Читать интересную книгу Славия. Паруса над океаном (СИ) - Александр Белый

В общем-то, как оказалось, ничего особо не нарушил. Просто, предложил девчонке стать моей женой, ну а она согласилась. Оксолука быстренько вскочил с циновки, степенно подошел, возложил нам на головы свои тяжелые «грабки», и о чем-то минут пять разглагольствовал. Народ подтянулся ближе и стал что-то радостно выкрикивать. Воины роты Ангелова тоже выдвинулись метров на пятьдесят ближе, с недоумением поглядывая на меня и не понимая ситуации. А мне сейчас вдруг все стало ясно.

Но что теперь делать? Кричать, что уже женат, и меня неправильно поняли? Что у нас другие обычаи? Взглянув на строгое и угрюмое лицо отца Филарета, на короткую ухмылку и веселую искорку в глазах отца Герасима, решил для себя: А! Что не делается, все к лучшему. Да и большинство народа выглядели довольными. Еще бы, могущественный вождь, с которым лучше не враждовать, а дружить, в одночасье стал близким родственником их племенного вождя. Правда, радовались далеко не все, едва не половина мужчин и многие женщины смотрели на меня с ненавистью.

Мои терзания прервал вождь. Он снял висевшую на шее разноцветную курительную трубку, набил ее табаком с какими-то травками, и стал на клочок моха высекать огонь. Я тут же вытащил и поджог зажигалку, работа которой удивила всех сидящих индейцев. Дав возможность вождю подкурить, показал, как пользоваться и преподнес в подарок.

Вождь, забыв все на свете, стал радостно крутить колесико. Действительно, простейшие механизмы для них были чудом невиданным, а до прибытия на континент европейцев, они даже колеса не знали, таскали грузы на волокушах с собачьими упряжками. Наконец он вспомнил о нас, опять что-то сказал, торжественно поднял трубку вверх и приступил к курению. Он глубоко затянулся, пыхнул дымом на левую сторону, на правую, вверх и перед собой вниз. Потом передал трубку мне. Да, в той жизни долгое время курил, но затем бросил и никотинового запаха терпеть не мог, и сейчас приучать свой организм к этой гадости не собирался. Но, все же, дыма набрал полон рот и точно так же пыхнул на все четыре стороны, после чего трубку передал рядом сидящему Антону.

— Делайте, как я, — негромко сказал. Правда, отцы не «пыхали».

Как только поднялся с циновки, девчонка ко мне тут же подбежала опять, и буквально через десять минут нас стали одаривать какими-то разными кожаными изделиями, а плечи покрывать расшитыми бисером накидками. Пришлось и мне, в какой раз за сегодняшний день отправлять шлюпку за ответными подарками. На берег привезли четыре рулона ситца, три рулона шелка и двухведерный бочонок вина. В общем, повеселились от души.

Спал эту ночь в доме вождя. Помня о венерических заболеваниях, данный момент проверил в первую очередь, моя Маленькая Радуга оказалась чистой во всех отношениях. Правда, не девочка. Оказывается, два дня побыв замужем, четыре месяца назад она стала вдовой. Ее молодой муж погиб в бою с воинами чужого племени. В настоящее время она была потенциальной невестой, но буквально пару часов назад ее потенциальный жених потерял голову под «столбом позора». Да и не люб он ей был, а вот я стал люб с первого взгляда.

То, что мы с ней вытворяли целую ночь, описать невозможно. В общем-то, я и раньше особо воздержанием не страдал, Марфуша и Глашка никуда не делись, но на борту ни себе, никому другому подобных шалостей никогда не позволял. Разве что при высадке на берег. Но высадки были нечастыми, поэтому, гормоны молодого организма рвали мозги пополам уже давно.

Удовольствие от полового акта и эта моя девчонка получила впервые в жизни. Да что там говорить, кроме положения буквой «зю», то есть, стоя на четвереньках, она ранее ничего знать не знала. Но я научил. Угостил глотком вина и зацеловал все тело, вертел во всех позах и отдавал всего себя, научил получать удовольствие и удовлетворять. Маленькой Радуге это дело ужасно понравилось, с двумя небольшими перерывами, периодически лаская и возбуждая друг другу уставшую плоть, мы занимались любовью целую ночь. Мы шептали ласковые, но непонятные слова, кричали и стонали, плакали и смеялись.

Сначала мы в своем углу прислушивались к смешкам родственничков за ширмой, и шуткам караула за стенами на улице и немного сдерживались. Но, войдя в раж, плюнули на все и на всех. Да и смешки стихли, везде стало тихо-тихо. А мы отрывались по полной программе Камасутры, и только когда моя Маленькая Радуга вконец измотанная откинулась на медвежьей шкуре, не смогла больше поднять ни ног, ни рук, мы, наконец, успокоились. Честно говоря, я тоже себя чувствовал совершенно обессиленным.

На следующее утро, сбегав к ручью и хорошо выкупавшись, кстати, это обязательная ежедневная процедура для жителей всего поселка, мы разошлись по делам. Мою индейскую скво[69] сразу же окружила добрая сотня женщин, которые из-за нас не спали целую ночь, и она поведала в образах и жестах, совершенно никого не стесняясь о пережитом за ночь.

Много позже, вспоминая нашу первую ночь, мы постоянно смеялись и друг над другом подшучивали. Когда мы стали лучше понимать друг друга, я как-то спросил, почему она была тогда такой исступленно-неутомимой? На что ответила, будто бы она думала, что такое ее поведение именно мне нравиться, поэтому-то она и старалась изо всех сил. Ну а я в свою очередь думал наоборот. Конечно, дальнейшие наши сексуальные отношения имели более спокойный характер, ну, по крайней мере, раза в два.

Совместная с индейцами пьянка, несмотря на то, что выпито было совсем немного, дала серьезный повод к размышлению. Теперь я и сам видел, что пить им категорически нельзя, даже от мизерной дозы они становятся совершенно неадекватными. Да и сам я алкоголь в общем, а алкоголиков в частности, терпеть не мог. Отец Женьки в той жизни и отец Михайла в этой, воспитателями были правильными.

С одной стороны прекрасно понимаю, что производство и реализация спиртных напитков приносят сумасшедшие деньги. Например, на оставшейся в будущих веках бывшей родине треть государственного бюджета покрывалась именно за счет этих доходов. С другой стороны, — вспоминаются слова незабвенного экономиста и капиталиста Фридриха Энгельса: «Когда арабы научились дистиллировать алкоголь, им и в голову не приходило, что они этим создали одно из главных орудий, при помощи которого будут уничтожены коренные жители тогда еще не открытой Америки».

Да, алкоголь самый разрушительный наркотик, который сокращает жизнь обычного человека на 12–15 лет. Что говорить об американских индейцах генетически неприспособленных к его потреблению, так как нейроны их головного мозга не успевают вырабатывать достаточное количество эндорфинов, способных его нивелировать.

Из некоторых источников мне известно, что к моменту открытия Колумбом Америки, на обоих материках проживало около 17 миллионов индейцев. А к 1900 году их осталось 240 тысяч. Всего! И вымерли они, в основном, за два последних поколения перед началом двадцатого века.

Да, их изгоняли из земель и уничтожали физически, а детей рубили на куски и данной человечиной кормили гончих собак. Власти Штатов, например, за скальп индейца выплачивали премию в пять долларов, по тем временам это была серьезная сумма.

Да, индейцев травили «подарками», например, зараженными оспой одеялами, а в питьевую воду им сыпали стрихнин, который доставляли в Штаты именно для этих целей.

Однако, если в первом случае за все века жизнь потеряли около 10 % процентов американских коренных жителей, во втором — около 35 %, то в результате алкоголизма вымерло до 55 %!!! Поэтому, ну его к чертям собачьим, этот алкоголь, пока еще не поздно, на этот счет нужно будет разработать специальную государственную программу. Жестокую и беспощадную, где злостный пьяница — вне закона. Нет, спиртные напитки, конечно, запрещать не буду, лишь бы ими не злоупотребляли, но для аборигенов — только на церковные праздники и причастье. Вот, пускай идут на службу в церковь и там причащаются.

Не знаю, удастся ли мне в моем государстве не допустить распространения этого ужасного недуга головного мозга, способного уничтожить целые народы, но культуру винопития среди граждан изначально привить обязан. Однако, чтобы быть до конца справедливым, следует с сожалением вспомнить и ту заразу, которой нас одарили сами индейцы — табак, от которого к концу ХХ века умерло европейце в 30 раз больше, чем умерло индейцев от алкоголизма.

Таким образом, принуждение аборигенов к миру и принятие в подданство первого крупного племени, задержало нас еще на четыре дня. Но, лиха беда начало. Пришлось даже наших бедных девчонок выпустить на берег.

За это время организовали загонную охоту на стадо оленей, затем, сделали всем прививки от оспы, так как мы даже сами того не желая, могли заразить местных запросто. Эпидемии этой болячки в Европе свирепствовали частенько и были наиболее распространены. Уговаривать было сложно, но по моей просьбе пример показали вожди, и все прошло нормально, они сами проследили, чтобы не привитым не остался ни один человек. Вакцина уже заканчивалась, но на шхуне специальная корова для заражения была, поэтому, переживать не о чем.