настроен? В его голосе сквозила ненависть, он торжествовал, говоря о том, что меня ожидает казнь. Его история была театром абсурда, полнейшей нелепицей, написанной на коленке, вылепленная из кусочков. Его показания и бумаги, которыми он бросался, были фарсом, обманкой, подделкой. И сам он был ненастоящий, мой нос чуял его ложь. Подонок был набит дерьмом под завязку. Он работал на них, на тех, кто остался, или на их пособников. Они желали дотянуться до меня, свернуть расследование и отомстить.
– Меня абсолютно устраивает твоё молчание. – Агент наклонился ко мне поближе, взял за воротник, пытаясь заглянуть в глаза. – Слышишь? Жюри присяжных легче определиться с выбором, если ты будешь вести себя также, как сейчас. Псих. А потом, когда тебя посадят на электрический стул, я буду за стеклом, смотреть, как дергаешься.
Волна негодования и ненависти прокатилась по мне. Я сорвался с места, выворачивая прикованные руки и сгибая поручни, агент от неожиданности отскочил от меня и чуть не упал со стула.
– Пошёл ты, мразь... – Прошипел я. – Продажная жирная сволочь, гнида, дерьма кусок! Я выберусь отсюда и убью и тебя, тварь! Иуда чертов, продался с потрохами! Лицемер херов!
После этих слов у меня из носа фонтаном брызнула кровь, я замер, остолбенело наблюдая, как намокает алым простынь. Что… Оно добралось до меня? Бог поглотил и меня тоже?
– Да ты и правда псих… – Удивленно пробормотал агент, перед тем, как испуганно выскользнуть за дверь палаты.
Забежали два санитара, пытались сдержать меня, связать ремнями, но я вырывался, крича и угрожая.
– Это ложь, ложь, ложь! Я убью вас, убью вас всех! Предатели, ублюдки, скоты!
Инъекция неизвестного мне препарата сделала своё дело.
Убью вас…
Всех…
***
Очнувшись, я много думал о произошедших событиях, о том, как я поступил и о последствиях моего выбора. Мысли как игрушечный паровозик бегали по кругу, и этот аттракцион мне уже надоел. Я сделал то, что сделал, корить себя было бессмысленно. В конце концов, меня прижали к стене и я среагировал так, как умею. Я победил, пусть этого и не понимают.
На улице смеркалось, из радиоприемника на подоконнике тихо играла музыка. Опять медсестры забыли его выключить.
Оставалось только два вопроса, на которые однозначного ответа я не получил. Каждый терзал меня по-своему.
Первый приходил в виде голоса Фрэнсиса, – “Я лично могу только предположить, что огромный трилобит всего лишь эволюционный кокон. Но, что скрывается внутри, мы можем лишь предполагать”.
Лишь вспомнив эти слова, предо мной возникла уродливая каменная глыба, и появилось смутное чувство, что сильно сдавливало грудь. Как будто я вглядывался в звездное небо или океанскую бездну. А что если Фрэнсис был прав?
Что если, эта гора изваяние и есть кокон, застывшая оболочка для защиты новорожденного? Капсула, в которой гусеница превращается в куколку, время которой ещё не пришло? Эволюционная стадия роста, яйцо, которое ждет своего часа? Загадка не давала мне покоя, если это так, тогда... что вылупится из этой скорлупы?
Какие у этой бабочки будут крылья?
Вторая тайна, что не давала мне покоя, была в файлах, которые прятал Альберт. Пропавшие люди, нераскрытые убийства, которые были похожи на ритуалы культа. Скальпирование, удар в грудь...
Эту головоломку я собрать не мог. Альберт утверждал, что за убийствами стоит не культ. Но тогда кто? Маньяк подражатель? Мне было тяжело это представить.
Этот человек мало того, что знал об убийствах и порядке обряда, так он не попал под влияние Маскарада, и использовал его в свою пользу. Этот мерзавец был хитер, он знал, что полиции придется закрыть глаза на его работу, чтобы не всплыли предыдущие убийства. Но, как это возможно? Десятки убитых за две недели, никаких следов, абсолютно случайный выбор жертв...
Что это мог быть за человек, воспользовавшийся ситуацией таким образом, играющий со всеми себе на потеху? И самое главное, если догадка верна, он где-то там на свободе, продолжает убивать...
Падая в небытие размышлений, я слышал где-то вдалеке треск радио. Выступал ненавистный мне диджей, Энди хренов Рэйн.
– Хочу поздравить всех жителей Коуст-сити, господа! Как бы весело и тяжело не было, этот день наконец настал, наступил конец недели, а это значит, что я торжественно объявляю мои дорогие! Маскарад окончен!
Я уставился на две трещины на потолке.
Маскарад окончен.
Межглавие шестое.
После произошедших событий.
Запись звонков, стандартное шифрование.
Рабочий номер – А/С 12846852-AK
Владелец – специальный агент Роберт Патрик Холлер. ФБР. Отдел 41.
Входящий звонок 05.42 утра.
Начало записи.
– Да? Черт возьми, какого хрена, Ронни? Сейчас пять утра!
– Доброе утро, сэр. Извиняюсь за столь ранний звонок, но вы сказали уведомлять вас незамедлительно по изменениям в красном списке.
– Я говорил уведомлять, если что-то серьезное произошло.
– Сэр, я думаю, как раз произошло нечто серьезное.
– Хорошо, хорошо, дай мне минуту…
…
…
– Сэр?
– Да, Рональд, я здесь. Нужно было выйти из комнаты, не будить же жену. Так, я варю кофе, рассказывай, но помедленней, – я никак не могу проснуться.
– У нас происшествие на седьмом участке. Серьезное.
– Седьмой, седьмой… Это же Масс-коуст. Регулярные исчезновения людей раз в период, насколько я помню.
– Да, сэр, все верно.
– Разве у нас там есть агент?
– Нет, сэр. Официально нет. Но…В главный участок, с нашей помощью, был устроен доверенный человек.
– Ах да. Влад Ковач. Я и забыл про него. Так, у нас есть ситуация на седьмом участке, где замешан Ковач, и ты мне звонишь рано утром. Черт, там всё совсем плохо… Считай, я уже взбодрился.
– Этой ночью детектив Ковач был арестован местными силами правопорядка, его же коллегами. За день до этого его объявили в розыск за убийство напарника и оповестили об этом по местному телевидению.
– Почему я узнаю только сейчас?
– Сэр, Ковач не является нашим агентом, он не числится в базе…
– Ясно, дальше.
– Детектив Ковач обвиняется в убийстве лектора из ФБР и своего напарника. Когда его задержали, он хладнокровно расстрелял ещё девятерых человек. По нашим данным, он в одиночку штурмовал особняк на окраине города. Выживших в особняке нет. Ковач в больнице с ранением в торс.