— Уэллен знает, что я прав. Он знает, что химическое, бактериологическое и ядерное оружие надо уничтожить. Он делает все от него зависящее, в этом следует отдать ему должное. Он пробивает разумные законы. Ему лучше других удается объединять антивоенные силы из разных стран. Но этого мало.
Губы у Рины сложились в печальную улыбку.
— Нет, Ли Хок, это вы заблуждаетесь, — негромко сказала она. — Кил знает, что тактика террора ни к чему хорошему не приведет. И ему также хватает сострадания понять, что любая жизнь на этой земле драгоценна и неповторима.
Хок промолчал. Оглянувшись, он посмотрел на яхту.
— Да, красота. Этот корабль — посланник старых, благородных времен. Тех времен, когда человек умел находить общий язык с природой. С небом, солнцем, морем. Но эти времена остались позади. — Он повернулся к Рине. — Нельзя вам возвращаться на яхту.
От этого тона Рина похолодела. Ей сделалось по-настоящему страшно.
— Итак, вы знаете, кто я, — ласково продолжал Ли Хок, глядя на Рину с некоторым сочувствием. — Я хочу спасти вас. И мне хотелось бы, чтобы в конце концов я мог вам довериться.
— И что же дальше? вежливо осведомилась Рина. Он рассмеялся:
— На обреченном корабле я и минуты лишней оставаться не хочу. Если они готовы заплатить выкуп, ночью я бы незаметно исчез. Остановить меня никто не осмелится, ведь я в любой момент могу открыть свой ящик Пандоры. Ампулу нетрудно оставить где-нибудь там, где она непременно разобьется, и бациллы попадут в воздух. Меньше, чем в пяти милях отсюда меня поджидает небольшая яхта. Могу взять вас с собой, только, надо быть уверенным, что вы не вонзите мне нож в спину.
— Вы убили моих детей. Чего же вы от меня ожидаете?
— Жаль, что вы так настроены, — пожал плечами Ли Хок и приподнялся со скамьи. Рина выхватила из кармана пистолет. Он вновь сел на место и улыбнулся. — Не думаю, что вы сможете пустить в ход эту штуку.
Рина засмеялась.
— Видите, у вас даже руки дрожат. Нет, Рина, на убийство вы не способны.
Она заставила себя оборвать смех.
— Вообще-то нет. Но как вы не можете понять, Ли Хок: вы уничтожили мою семью.
— И все равно на убийство вы не способны.
Рина сняла пистолет с предохранителя и прицелилась.
— Сейчас посмотрим, — почти прошептала она. Не смей, прозвучал внутренний голос. Не пытайся быть Богом и судьей вместе с судом присяжных тоже не пытайся быть. Выстрели так, чтобы просто остановить его — не убить, хотя он и заслуживает смерти. Он сам по себе опаснее любого вируса…
— Ри, — наклонился к ней Ли Хок. Она потянула за спусковой крючок. Ничего не произошло — раздался всего лишь сухой щелчок. Пистолетом слишком долго не пользовались.
Ли Хок спокойно улыбнулся. Рина вскочила на ноги. Лодчонка опасно накренилась на борт. Единственный выход — нырнуть, закрыв глаза, в темнеющую воду…
— Никуда вам не деться, Ри. Но я люблю вас. И бережно отдам вас в объятия ночи.
Мир затуманился перед ее глазами. Охваченная парализующим страхом Рина смотрела, не отрываясь, куда-то ему за спину. Повсюду была лишь тьма, лишь мрачные тени.
Ли Хок нагнулся и схватил ее за плечи. Лодка закачалась — ощущение было такое, словно море нависло черной стеной. И где-то вдали соткалась странная, почти неразличимая фигура. Она поднимается, поднимается все выше…
Уж не сам ли дьявол, бегло подумала Рина, приподнимаясь и тем самым словно облегчая задачу своему спасителю. Она сбросила с себя оцепенение и с криком ужаса кинулась в воду.
Войдя в каюту, Джоан первым делом сбросила туфли и, обернувшись, тесно прижалась к Килу и запечатлела у него на губах влажный и долгий поцелуй.
— Чувствуйте себя как дома, конгрессмен, — хрипло сказала она, наконец оторвавшись от него, — я сейчас вернусь.
— Куда же ты?.. — Он схватил ее за руку и круто развернул к себе лицом.
— Говорю же, сейчас вернусь, только разденусь.
— Я хочу, чтобы ты разделась при мне.
— Я… э-э-э… Мне надо…
Тебе надо избавиться от смерти, которую ты носишь на себе, мрачно подумал Кил. Но этого я тебе сделать не позволю.
Он крепко прижал ее к себе, потеребил мочку уха и жарко выдохнул:
— Я хочу видеть, как ты раздеваешься.
Джоан на мгновение застыла и, чувствуя, как он покрывает поцелуями-укусами ее шею, негромко застонала. Уступает? Думает, что перед ней просто мужчина, сгорающий от желания?
— Ну пожалуйста… — прошептал Кил, жадно поглаживая ее соблазнительные округлости и тонкую талию. — Ну прошу же тебя, Джоан, не отказывай мне в этом. Я хочу тебя, всю хочу…
Он начал расстегивать ей пуговицы на блузке. Джоан вновь напряглась, но сопротивляться не стала. Мгновение спустя блузка полетела на пол. Он рванул за молнию, и за блузкой последовала юбка.
Джоан отступила на шаг, с улыбкой позволила ему снять с себя бюстгальтер и изящным движением выскользнула из кружевных трусиков.
Кил, сохраняя на лице плотоядную улыбку, бесстрастно наблюдал за ней.
Джоан — красивая, стройная, прекрасно сложенная женщина. У нее правильные черты лица, безупречная кожа. Судьба позаботилась о том, чтобы она родилась в преуспевающей семье. Так в чем же дело?
— Кил… — прошептала она, широко раскидывая руки. Он шагнул к ней, крепко обнял и, словно в порыве неудержимой страсти, повалил на пол. Ничего, похоже, не подозревая, Джоан удовлетворенно вздохнула и прижалась обнаженным телом к его одежде, словно испытывая наслаждение от прикосновения к грубой материи.
Кил запустил пальцы в ее волосы и жадно впился ей в губы. Глаза ее были закрыты, он же пристально следил за собственной правой рукой, поспешно ощупывавшей валявшуюся на полу одежду. В карманах юбки ничего. В карманах блузки — тоже. Так где же это, где? Продолжая поиски. Кил не выпускал ее из рук, и тут ему пришло в голову, что, наверное, Доналд был прав: на него и впрямь словно стена обрушилась. Джоан — красавица, а он ничего не испытывает. Ну буквально ничего. Да, это не Рина. Нет у нее этих бархатных, черных, как вороново крыло, волос, нет гладкой, как китайский шелк, кожи. Если бы не был так занят своим делом, честное слово, заулыбался бы. Надо же так влюбиться — всей душой, всем сердцем, всем телом…
Кил судорожно копался в складках ее юбки, и в конце концов нащупал что-то небольшое и твердое. Пальцы его ощутили прохладу стекла. Кил резко оторвался от губ Джоан, еще крепче вдавил ее в пол и яростно потряс ампулой прямо перед ее носом.
Метнув на него обжигающе-злобный взгляд, Джоан что-то прошипела и попыталась выхватить ампулу, но безуспешно. В конце концов она застыла, продолжая лишь испепелять его взглядом.