Дрожа и плача, Бриандра упала на колени. Руку, которой она прижимала к себе малыша, свело от напряжения. Дэвид поднял их обоих и, пройдя внутрь, сел на верхней ступеньке лестницы.
Крики и шум разбудили не только Дэвида, но и Саймона. Вбежав в спальню, лэрд увидел, что Элайзия бьется в истерике.
— Мой малыш! — кричала она.
К этому моменту проснулись все домочадцы и вслед за хозяином бросились на стену. Саймон резко остановился, заметив на верхней ступеньке Дэвида с Бриандрой на руках.
—Лукреция… хотела… убить малыша, — всхлипывая, объяснила Бриандра.
Кормилица подошла к девушке и протянула руки, чтобы взять у нее кричащего младенца, но та испуганно отпрянула и еще сильнее прижала сверток к груди.
— Отдай ей малыша, Глупышка, — ласково проговорил Дэвид. — Она ничего плохого ему не сделает.
Бриандра ошеломленно уставилась на запеленатого младенца. Малыш неожиданно перестал кричать и затих, устремив взгляд круглых синих глаз на девушку. Бриандра нежно поцеловала своего новорожденного брата в бархатистую щечку и отдала его кормилице. Дэвид притянул ее к себе и принялся укачивать, словно ребенка, а девушка положила голову ему на грудь и тихо плакала.
Саймон вышел на стену и перегнулся через парапет. Внизу Фрейзер увидел, как несколько мужчин несут изломанное тело Лукреции к часовне. Лэрд Солтуна печально покачал головой и тяжело спустился по лестнице.
Элайзия успокоилась сразу же, как только кормилица внесла в комнату ребенка. Трагические события этой ночи, опасность, которой подвергался ее сын, вернули женщине желание жить. Ее щеки окрасил легкий румянец, в глазах, прежде тусклых, появился блеск.
Когда Бриандра перестала плакать, Дэвид перенес девушку в свою комнату и усадил в кресло. Взяв ее лицо в ладони, он пристально посмотрел на нее. Намокшие волосы свисали на плечи тонкими прядями, дождевая вода смешалась с кровью из раны на лбу. Дэвид убрал с лица возлюбленной волосы и вытер кровь. Еще не оправившись от переживаний, что чуть не потерял ту, которая стала смыслом его жизни, он дрожал и не мог вымолвить ни слова.
Бриандра по глазам поняла его чувства. Случившееся тоже подействовало на нее. Прежде, когда ею овладевал ужас — либо перед Стрейлоу, либо перед неистовством природы, — Солтун всегда оставался священным местом, которому не страшны никакие бури, где ей обеспечены безопасность и защита.
Но теперь, после того как девушка заглянула смерти в глаза, ее вера в защищенность Солтуна поколебалась, и она осознала, что может найти надежное убежище лишь в объятиях Дэвида.
Бриандра подняла улыбающееся лицо к человеку, которого любила всем сердцем.
К тому моменту, когда они промыли рану Бриандры и переоделись в сухое, буря закончилась. Молодые влюбленные подошли к главным покоям и увидели Саймона, шедшего на поиски Хуаниты, дуэньи Лукреции. Движимые любопытством, молодые люди решили последовать за ним в комнату в башне.
Старуха лежала на полу. На ее голове зияли несколько ран, нанесенных Лукрецией, на седых волосах запеклась кровь. Прежде чем попросить о врачебной помощи, несчастная потребовала, чтобы к ней прислали священника.
— Я прощаю mi pequena. Госпожа не хотела навредить мне. Она и Карло любят меня. — Голос старухи затих.
Саймон ниже склонился над ней.
— Карло? Кто такой Карло?
— Брат-близнец моей госпожи. Mis ninos[27]. Мои деточки.
Саймон и Бриандра, стоявшие по обе стороны от Хуаниты, изумленно переглянулись.
— Что ты несешь, старуха? — воскликнул Саймон. — У Лукреции был брат-близнец?
— Si[28]. Карло. Ему не следовало приезжать сюда.
— Сюда? Ты имеешь в виду в Солтун? — не верил своим ушам Саймон.
— Он жил здесь. Все эти годы. Пока вы были во Франции.
Саймон пришел в страшное негодование.
— Почему меня не известили о его присутствии?
— Карло и его люди прятались в лесу. А ночью пробирались в замок через заброшенный коридор. Навещали mi belleza[29].
Это признание еще сильнее разъярило Саймона. Действительно, тем коридором не пользовались десятилетиями.
— Но зачем он скрывался? Когда мог спокойно прийти ко мне, ворота Солтуна всегда были бы открыты для него.
Старуха закашляла, и из ее рта потекла кровь.
— Карло болен. С детства, как моя госпожа. Он бежал из Испании. Когда Карло узнал, как вы угрожали его pequena hermana[30]., он отомстил. Мои детки не давали вражде умереть. Они убивали Фрейзеров. Убивали Гордонов… продолжали вражду.
Все это время Дэвид молча слушал, но при упоминании своего клана тоже наклонился к старухе.
— Убийства и разбои на болоте — дело рук Карло?
— Вы убили его, — злобно процедила Хуанита. Бриандра вспомнила глаза главаря разбойников, напавших на них в день гибели Дункана Гордона.
— Ну конечно же! Так вот почему лицо убитого показалось мне знакомым! Ведь он был близнецом Лукреции!
Потрясенный, Саймон не мог осознать услышанного.
— Почему… почему кому-то понадобилось устраивать такую бойню?
Губы старухи превратились в тонкую полоску.
— И ты спрашиваешь меня об этом после того, как заставил мою нежную госпожу тосковать? Ты привел в дом шлюху. И жизнь Лукреции закончилась.
Саймон ошеломленно уставился на Хуаниту. Этой старой карге не жаль ни в чем не повинных крестьян, убитых теми, кто претворял в жизнь ужасный замысел. Только человек с извращенным умом мог оправдывать эти преступления.
— Господи, женщина! Ты такая же сумасшедшая, как и они! — Лэрд выпрямился и покачал головой, не в силах понять, откуда в человеке может быть столько злобы. — Все вы… помешанные.
— Священника. Я хочу священника, — взмолилась Хуанита. — Не лишай меня возможности исповедаться.
Бриандра содрогнулась и, подойдя к Саймону, взяла его за руку.
— Зло витает в этой комнате, папа. Давай уйдем. Завтра мы сожжем все, что находилось в. этих стенах. — Девушка потянула отца за собой прочь.
В течение нескольких секунд Дэвид презрительно смотрел на Хуаниту. Он не испытывал жалости к умирающей, которая могла бы предотвратить смерть невинных людей, как Гордонов, так и Фрейзеров, павших от ножа сумасшедшего.
Хуанита догадалась, что думает о ней Дэвид. Собрав последние силы, дуэнья приподнялась и плюнула ему на сапог. В следующее мгновение ее тело обмякло, и она, как и госпожа, которой служила, умерла без отпущения грехов.
Глава 29
К рассвету следующего дня напряжение в Солтуне немного спало. Саймон заставил себя поверить в то, что с каждой минутой силы Элайзии будут прибывать, а шансы на выживание увеличиваться.