Читать интересную книгу Призраки - Чак Паланик

Она решила остаться, не тратить силы. Она надеялась, что Олсон скоро умрет. Она молила Господа Бога, чтобы тот поскорее прикончил Олсона, пока она не замерзла насмерть. С темной опушки леса за ними пристально наблюдали волки, сверкая желтыми глазами. Черные силуэты сосен вонзались в ночное небо. Звезды сливались друг с другом.

В ту ночь Олсон Рид рассказал ей историю. Свою персональную историю с привидениями.

Когда мы умираем, мы умираем с историей на устах. С такой историей, которую можно поведать лишь незнакомому человеку, в каком-нибудь уединенном месте, в обитой войлоком палате полуночи. Эта история — самая важная. Мы годами ее репетируем, про себя, но никогда никому не рассказываем. Эта история — наш личный призрак. Она возвращает людей из мертвых. Лишь на мгновение. Так, заглянуть в гости. Любая история — чей-то призрак. Эта история — призрак Олсона.

Растапливая во рту снег, мисс Лерой плевалась водой в жирные красные губы Олсона, в его лицо — единственное место, к которому она могла прикоснуться без риска прилипнуть. Стоя рядом с ним на коленях. Первый шаг на пути к блуду. Этот поцелуй, это мгновение, для которого Олсон себя берег.

Почти всю жизнь она хранила в себе то, что он кричал в ту ночь. Она никому не рассказывала об этом. И это было тяжелой ношей. Сейчас она рассказывает всем и каждому, но легче от этого не становится.

Это сваренное существо у Белой реки, оно кричало:

— Ты зачем это сделала? Оно кричало:

— Что сделал я?

— Волки, — говорит мисс Лерой и смеется. Теперь их здесь нет. Теперь — нет.

То, от чего умер Олсон, называется миоглобинурия. При сильных ожогах обожженные мышцы выделяют белок миогло-булин. При таком мощном притоке белка в кровь почки уже не справляются. Токсины не выводятся из крови, происходит самоотравление организма. Называется почечная недостаточность. Миоглобинурия. Когда мисс Лерой говорит эти слова, она словно колдунья, произносящая заклинания. Слова — как заклятие. Магическая формула.

Это долгая смерть. Занимает всю ночь.

Утром к гостинице пробилась снегоочистительная машина. Водитель нашел их: Олсона Рида — мертвым, мисс Лерой — спящей. От того, что она целую ночь растапливала во рту снег, ее десны покрылись белыми пятнами. Обморожение. Мертвые руки Рида по-прежнему сжимали руки мисс Лерой, защищая ее пальцы. Теплые, как перчатки. В течение нескольких недель с обмороженных десен у основания каждого зуба сходила кожа, мягкие серые лоскуточки вокруг коричневых корней, пока ее зубы не стали выглядеть, как сейчас. Пока у нее не стало обеих губ.

Десквамация отмершей ткани. Еще одно волшебное заклинание.

Там, в лесах, нет ничего, говорит мисс Лерой. Ничего злобного или страшного. Только грустное и одинокое. Олсон Рид, который до сих пор не знает, что он сделал не так. Не знает, где он оступился. Там все пронизано грустью и одиночеством — настолько, что даже койоты и волки ушли из этой части Уайт-Ривера.

По-настоящему страшные истории — они такие. Они отзываются эхом у нас в душе, где затаился первобытный страх. Они пробуждают в нас некий, казалось бы, напрочь забытый ужас, Что-то, что, как нам нравится думать, мы давно переросли. Но оно никуда не ушло и по-прежнему пугает нас до полусмерти. До слез. Что-то, что, как мы надеялись, давно зажило.

Они рассеяны в каждой ночи. Эти вечные странники, которых нельзя спасти и которые не могут умереть. Слышно, как они кричат по ночам — здесь, на этой стороне Уайт-Ривер.

Иногда, февральскими вечерами, в воздухе все еще носится запах горячего жира. Поджаренного бекона. Олсон Рид не чувствует своих ног, которые рвут на куски острые зубы. Его истошные крики разносятся в темноте. Его пальцы цепляются за снег, и звери уносят его по кускам в темноту.

21.

По словам миссис Кларк, человек, когда спит, в среднем сжигает 65 калорий в час. И 77 калорий — когда бодрствует. При ходьбе, даже неспешным прогулочным шагом, ты сжигаешь 200. Лишь для того, чтобы поддерживать жизнь, тебе нужно съедать 1650 калорий вдень.

Организм способен «отложить про запас» всего лишь 1200 калорий углеводов — большинство из них в печени. Лишь для того, чтобы поддерживать жизнь, мы сжигаем весь запас калорий меньше, чем задень. После этого организм начинает сжигать жиры. Потом — мышцы.

При этом кровь наполняется кетонами. Содержание ацетоновых соединений в крови увеличивается, и у тебя появляется запах изо рта. Твой пот пахнет авиационным клеем.

Печень, селезенка и почки сжимаются и атрофируются. Тонкая кишка разбухает от неупотребления и наполняется слизью. На стенках толстой кишки образуются язвы.

Когда человек голодает, его печень перерабатывает мышечную ткань в глюкозу, чтобы поддерживать жизнеспособность мозга. Сперва возникают «голодные боли», но потом они проходят. Остается лишь чувство усталости. И полной растерянности. На каком-то этапе ты просто перестаешь замечать окружающий мир. Перестаешь следить за собой.

Когда ты сжигаешь от 70 до 94 процентов жира и 20 процентов мышц, ты умираешь.

Как правило, все это занимает 61 день.

— Моя дочь Кассандра, — говорит миссис Кларк, — она так и не рассказала мне, что случилось.

Почти все, что мы знаем о голодной смерти, говорит миссис Кларк, мы узнаем из телерепортажей о заключенных в Северной Ирландии, объявивших голодовку.

Иногда у голодающего человека кожа становится бледно-голубой. Иногда — темно-коричневой. Треть всех голодающих пухнет от голода — но пухнут лишь те, у кого бледная кожа.

На стене готической курительной комнаты Святой Без-Кишок отсчитал уже сорок дней. Сорок черточек карандашом.

Наш история, наш героический эпос «из жизни», наше повествование о том, как мы выстояли перед лицом жесточайших мучений и пыток… теперь мы будем делить гонорар лишь на тринадцать частей. Теперь, когда Мисс Америка умерла от потери крови.

Большинство из нас перестало пытаться испортить печку после того, как ее чинит призрак. Но мы все равно не стираем одежду. Случаются дни, когда мы просто лежим одетые на кроватях, у себя в гримерках за сценой, от включения света до выключения. И каждый из нас мысленно пересказывает себе нашу историю.

Если у нас есть какие-то силы, мы можем дойти до Повара Убийцы и попросить у него нож, чтобы соскоблить волосы с головы. Еще одно унижение, которому нас подверг мистер Уиттиер. Еще один способ сделать наши фотографии «после» еще ужаснее, чем фотографии «до», которые сейчас наклеены на столбы и напечатаны на молочных пакетах.

Преподобный Безбожник отламывает ножку от стула и запихивает ее себе в задний проход, чтобы полиция потом обнаружила там занозы. Хорошая мысль, поданная Кассандрой, дочерью миссис Кларк.

С наступлением темноты мы слышим шаги. Скрип дверей. Шаги здешних призраков. Мистера Уиттиера. Леди Бомж. Товарища Злыдни и Мисс Америки.

После того, что призрак сотворил с Герцогом Вандальским, мы все запираемся в комнатах с наступлением темноты. Никто не ходит по зданию в одиночку, только парами или втроем. Чтобы рядом всегда кто-то был, чтобы остаться в живых. Каждый носит с собой один из ножей Повара Убийцы.

После того как Кассандру выписали из больницы, говорит миссис Кларк, она так и не набрала свой обычный вес. Вырванные ногти выросли снова, но она никогда их не красила. Волосы отросли, но теперь Кассандра ничего с ними не делала, только мыла и причесывала. Она их не красила, не собирала, не укладывала в прическу. Разумеется, недостающие зубы снова не выросли.

Она носила размер: никакой. Бедер не было. Груди тоже. Только колени, плечи и скулы, как у заключенных из лагеря смерти. Кассандра могла бы носить что угодно, но ходила лишь в длинных платьях, которых у нее было три штуки, и она их меняла, но кроме них ничего не носила. Никаких украшений. Никакого макияжа. Она была уже настолько не здесь, что ее мог бы убить один кусочек испорченной колбасы. Горстка снотворных таблеток, подмешанных в овсяную кашу. Если бы она стала есть.

Но, конечно же, миссис Кларк отвела дочь к стоматологу. Заплатила большие деньги за хороший зубной протез. Предложила Кассандре деньги на имплантаты. На операцию по увеличению иссохшей груди. Миссис Кларк внимательно изучила литературу по нервной анорексии.

Она лгала своей дочери. Говорила, что та замечательно выглядит. Такая вся худенькая и стройная. Кассандра почти не выходила из дома, и ее кожа так и оставалась бледно-голубой.

Кассандра ходила только из дома в школу и из школы домой. В школе с ней никто не разговаривал. Все говорили о ней: с каждой четвертью истории о ее мучениях становились все ужаснее и ужаснее. Даже учителя давали волю своему нездоровому воображению. Соседи подходили к миссис Кларк на улице, гладили ее по руке и выражали сочувствие. Как будто Кассандру нашли мертвой.

Все люди, которые принимали участие в судьбе Кассандры, которые искали ее с собаками, перестали донимать миссис Кларк требованиями подробностей. Им надоело, что миссис Кларк отвечала им одно и то же: