Читать интересную книгу Хозяин зеркал - Екатерина Чернявская

Журналисты, однако, настаивали на другой версии. Особенно упорствовал ведущий корреспондент «Городского сплетника» Эркюль Сидэ, заменивший на этой должности почившего Маяка. По словам скандального писаки выходило, что во всем виновата птица. Большая, хищная, мерзкого вида птица, похожая на стервятника. Птица эта якобы слетает с карнизов навстречу одиноким прохожим и с клекотом клюет их прямо в сердце, отчего у прохожих делается помутнение рассудка – все семейные и религиозные ценности улетучиваются из их больной головы, и несчастные, схватив подручные инструменты или просто вывернув булыжники из мостовой, начинают рваться на баррикады. Эркюль Сидэ даже пытался подтвердить свою версию снимком. Правда, фотография у него получилась весьма расплывчатая, и то, что парило в смутном вечернем свете над городскими крышами, можно было с равным успехом принять и за зловредную кусачую птицу, и за летающий бочонок.

Тем не менее скучающий Господин W провозгласил сезон охоты открытым. За шкуру гребенчатоспинного варана и чудо-птицы объявили награду в пятьсот долларов. Горожане взбодрились, и уже на следующий вечер проклятая птица была доставлена в замок Господина W – угрюмое сооружение из гранита и оникса, уродовавшее северо-восточную окраину Города.

Господин W не любил свой замок. Не любил ни глубокий, наполненный кипящей смолой ров, ни подъемный мост с тяжелой решеткой, ни черно-красные бастионы, возносящиеся вверх – выше и выше, словно запятнанные кровью клыки, готовые сомкнуться на сияющем шлейфе Авроры. Не любил подземелье с томящимися узниками и обширный, вымощенный камнем плац, где проходили учения Стальных Стражей. Не любил и все же последние два месяца проводил там большую часть времени, потому что в опустевшем особняке Кея делать было нечего, а во дворцы F и P триумвира не допустили бы без предварительного приглашения. Приглашать же его никто не спешил.

Отловленную доброхотами птицу приволокли в замок и выгрузили из комка сетей во дворе. Господин W, скучающий и рассеянный, поднялся из подвала, где в приятной прохладе развлекал себя воплями и стонами пытаемых узников, и уставился на трофей. При ближайшем рассмотрении птица оказалась нелепым крылатым механизмом, в седле которого барахтался молодой тролль. Господин W уже совсем было собрался приказать выдать доброхотам по пятьдесят плетей, а тролля швырнуть в ров с кипящей смолой, когда блуждающий взгляд пленника остановился на лице хозяина замка. У себя в резиденции Господин W маску не носил, и это решило дело. Мутные глаза воздухоплавателя прояснились и просияли. Восторженно ухнув, он возопил:

– Черныш!

Собственные узкие глаза воителя изумленно расширились. Доброхоты съежились и начали медленно пятиться к воротам. Между тем Рэм, а это был именно он, радостно продолжал:

– Ну ты же помнишь? Томная Гретхен, громила Фред. Ты провел меня в весьма почтенное заведение. А потом целовался с русалкой! А еще потом бил о стену замороженным толстяком. А потом мы пошли искать махолет, но нашли прекрасную фрау в клетке. А потом моя прекрасная фрау улетела… – Тут тролль хлюпнул носом и горько вздохнул. – Совсем улетела, разбив мне сердце и бросив меня в печали и в снегу, и с тех пор я ее не видел никогда, хотя искал каждый день. А Вигго говорит, что никакой фрау не было и мне все приснилось спьяну. Но я же видел! Ты тоже видел и помнишь. Скажи, что помнишь! Она ведь была, так?

Доброхоты замерли от ужаса. Они тщились вообразить, какой немыслимой пытке гневливый Господин W подвергнет наглого тролля, да и их за компанию.

Господин W напряг память. Где-то он точно видел этого чудака. Но где? И при чем тут птица, какая-то фрау и особенно Вигго?

Тролль, неловко дрыгая ногами, наконец-то выбрался из сетей. При этом одна из притороченных к седлу кожаных сумок лопнула, усыпав плац своим содержимым. Господин W, нагнувшись, лениво подобрал листовку.

В листовке, как обычно, обличались гнусные махинации триумвиров, устроивших эпидемию и превращавших живых людей в удобрения на заводе «Полярная звезда». За этим следовали призывы к революционной борьбе и праведному отмщению. Под всем этим красовалась размашистая подпись: «R.V.S.S.», причем буква R ощутимо и нагло довлела над своими товарками.

Господин W нахмурился. Смял листовку в кулаке. И обернулся к неудачливому воздухоплавателю.

– А ну пошли! – рявкнул он, ухватив тролля за воротник широкой рубахи и вздернув на ноги.

– Куда?

– Да уж не к Вигго, – саркастически усмехнулся W. – Пошли искать твою фрау. А точнее – полетели.

Вот так и получилось, что в этот закатный час Рэм вовсю крутил педали, а Госпожа W на втором сиденье вглядывалась в зубчатый ландшафт городских крыш сквозь прицел снайперской винтовки.

«Все не то», – думала Дафна, щуря раскосые скифские глаза. Даже этот черепичный лабиринт, сложный, запутанный и немного таинственный, суливший еще недавно славные приключения, превратился в вырезанную из жести плоскую картинку. Жестяной пейзаж заливала гнойно-желтая краска заката, и уныло бугрились на нем серые волдыри полицейских дирижаблей. Удручающее зрелище.

Так уже было однажды. Давно – пять или даже шесть лет назад, что для существа с короткой памятью целая вечность. Тогда Кей тоже ушел из Города и пропадал где-то почти год. Но кем был Кей для тогдашней Госпожи W? Игрушкой, мальчишкой, одним из многих и многих. Одним из миллионов мальчишек, попавшихся ей на пути. А теперь?

А что теперь? Дафна сердито тряхнула головой, смахивая с ресниц едкие, такие неприятные слезы. «Это ветер, – решила она. – Проклятый ветер бьет в глаза, вот они и слезятся». Девушка прикрыла лицо рукой в грубой кожаной перчатке. В другой руке она по-прежнему сжимала винтовку.

Наверное, все дело в том, что Война не создана для одиночества. Ей нужен если не друг, не любовник, не соратник, то хотя бы достойный враг. А этот Город был пуст и мертв. В нем не осталось ни друзей, ни врагов, лишь нестерпимый зной и серая пыль. На секунду Дафне неистово захотелось прижать прохладный ствол винтовки к подбородку и надавить на спуск. Или еще лучше… тут девушка уставилась на гладко выбритый и мокрый от пота затылок тролля. Еще лучше – приставить винтовку к этому затылку, вынести пилоту мозги и рухнуть на постылые городские крыши.

Однако Госпожа W так и не подняла винтовку. Вместо этого она спросила – негромко, но так, что голос перекрыл и треск крыльев, и скрип ремней передачи, и хриплое дыхание тролля:

– Эр-Вэ-Эс-Эс. Что означает буква R?

На рассвете того же дня предмет столь пристального интереса Госпожи проводил дерзкий научный эксперимент. В эксперименте участвовали: конденсаторная батарея (одна штука), катушка медной проволоки (одна штука), трубка, начиненная динамитом и снабженная взрывателем (одна штука), адская машинка с аккумулятором (одна штука), Стальной Страж (одна штука), моток проводов и мастер-тролль, более известный читателям как Туб. Вигго, тоже находившегося на полигоне, можно было смело назвать наблюдателем, ибо в электромагнетизме он не смыслил ни бельмеса.

Нетрудно понять, что нагло выпирающая буква «R» в революционной листовке обозначала никого иного, как бывшего доктора Бенджамена Клайва Иенса и нынешнего господина R. С «V» тоже понятно – это был конечно же Вигго. А вот «S.S.» требует некоторых пояснений. Дело в том, что Туб наотрез отказался ставить свое имя под воззванием.

– Эр-Вэ-Тэ, – разорялся механик, – почти Эф-Пэ-Вэ! Такой же триумвират. Проклятая трехглавая гидра! Вы там как себе хотите, но я в этом участвовать не собираюсь.

– А что такое «гидра»? – спрашивал любопытный Рэм.

– Такая ядовитая болотная гадина, – отвечал Туб, недобро щурясь на Иенса-R.

Новые угольно-черные глаза доктора не нравились мастеру-троллю. Взгляд их, немигающий и липкий, напоминал о расплавленной смоле, о яде, которым сатсу смазывали наконечники стрел, о непроглядных глубинах Мертвого озера и о тварях, охотящихся в темноте. Если бы Туб знал о кое-каких ночных прогулках соратника, причин для негодования у него стало бы намного больше.

Вигго, которому на гляделки доктора и вообще на все на свете, кроме водки и боеприпасов, было начхать, орал в ответ:

– Ну и да! Ну и трехголовая гадина! Их трое, и нас трое. И мы уж точно не слабее. Вот смотри сам: «Эр-Вэ» – что это за жалкое блеяние? А «Эр-Вэ-Тэ» – это уже сила, это масса, это символично!

В конце концов Туб смирился и угрюмо нацарапал в конце подписи две угловатые буковки «S».

– А это еще что? – взъярился Вигго. – Штрик, штайне? Проклятая поговорка Василисков?

– Болван, – устало вздохнул тролль. – Шутсштаффел. Отряды защиты. Они прикрывали отступление наших основных частей во время Подземных Войн. Как и я прикрою вашу задницу, когда вы, придурки, доиграетесь.

Вигго заржал, R улыбнулся редкой улыбкой, и спор на этом завершился.