я не желаю прогибаться, — он торжественно постучал тростью. — Я еще годен, так сказать, к строевой службе! В исследовательском смысле, конечно. Поэтому всем сердцем я с вами!
Он сделал паузу.
— Но позвольте быть с вами абсолютно честным. Я на сто процентов уверен, что под нами и вправду находится потайная цитадель гермесиан. На это указывает множество неоспоримых фактов. Нет сомнений, что найденный вами механизм и устройство телеграфной связи имеют отношение к цитадели. Это так характерно для гермесиан, которые преклонялись перед техническим прогрессом и обожествляли научное знание. Но, при всем уважении к вашей гипотезе…
— То есть вы не верите, что код из книги работает? — хмуро спросил Антон.
— Минуточку! — почти зарычал тот. — Не сомневаюсь, что посредством некоего шифра открывается вход в цитадель. Это соотносится со всем, что я знаю о гермесианах и их методах. Тайнопись и маскировка так же присущи гермесианам, как, например, рыбам свойственно иметь чешую. Только благодаря сложнейшей, непробиваемой системе защиты братству удалось просуществовать столетия. Но вы полагаете, что способны проникнуть в цитадель гермесиан с помощью нескольких слов, пусть даже набранных азбукой Морзе? Смехотворно… Если шифр и существует, то он гораздо сложнее, чем мы можем себе представить. Кроме того, с чего вы взяли, что таблица символов, которую вы применяете, верна для того времени?
— А какой она еще может быть? — тупо спросил он.
Музейный сотрудник иронически склонил голову и вперился в него черными стеклами.
— Молодой человек! Ваша ошибка состоит в том, что вы считаете морзянку двухсимвольной — точка и тире. Так и есть, однако на самом деле это усовершенствованный код, который появился позднее. Изначальная же азбука Сэмюэля Морзе имела целых три символа — точка, тире, и долгое тире, которые соответствовали посылкам трёх разных длительностей. Кроме того, были и другие отличия. В связи с этим я склонен подозревать, что все это время вместо шифра вы передавали бессмысленный набор букв, абракадабру…
Это был удар.
Вежливо-учтивый тон Уссольцева не помешал Антону почувствовать себя так, словно его ткнули лицом в лужу.
Ну вот скажите, откуда ему знать эти подробности? Едва вспыхнув, его раздражение обратилось на того, из-за которого и заварилась эта каша. Этот Феликс, он что, идиот? Если ему так уж хотелось, чтобы его нашли, то мог бы и предупредить о том, какой код использовать. Дать хоть крошечную подсказку… Хотя с другой стороны, после точных указаний секрет перестанет быть таковым. Нужно честно признать, что в ошибке виноват он сам, и только он. Понадеялся на школьные знания, дурак…
— А если достать исходную таблицу? И попробовать заново?..
— Я мог бы в этом помочь, — согласился историк. — Но разумеется, мне потребуется время, может быть, день-два. Но прошу заметить! Даже если мы возьмем за основу для шифра первоначальный код Морзе, ничто не обещает нам безусловного успеха.
Антон замолчал. Ни дня, ни тем более двух, у них не было.
— Что же делать? — влез иностранец. — Получается, у нас вовсе нет способа проникнуть в крепость?
Поневоле Антон вынужден был отметить, что рыжий как-то сжился с ролью заложника. Понемногу иностранец перестал роптать и жаловаться на судьбу, и даже приобрел несколько умиротворенный вид, а полученная царапина от пули его, похоже, уже не беспокоила. Впрочем, этой ночью со всеми ними произошла метаморфоза. Со всеми, кроме Надежды, которая оставалась молчаливой и отстраненной. Из заложников они превратились если не в друзей, то в каких-то чуть ли не сподвижников, связанных общим делом. Единственное, что портило эту картину доброго согласия — девчонка, не сводящая с них глаз и не выпускающая из рук пистолет…
— Не хотелось бы вас разочаровывать, — Уссольцев развел руками, — но шансов почти нет.
— Я все же не понимаю, — сварливым тоном сказал иностранец. — Если гермесиане исчезли, то защищать убежище больше не нужно, не так ли? В таком случае, кто его охраняет и зачем?
Антон потер виски, пытаясь сосредоточиться.
— Нужно собрать воедино всю информацию о цитадели. Что вам вообще известно? — спросил он Уссольцева. — Где она расположена? Как устроена? И где, собственно говоря, находится вход?
Тот задумался.
— Боюсь, мне известно немногое. По разным предположениям, граф начал строительство объекта в 1870 году. Работы проводились тайно, под предлогом археологических раскопок, причем вся документация исчезла из архива Велесовых бесследно. Единственное, что я смог обнаружить — это случайная выписка по счету в Азово-Донском банке, которая свидетельствовала, что в период с 1870 по 1887 на археологические изыскания паевым товариществом «Гермес» потрачено более полутора миллиона рублей. Вот так археология! За эти деньги в то время можно было выстроить город с церквами, колокольнями и пожарной частью. Куда ушла эдакая баснословная сумма? Мне пришлось покопаться в архивах, чтобы выяснить, что в основном это оплаты по счетам механических мастерских, электротехнических заводов, артелей…
С увлечением, словно припоминая некие лакомые блюда, он продолжал:
— …медных и латунных труб на тысячи рублей, продукции из стали, чугуна, бронзы, а также дорогих пород дерева, каучука, кожи, текстиля и слоновой кости на сто тысяч рублей, медицинская и аптекарская продукция, фармацевтические препараты и материалы, оптические приборы и микроскопы, эндоскопы и стетоскопы, хирургические инструменты. Химические и физические приборы на сколько-то там тысяч… Мебель и комоды, кровати, обеденные столы и стулья, выполненные по заказу, сукно и полотно, хлопок и шерсть, книжных шкафов и книг на двенадцать тысяч рублей. Отдельно идет посуда, столовые приборы и кухонные принадлежности, музыкальные инструменты, в том числе валлийская арфа, колесные лиры, владимирские рожки, жалейки и дудки… Это только малая часть из закупок, произведенных с данного банковского счета. Количество и разнообразие товаров потрясает!..
— И куда это все делось? — надоверчиво спросила Богиня.
— Вы мне скажите! А еще лучше, ответьте мне на вопрос, какое отношение к археологии имели все эти товары?
Очевидно, вовсе не ожидая ответа, Уссольцев повернулся к Антону.
— Вам будет также интересно знать, что в архиве присутствия по крестьянским делам Тобольской губернии отмечено, что в 1872 году для землеройных и прочих работ обществом «Гермес» были наняты безземельные крестьяне, которых по договору вывезли со всем скарбом из глухих сибирских деревень, а после совершения работ переселили в другие губернии и наделили участком земли. Правда, мне не удалось обнаружить ни одного документального следа хотя бы одного такого переселенца… В результате горных работ, по докладной записке членов земской управы, объем вынутого грунта составил порядка десяти тысяч кубических сажень. Это почти сто тысяч кубометров, чуть ли не храм Артемиды в Эфесе! По этим догадкам, разумеется, весьма приблизительным, вы можете получить представление о том, какое колоссальное сооружение может прятаться под графской усадьбой…
Маргарит Петрович