– Выходит, я заложница? – Анника едва не расхохоталась. – Меня опять похитили? – Вся кипя от возмущения, она вышла из кухни, нашла какой-то колченогий стул и, сев, стала качать Бейби, которая вновь расхныкалась. Склонившись над ребенком, Анника прошептала ей на ухо:
– Ты соскучилась по Баку?
Всхлипывания сменились громким плачем.
– Я тоже по нему соскучилась, но плохие люди не отпускают нас.
Баттонз оглушительно заревела. От натуги личико ее сморщилось и покраснело.
В следующее мгновение в комнату ворвалась вся троица.
– Что, черт побери… – заорал Вердж. Клифф бросил взгляд на дверь.
– Заставь ее замолчать.
– Глупее… – На лице Дентона появилось презрительное выражение.
Вердж наставил на Дентона револьвер.
– Если ты еще раз скажешь, что глупее плана не видел, клянусь, я прикончу тебя.
Анника закрыла ладонью рот Бейби и попыталась ее утихомирить.
– Успокойтесь, вы, оба, – взмолился, обращаясь к компаньонам, Клифф.
Прижав к себе Баттонз, Анника затаила дыхание, не сводя глаз с двоих мужчин, злобно смотревших друг на друга. Револьвер Верджа был все так же направлен на Дентона. Проворчав что-то невразумительное, Дентон отвернулся.
Вердж убрал револьвер в кобуру, и Анника с облегчением вздохнула. Полагая, что инцидент исчерпан, старик шагнул к Аннике, повернувшись к Дентону спиной. Внезапно Дентон вытащил пистолет и выстрелил. Анника закричала, и Баттонз опять разревелась. Вердж, получив в бок пулю, рухнул на пол.
– Господи, Дентон! – воскликнул Клифф, кинувшись вперед. – Какого черта тебе понадобилось это делать? – Он склонился над раненым и вытащил у него из кобуры револьвер в попытке предотвратить перестрелку. – Он жив. Все в порядке, Дентон. Вердж жив.
Дентон шагнул к Верджу, который со стоном попытался подняться.
– Уйди с дороги, Клифф, так как я собираюсь всаживать в него пулю за пулей, пока он не окачурится.
Прикрыв собою Верджа, Клифф попытался урезонить своего компаньона.
– Ты прав, Дентон, это был глупый план.
Ну его к черту. Давай смоемся и предоставим им тут самим расхлебывать эту кашу. Пусть Вердж заберет свои десять тысяч и неприятности в придачу.
– Но тогда, выходит, мы зря трудились? Ну, ладно, а теперь отойди и дай мне прикончить этого придурка.
Клифф потер виски, лихорадочно пытаясь найти выход из создавшегося положения. Вердж, держась за бок, тихо стонал. Внезапно лицо Клиффа прояснилось.
– Я придумал! Мы скажем, что Вердж взял девчонку в заложницы, а мы ее спасли. Мы получим наши денежки, а он сядет в тюрьму, где ему самое место. И тебе тогда не нужно будет его убивать, Дентон.
Вердж, тихо постанывая, покачал головой.
– Я никогда на такое не пойду, так что ему придется меня прикончить.
Анника наконец не выдержала. Прижав Бейби к груди, она вскочила на ноги и заорала:
– Прекратите! Прекратите все это сейчас же! Я не желаю проводить еще одну ночь в вашем обществе! Как я понимаю, у вас только один выход. Вы немедленно передаете меня властям и получаете свои десять тысяч долларов. Я никому ничего не скажу, поскольку хочу как можно скорее освободиться от вашего мерзкого присутствия.
– Нашего чего? – переспросил Клифф. Анника проигнорировала его вопрос.
– Или вы можете продолжать спорить, пока один или двое из вас не погибнут, а тому, кто останется в живых, будет предъявлено обвинение в убийстве. Как я слышала, здесь, на Диком Западе, убийц вешают на первом же дереве. Я права?
Дентон посмотрел на Клиффа. Клифф посмотрел на Верджила. Вердж застонал.
– Ну? – Анника нетерпеливо топнула ногой. – Я не просила, чтобы меня спасали, но так каждый из вас, по крайней мере, получит более трех тысяч. Решайте. Выбор за вами. – Разумеется, это была пустая трата денег Кейса, но она была готова отдать что угодно, только бы больше не видеть этих негодяев.
Дентон, не выпуская из рук револьвера, бросил на нее злобный взгляд.
– Строишь из себя важную птицу, пытаясь нас запугать?
– Даже не думала, – ответила Анника, похлопав по спинке заходящуюся в крике Баттонз. – Просто, как мне кажется, я здесь единственная, кто способен рассуждать здраво. – Она смотрела на них с вызовом, не желая сейчас, когда в их рядах произошел раскол, идти на попятный.
– Идем, Дентон, – сказал Клифф. – Пусть они тут разбираются вдвоем с Верджилом. Теперь мы с тобой будем работать одни, как раньше.
Рука Дентона с зажатым в ней револьвером дрогнула и опустилась.
– Никаких больше партнеров?
– Никаких. Обещаю.
– Тогда пошли. Плевать я хотел, что с ними обоими станет. – Дентон бросил на Верджа хмурый взгляд, похоже, сожалея немного, что не закончил начатого дела, и, сунув револьвер в карман, вышел вслед за Клиффом на улицу.
Только услыхав удаляющийся конский топот, Анника осмелилась перевести дух. Почувствовав, что ее не держат ноги, она рухнула на ближайший стул и устремила взгляд на Верджила Клемменса, который, привалившись к стене, продолжал стонать. Он держался за раненый бок, и кровь, просачиваясь у него между пальцами, капала на пыльные доски пола.
Раненный и без оружия, он теперь не представлял для нее никакой опасности. Ей, разумеется, совсем не хотелось появляться ночью на улице в незнакомом месте, но мысль о том, чтобы остаться до утра вместе с Верджем в этой лачуге, приводила ее в ужас. К тому же она была голодна и валилась с ног от усталости. И потом, судя по объявлению в газете, вырезку из которой ей показывал Верджил, ее похищение не было тайной; ее разыскивали все. Собравшись с силами, она произнесла:
– Если вы не возражаете, мистер Клемменс, я сейчас возьму вашу лошадь и попытаюсь разыскать местное отделение шерифа. Не советую вам меня останавливать.
Вердж сделал попытку подняться, но тут же вновь припал к стене. Анника поднялась и, прежде чем направиться к выходу, бросила на него прощальный взгляд. Она не испытывала ни малейшего укора совести оттого, что оставляет раненого человека одного в этой пустой грязной комнате.
Когда она шла к двери, вслед ей неслись такие громкие проклятия, что она была уверена, что он не умрет до того, как прибудет посланная ею помощь.
В ярком свете полной луны сосны казались громадными черными тенями. Снег помог замедлить кровотечение, и боль немного притупилась, что позволило ему, хотя и с трудом, снять с себя перчатки и куртку, а затем и рубашку. Пожалев, что под рукой нет сажи, которую можно было приложить к ране, чтобы остановить кровотечение, Бак разорвал рубашку на полосы, перевязал раненую ногу и опять надел куртку. Перчатки он сунул в карман, боясь их потерять. Волки все еще держались в отдалении, и ему хотелось начать спуск, пока они не подобрались ближе. Мысли путались у него в голове, и он едва не потерял сознание, когда, хватаясь за ствол дерева, начал с трудом подниматься. Ружье, как он и рассчитывал, оказалось ничуть не хуже любого костыля. Поспешно оперевшись на него, он шагнул вперед.