмотрим.
Креил привез Елену в клинику и передал ее Ги Ли. Много лет занимаясь лечением Джулии Уилкинс, у того был прекрасный опыт ведения больных с психической зависимостью. А именно такого диагноза больше всего боялся Креил ван Рейн.
— Сделайте ей обезболивание, Ги Ли. Стандартная схема, только проверьте чувствительность к препаратам.
— Вы не волнуйтесь так, Советник. У нас отличные врачи. Кто будет делать зондаж? — Ги Ли знал, что если речь пошла о женщине, с которой долгое время жил Советник, обычным врачам смотреть ее голову было запрещено.
— Я попрошу Строггорна, но не знаю, когда он освободится.
Адам послушно сидел в вестибюле клиники, дожидаясь Креила.
— Что с мамой? — он поднял на Креила серые глаза.
— Ничего серьезного, ты не волнуйся, все будет хорошо, — сказал Креил и подумал, что хотел бы и сам в это поверить. — Адам, Стайн отвезет тебя ко мне домой. Ты поживешь у нас, пока мама болеет. Хорошо?
— А Лион живет с вами? — обрадовано спросил мальчик.
— Со мной, — Креил постарался улыбнуться.
— Это здорово! Он знает столько игр!
* * *
Когда Тина вернулась домой с работы, Стайн тут же доложил ей, что привез Адама, сына Елены, и что Советник Креил все объяснит, когда вернется с испытаний.
Тина подумала, что Креил мог бы и позвонить. Она прошла в комнату Лиона и обнаружила там полный разгром. У Лиона было невероятное количество самых разнообразных игрушек. Сейчас они все были разбросаны на полу, в разобранном виде. Лион вообще любил разбирать игрушки, правда, потом обычно мог снова собрать их, чем очень удивлял родителей. Но сейчас, казалось, он решил научить этому Адама.
Тина понаблюдала какое-то время за мальчиками, пытаясь определить, каким образом Адам понимает Лиона, и пришла к выводу, что они используют язык жестов.
— Стайн, они ели?
— Да, Лиде Лион заказывал еду.
— Опять одни сладости! Лион! — позвала Тина мысленно.
Мальчик не обратил никакого внимания на ее слова.
— Лион, — снова позвала Тина. — Я просила тебя не снимать сандалии!
Лион поднял голову, а в его телепатеме: нота органа, — появились грозные нотки.
— Почему все могут ходить босиком, а я нет?
— Потому что у тебя будут болеть ноги потом! — пояснила Тина. У мальчика было странное строение ноги, которое потребовало изготовления специальной обуви. На самом деле Лион мог ходить босиком, но тогда ему приходилось постоянно концентрировать внимание на ходьбе: непосильное требование для двухлетнего ребенка. Стоило Лиону отвлечься, как он кричал от боли в ступнях.