Радостно улыбаясь, Галина разглядывала роскошные владения жениха, стоимость которых составляла миллион долларов. Автомобиль приближался к дому. Больше всего она радовалась тому, что никто, даже Макс, не уличил ее во лжи. На самом деле ускользнуть в прошлый раз оказалось так просто, что она решила повторить успех. Конечно, следует действовать осторожно, чтобы не упустить свой шанс, ведь Макс до сих пор не открыл истину только потому, что слишком сильно беспокоился за Марину. Поэтому Галина очень удивилась, когда будущий муж сегодня лично приехал за ней, в то время как без труда мог прислать кого-нибудь. Впрочем, три недели назад она испытала горькое разочарование, не увидев его. Но в последнее время проблема Марины все серьезнее тяготила их обоих, и, хотя она обрадовалась, когда Макс встретил ее, почти сразу же почувствовала вину за то, что ради нее тот оставил дочь.
Ей показалось, что именно о Марине он хотел заговорить, когда вновь зазвонил телефон.
– Теперь ты хотя бы знаешь, что это не я, – сказала Галина. Девушка не знала, раздражают его или нет ее бесконечные звонки при каждой разлуке. Макс, правда, не выказывал неудовольствия, но он умел мастерски скрывать любые чувства. И Галина знала, что будет продолжать звонить, пусть даже ему это не нравится, поскольку ей была невыносима сама мысль о том, чтобы слышать его голос реже, чем раз в несколько часов.
Когда он закончил разговор, автомобиль уже въехал на территорию романовских владений. Темный “мерседес” легко плыл к дому по аллее пальм и кленов; освещенные солнцем участки дороги чередовались с полосами тени.
Галина склонила голову Максу на плечо.
– Вещи из моей квартиры доставили? – спросила она.
– Вполне достаточно, чтобы ты могла тут прожить пару суток, – отозвался Макс. – Если, конечно, захочешь остаться.
Галина хихикнула:
– Скоро перееду навсегда.
Ей вдруг захотелось полюбоваться маркизой* с сапфиром, подаренной Максом в тот день, когда они назначили дату бракосочетания. Она отвела левую руку в сторону.
* Маркиза – перстень с камнями, вделанными в овальную оправу.
– Ты и теперь можешь остаться навсегда, – возразил Макс. Машина подъехала к дому.
– А ты этого хочешь? – Галина заглянула ему в глаза.
– Ты же знаешь, что да.
– Но ведь если я уже сейчас начну жить с тобой, то ничего не изменится, когда мы поженимся.
Макс пожал плечами.
– Сделаем так, как ты захочешь, – заверил он.
Галина все еще смотрела ему в глаза и думала, насколько он искренен.
– Мы будем ночью любить друг друга? – прошептали пересохшие губы.
Она каким-то образом уловила его отрицательный ответ, резко отвернулась и распахнула дверцу. Макс удержал ее за руку.
– Милая, послушай меня, – мягко произнес он, когда Галина попыталась вырваться. – Я сказал Марине, что она сегодня может лечь с нами. Девочка очень тебя ждет.
Голова Галины упала на грудь. Она старалась сдерживать досаду и помнить о том, что Марина – всего лишь ребенок.
– А ты не используешь ее как предлог? – проговорила она сквозь зубы.
– Эй, что с тобой? – Макс повысил голос. – Ты же знаешь, что она нуждается в помощи.
– А мне нужен ты! – закричала девушка. В ее взгляде сверкнул гнев.
– Знаю, – спокойно ответил он. – Но сейчас мы обязаны подумать о Марине.
– А когда поженимся, мы и тогда будем обязаны думать о Марине? – Она с силой шлепнула ладонью по крышке отделения для перчаток. – Черт, о чем это я? Конечно, мы должны будем о ней думать. Но скажи, Макс, она до нашей смерти каждую ночь будет спать с нами? Или у нас когда-нибудь будет время и для нас?
– Да, будет.
В ее глазах все еще светилась ярость.
– А когда это время придет, мы будем заниматься любовью?
Макс выдержал взгляд Галины. Он отчаянно старался не дать волю своим чувствам.
– Да, но тогда, когда я скажу.
Лицо Галины напряглось, точеные ноздри раздулись, голубые глаза стали ледяными.
– Ты ненавидишь меня, да? – выкрикнула она.
– Галина, я тебя люблю. Ты прекрасно знаешь.
– Так трахни меня!
Он снова посмотрел ей в глаза, помолчал.
– Куда ты ездила в Мемфисе? – тихо спросил он. Женщина вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
– Я уже сказала, – ответила она, – попить чаю с тортом…
– Хватит врать, – оборвал ее Макс. – Я хочу знать, где ты была.
– Пила чай у толстой старухи, – отчеканила она. – Если ты мне не веришь…
– Мне бы хотелось тебе верить, но ты так часто говоришь неправду…
– На сей раз я говорю правду. Я поехала домой к старой даме, которая пригласила меня на торт. И я не понимаю, почему ты на меня набрасываешься. В газете была твоя фотография – ты сидел в бруклинском ресторане с Луиджи Авеллино, а он, как всем известно, бандит. Как ты мне это объяснишь?
После нескольких секунд напряженного молчания Макс, к удивлению Галины, рассмеялся.
– Хорошо, если хочешь, объясню. Я надумал заняться рэкетом проституток и решил, что Авеллино может дать мне парочку советов.
Галина кипела от злости, но, когда Макс договорил, вдруг затряслась от неудержимого хохота.
– Лжец, – с трудом выговорила она.
– Только тогда, когда хочу им быть, – возразил он. – Так что же, может, войдем в дом? Или еще здесь посидим?
– Где дети? – спросила Галина.
– Дожидаются тебя в доме. Марина наклеила в альбом все газетные вырезки, где говорится о тебе, и записала на кассету всю телевизионную рекламу.
Галина оттаяла:
– Правда? Она это сделала ради меня?
– Ну конечно. Милая, она тебя любит. И мы все любим. Тебе самой не мешало бы научиться любить.
– Знаю, – ответила девушка и перевела невидящий взгляд на дом. – А как ты думаешь, я научусь? – серьезно спросила она. – Ну, после всего, что я натворила? – И добавила, не дожидаясь ответа: – У меня на совести по крайней мере нет убийства. С таким грузом на душе я, наверное, не смогла бы жить.
Макс смотрел на нее в течение нескольких секунд; лицо мужчины оставалось непроницаемым. Затем он сказал:
– Надо решить, где устраивать торжества – в доме или в саду.
– Где угодно, – хрипло ответила Галина. – Лишь бы только выйти за тебя.
Ула, личный секретарь Макса, включила принтер, выскочила из-за своего стола и схватила трубку телефона. Морис Реммик, юрист романовского концерна, сидевший за своим столом, оживленно обсуждал с нью-йоркским брокером статью Сюзан Травнер – мисс Отравы, – появившуюся в утреннем выпуске “Лос-Анджелес тайме”. В статье утверждалось, что “Праймэр”, пакет акций которого Макс Романов приобрел накануне того, как было объявлено о контракте Галины Казимир, наверняка использовал конфиденциальную информацию. Эллис Замойский, финансовый директор и любовник Улы (они жили вместе в ее квартире), занимался подготовкой предложения о поглощении, которое Романов намеревался представить совету директоров компании на следующей неделе.