Однако тоскливое ожидание длилось недолго. Не грохотали по коридорам кованые сапожищи стражников, не скрипел здоровенный ключ в ржавом замке – дверь бесшумно распахнулась, словно и не покрывала её петли вековая короста, на пороге возникли трое – два мага в одноцветных алых плащах, лица скрыты капюшонами, и еще некто, невысокий и тщедушный.
– Кто здесь рекомая Агата? – прозвучал знакомый девчоночий голос. – Иди за мной, данка.
– Что делать с остальными, госпожа? – почтительно прогудел тот из магиков, что справа.
– Пусть пока посидят, – распорядилась юная волшебница. Судя по всему, повелевать она привыкла сызмальства. – Впрочем, можешь, если угодно, взять их в работу, Лаэф.
– Госпожа! Госпо... – братцы-акробатцы дружно простёрлись ниц перед хозяйкой. Тукк тщился поцеловать край её плаща, Токк – носок туфли. – Мы тут ни при чём! Ни при чём! Мы ничего...
– Этими займёшься особо, Лаэф, – девчонка брезгливо отодвинулась. – Кто усерднее всех в отрицании, наверняка и замешан более остальных, – она хихикнула. – Ну, данка, сама пойдёшь или повести тебя?
Агата безмолвно повиновалась. Она понимала – здесь, в цитадели Арка, с ней могут сделать всё, что угодно. Надо усыпить их бдительность, пусть они поверят в её покорность, с тем чтобы потом, улучив момент...
Девчонка остро и резко откинула капюшон, пристально взглянула в глаза Дану, и Агата поспешно оборвала мысль, в свою очередь вглядываясь в лицо волшебницы.
Она действительно казалась очень молодой. Наверное, ей и в самом деле было не больше двенадцати. Однако морщин у глаз многовато для девчонки, да и седой клок в густых каштановых волосах надо лбом...
Чародейка вскинула остренький подбородок.
– Идём! – словно плетью ожгла.
– Зачем было спасать нас? – как можно твёрже спросила Агата. Ей хотелось, чтобы услышали все. – Чтобы потом запытать? Господин Онфим нашёл такой хороший выход...
– Молчи! – девчонка топнула ногой. – Или заклятье на тебя потратить, рот твой, яму помойную, зашить на время?! Молчи и иди за мной!
* * *
– Это допросная, – волшебница скинула плащ, оставшись в обтягивающих стройную девчоночью фигуру – узкие плечи, узкие бёдра, немыслимо узкая талия – коричневых кожаных брюках и безрукавке. Под безрукавкой пламенела рубаха священного орденского цвета; на шее – цепь из девственной меди с тремя языками пламени из авальонна – герб Арка. – Здесь мы и поговорим.
Дверей не было, как и окон. Фесс, случись ему оказаться здесь, нашёл бы комнату как две капли воды схожей с той, где он вёл свои беседы с Командором Арбелем. Только на сей раз в допросную натащили устрашающего вида пыточный арсенал – элементарную дыбу, сдавливающие сапоги, расклиновки, системы блоков для растягивания и тому подобное. Агата мельком удивилась – зачем все это, если в распоряжении магов заклятья, вынуждающие даже самого сильного человека без всяких пыток отвечать правду, только правду и ничего, кроме правды?
– Впечатляет? – девчонка хихикнула, забираясь с ногами в кресло. – Садись вон там, данка, от тебя смердит, как в месяц не чищенном нужнике. – Волшебница наморщила аристократический носик, извлекая надушенный платок.
– Разве ты не можешь убрать этот запах? – Агата не обратила внимания на оскорбление. Сколько она их уже выслушала!..
– Вот еще! Силы на тебя тратить! – фыркнула чародейка. – И так сойдёт.
– Что сойдёт?
– Сядешь подальше, и всё, – охотно пояснила девчонка.
Агата повиновалась. Отошла в дальний конец, притулилась между устрашающего вида пыточным креслом и растягивательной решёткой.
Волшебница тем временем пододвинула низкий одноногий столик, развернула на нём несколько свитков, прижав края заржавленными пыточными инструментами.
– Вот так, – удовлетворённо заметила юная чародейка. Повертелась в кресле, наконец угомонилась, перекинув ноги через подлокотник и вся немыслимо изогнувшись. – А теперь расскажи-ка мне, милочка...
Она вела себя так, словно была лет на пятьдесят старше Агаты.
– Что рассказать? – послушно проговорила Дану.
– О вашем хвалёном Деревянном Мече, сиречь Иммельсторне, сиречь... – она на миг задержала дыхание и выдала – чисто, правильно, словно прирождённая Дану:
– Об Immelstorunn.
– Что рассказать? – с прежней тупой покорностью сказала Агата.
– Иронизируем? – девчонка подняла брови. – Не советую, данка. Боль – она и есть боль. Очень неприятно, знаешь ли. И не надейся умереть. От меня не сбежишь даже к Костлявой.
– Ну так спрашивай, – устало сказала Агата.
– Кем он создан? Кто взрастил Деревянный Меч? Каковы его свойства? Откуда взялось пророчество Илэйны, что «Брат Каменный и Деревянный Брат сожрут весь мир»? Что говорили об этом у вас, Дану? – единым духом выпалила девчонка.
– Ну ты и спросила, – Дану покачала головой. – А почему бы не изложить заодно все Царственное Шестикнижие с позднейшими комментариями?
– Дерзка. Не боишься. Это хорошо, – девчонка ничуть не разозлилась.
Поболтала ногами, посопела носом, потом наконец сказала:
– Ладно. Давай начнем с пророчества о Каменном и Деревянном Братьях. Кто такая Илэйна?
– Первый раз слышу, – честно призналась Агата.
Девчонка хмыкнула.
– Ну... допустим. А само пророчество?
– То же самое. Услыхала из твоих уст только что.
Волшебница смешно вытянула губы дудочкой, словно зверёк-выхухоль.
– Ну-у-у... А я-то старалась... вытаскивала тебя, дурёху... А ты, оказывается, ничего не знаешь!
– Ничего, – охотно согласилась Агата.
– Ну а раз ничего, – девица потянулась сладко, как кошка, – то и жалеть тебя нечего. Эй, кто там!
Молчаливые фигуры в одноцветно-алых плащах бесшумно возникали из ничего прямо за спинкой кресла. Одна, две... пять.
– Начинайте, – волшебница махнула рукой.
Агата и глазом не успела моргнуть. Её прижало к стене, невидимая рука приподняла над полом – и она застыла, распяленная, судорожно хватающая ртом воздух; грудь сдавило так, что она едва могла дышать.
Девочка-волшебница встала.
– Иммельсторн – это интересно, – она улыбнулась Агате в лицо. – И я про него всё-всё узнаю. Всё-всё. А ты мне поможешь.
– Хочешь пытать? Всё равно ничего не добьёшься! – еле-еле выдавила из себя Дану. Плоть её уже вопила и корчилась от ужаса. – Я, правда, ничего не знаю!..
– А мне без разницы, – хмыкнула волшебница. – Ты можешь вообще вчера родиться. Но вот кровь твоя – она помнит. Вот кровью-то я и воспользуюсь... Ты не бойся, будет не слишком больно. Эй, вы! Всё принесли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});