полка проследить за соблюдением правил дуэли. С другой стороны к капитану подошли секунданты князя. Капитан поднял руку.
— Начинайте, господа! — крикнул дуэлянтам.
Федор достал из кобуры револьвер и пошел к противнику. Тот, в свою очередь, заспешил навстречу. Подойдя шагов на тридцать, князь остановился и взмахнул рукой. С нее сорвался огненный шар и помчался к Федору. Но потом случилось то, чего никто не ожидал. Перед Кошкиным выросла зеркальная стена. Шар врезался в нее и мгновенно отскочил. Промелькнув кометой, угодил в князя. Тот выставил защиту, но шар пронизал ее словно паутину. Угодив Вяземскому в грудь, он взорвался с громким треском. Князя разметало на куски. Ткань на них было загорелась, но погасла от налетевшего дождя.
Федор вложил револьвер обратно в кобуру и пошел к стоявшим в стороне офицерам. Они встретили его ошеломленными взглядами.
— Господа! — сказал Федор. — Поединок завершен. Есть претензии ко мне?
— Вы использовали зеркальный щит! — выпалил пришедший в себя гвардейский капитан.
— Что с того? — хмыкнул Федор. — По условиям дуэли, подписанными секундантами, противники могли использовать любое доступное им оружие. Таково было требование князя.
— О зеркальном щите следовало заявить перед поединком!
— Господа! — Федор посмотрел на Рогова с Куликовым. — Секунданты моего противника заявляли о наличии у него дара огневика?
— Нет! — переглянувшись, ответили капитаны.
— Не сочли нужным, — усмехнулся Федор. — Здесь ведь намечалось показательное убийство простеца.
— Господин штабс-капитан! — возмутился капитан. — Выбирайте выражения!
— В чем же я не прав, господин капитан? Командир гвардейского полка дает князю разрешение на дуэль с младшим офицером, наплевав на существующее уложение. При том он и вы прекрасно сознавали, чем завершится поединок. Мои секунданты сообщили противной стороне, что сделал князь в отношении меня. А именно: увел мою невесту и питал в отношении ее грязные намерения. Так они хотели упредить убийство. Но в ответ услыхали обвинения во лжи. Кто из вас граф Васильчиков?
Федор посмотрел на секундантов противника.
— Я, — ответил гвардейский подпоручик, выступив вперед.
— Вы, граф, знали, что мои друзья правы. Вы — наперсник покойного князя. Потакали его гнусным намерениям, более того, принимали в них участие. Попросили Вяземского отдать вам женщину после того, как князь с ней натешится. Тем не менее, заявили, что мои друзья лгут. Тем самым нанесли оскорбление лично мне. Ибо то, что говорили секунданты, они знают от меня. Вызываю вас на поединок! Здесь и сейчас!
— Погодите! — вмешался гвардейский капитан. — Граф! — посмотрел он на Васильчикова. — То, что сказал сейчас штабс-капитан, правда?
Граф тоскливо посмотрел на поле, где под дождем мокло то, что некогда было Вяземским. Перевел затравленный взгляд на офицеров.
— Да, — выдавил чуть слышно.
Лицо капитана перекосила брезгливая гримаса.
— Расскажите мне, что произошло, — попросил он Кошкина. — Я, похоже, единственный не в курсе.
Федор подчинился.
— Негодяи! Подлецы! — прошипел капитан после того, как он смолк. — Вы опозорили полк! — он бросил гневный взгляд на Васильчикова. — Господин штабс-капитан, — обратился к Федору. — Позвольте объясню. Князь получил разрешение на дуэль, потому что заявил, что вы соблазнили его невесту. Сами понимаете: такое не спускают. Но на деле все, наоборот. Мерзавец! Соврать командиру полка… Я прошу вас забрать вызов. Мы сами разберемся с подпоручиком. Не хочу предвосхищать решение командира, но полагаю, что в гвардии ему больше не служить. Где-то в армии — на Камчатке или в Кушке. Граф, принесите извинения офицерам! Или я разрешу дуэль. Чем закончится, полагаю, ясно.
— Извините, господа! — пролепетал Васильчиков. — Я вел себя недопустимо.
— Вы удовлетворены? — спросил капитан у Федора.
— Да, — кивнул он.
— На том покончим! Граф, позаботьтесь о покойном. Отвезите останки, куда следует, сообщите родителям о происшедшем. Я этим заниматься не желаю…
По возвращению в «Англетер» Федор снял с себя мокрый мундир и отдал горничной — привести в порядок. Напустил в ванну горячей воды и полез греться. Весь продрог, не хватало заболеть. Нежился он довольно долго. Но едва выполз и накинул халат, как постучали в дверь. Федор подошел и открыл. За порогом стояли Рогов с Куликовым — в парадных мундирах и при орденах. Повседневные, видимо, отдали горничным привести в порядок. За спинами офицеров виднелись официанты с подносами.
— Ты еще в халате? — удивился Куликов. — Хватит сибаритствовать! Время закусить. Заносите! — приказал официантам.
Через несколько минут они сидели за накрытым столом. Пока его сервировали, Федор успел переодеться.
— За тебя! — сказал Куликов, поднимая рюмку с водкой. — Буду честен: собирался заказать сегодня панихиду о рабе Божьем Федоре. Я не буду спрашивать, как ты обзавелся даром, но безмерно рад, что такой есть. Он сохранил мне друга.
Он опрокинул водку в рот и наколол вилкой ломтик ветчины. Федор с Роговым последовали его примеру. Несколько минут все дружно ели — проголодались. Куликов разлил по второй.
— Скажи ты, Миша! — посмотрел на Рогова. — Все, что об этом думаешь.
— Я не удивлен, — ответил капитан. — Алевтина говорила, что Варвара учит Федора какому-то дару. Полагал, что он совершенствуется, как кинетик. То, что двигает предметы, известно. Но вот этот щит… Как он называется?
— Зеркальный, — пояснил Федор, — а еще активный. Отбивает любой брошенный в меня предмет, будь то шар, сосулька или пуля. Причем, те летят в сторону противника. Про снаряд не знаю, не испытывал. Появился после боя на границе. Я там снял знак с германского мага, в этот миг меня тряхнуло. Варвара говорит: перенял дар.
— То-то на дуэли молодцом держался, — заметил Куликов. — Будто ничего не происходит. Мог бы и с друзьями поделиться. Я-то ночь, считай, не спал.
— Сам уверен не был, — объяснил Федор. — Шар, какой у князя, до того не отбивал. Не сердитесь, Николай Егорович. Хорошо ведь кончилось.
— Выпьем же за это! — предложил Рогов.
— Эх, Федор, Федор! — продолжил Куликов, когда все закусили. — Зря ты рисковал. Не стоило оно того. За такую голову я десяток Вяземских и еще двадцать Соколовых отдам — и глазом не моргну. Не криви лицо, штабс-капитан! Ты не представляешь, что значишь для России. Год как приехал в Тулу, а уже столько совершил! Оживил завод, а за ним — и город. Твои пулемет и бомбомет