Дэйзи немного бледнеет. Она должна сравняться с ним или сдаться, и тогда он заберет всё, что на кону.
— Дай мне посмотреть... подожди секунду, — она ищет в своей сумке.
Райк выглядит немного обеспокоенным. Он думал, что она собирается сложить карты.
Но её лицо вытягивается.
— У меня нет ничего, что стоило бы двух тысяч, но... — она выхватывает свой дневник, что-то пишет на листке бумаги и бросает его в кучу.
— Ло, — зовет Коннор из задней части самолета, все еще глядя на свой ноутбук. — Можешь подойти сюда?
— Секунду, — говорит Ло, увлечённый, как и я, игрой в покер.
— Лучше сейчас, — голос Коннора меняет свой обычный ровный тон.
Ло вздыхает и выползает из-под меня.
— Расскажешь потом, когда вернусь?
Я киваю, и он нежно целует меня в губы. Когда он отстраняется, в его глазах появляется искорка типа позже будет больше.
Да.
Когда он уходит, я опускаюсь на колени, чтобы попытаться разглядеть бумажку в покерной кучке.
— Читай вслух, — говорю я Райку.
— Она вбрасывает два своих супербайка Ducati, — он вскидывает бровь. — У меня уже есть мотоцикл, Дэйз.
— Они быстрее, чем твоя Honda.
Очевидно, они уже говорили о мотоциклах ранее, если она знает, что стоит возле его квартиры.
— Подожди, — вмешиваюсь я. Райк сказал её два супербайка. Это значит, что они у нее уже есть. — Когда у тебя появился мотоцикл? И почему ты купила два?
— Клиент на съемках купил их для декораций и отдал мне.
— Он просто отдал их тебе?
Райк держит лист бумаги.
— Я тоже самое сказал.
— Это было благодарю за хорошую работу, вот и все. Такое не часто случается, но тогда это случилось. А теперь у меня два мотоцикла, которые так и просят, чтобы на них покатались. Я выезжала на дорогу только на красном, так что накатала на нём несколько миль.
— У тебя еще нет прав на вождение мотоцикла, — говорит он ей прямо.
— Да, я знаю. Но чтобы получить права, я должна практиковаться.
Он опускает клочок бумаги, и я вижу в его взгляде какую-то тоску по этим мотоциклам. Должно быть, они действительно хорошие.
— Ты понимаешь, что они стоят гораздо больше, чем моё кольцо?
— Ты не обязан мне соответствовать. Я не пытаюсь поднять цену, но это действительно всё, что у меня есть, что ты можешь захотеть.
Я бросаю взгляд на заднюю часть самолета. Ло стоит ко мне спиной, но он сгорбился, прижав руку к глазам. Что-то... что-то действительно не так. Что случилось? Это его отец? Я собираюсь встать, но Коннор встречает мой взгляд и качает головой, чтобы я села обратно.
Я так и делаю. В его уверенности есть какая-то сила. Это как джедайское управление разумом.
Но я хочу пойти утешить Ло. У меня болит грудь от одного взгляда на его спину. Я кусаю ногти, ловлю себя на этом и опускаю руку.
— К чёрту, давай сделаем это, — говорит Райк.
Я возвращаюсь к игре в покер. Может, это отвлечет меня от чего-то ужасного. Но я так обеспокоена, что начинаю чесать руку и также ловлю себя на этом.
— Значит, мотоциклы в силе?
— Конечно. Только не плачь, когда я их у тебя заберу.
Она ухмыляется.
— Хорошо. Давай посмотрим что у тебя.
Он переворачивает две карты и сравнивает их с теми, что лежат на столе.
Мое внимание разделено между игрой и Ло, и я больше не хочу на нём фокусироваться. Я на грани того, чтобы пойти против воли Коннора и броситься в хвост самолета. Дабы остановить себя, я переключаю телевизионные каналы, пытаясь найти передачу, которая сможет занять мои мысли.
— Итак, у тебя две восьмерки, — говорит Дэйзи, улыбаясь этим словам.
— Ты побила меня, не так ли?
— Два валета, — говорит она.
— Тебе попались два гребаных валета?
— Ты тасовал.
Он стонет.
— Можешь забрать кольцо, если хочешь.
Парень познаёт мир? Нет. Сабрина — маленькая ведьма? Нет. Футбол? Определенно нет.
— Нет, ты выиграла его. Оно твоё.
— Я буду чувствовать себя странно, если это семейная реликвия или что-то в этом роде, — она пытается впихнуть кольцо ему в руку. Он держит их в воздухе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Оно из ювелирного магазина, и я все равно собирался выбросить его.
— Почему?
— Оно уродливое.
— Значит, ты подарил мне уродливое украшение.
— Оно стоит две тысячи гребаных долларов.
Она криво улыбается.
— О да.
Райк комкает бумагу с договорённостью о Ducati. Он проиграл эти мотоциклы, и в его глазах присутствует немного разочарования от того, что он не смог урвать один из них. Интересно, редкие ли они?
— Как насчет... — Дэйзи складывает деньги и засовывает их в бумажник... я позволю тебе оставить черный Ducati, если ты научишь меня водить.
Закон и порядок? Нет. Мультфильм про Людей Икс? Возможно. Я немного зависаю на этом канале, наблюдая за Росомахой в его оригинальном желто-синем спандексе.
Райк стучит ручкой по столу.
— Я не собираюсь учить тебя, как покончить с собой.
— Это драматично.
Он хмурится.
— Зная тебя, ты бы спустила этот, гребаный мотоцикл с чертова утеса ради удовольствия.
Она разводит руками.
— Тогда научи меня как оставаться на дороге.
Он качает головой.
— Нет, если я покажу тебе, как ездить, ты наделаешь глупостей на федеральной трассе.
Она трогает свою грудь.
— Я бы никогда.
Он бросает ей в лицо стодолларовую купюру. И она падает ей на колени, не задевая её носа — не тот эффект, которого он добивался.
Люди Икс не помогают мне отвлечься от мыслей о Ло. Я снова оглядываюсь на него. Та же сгорбленная поза. Та же грусть. Что происходит? Я вздыхаю и быстро переключаю канал.
— Я не буду убивать тебя, — повторяет Райк.
Ее улыбка исчезает.
— Райк, — говорит она, — я всё равно научусь ездить на мотоцикле с тобой или без тебя. Я просто дала тебе возможность получить один из мотоциклов. Я знаю, что ты хочешь его.
Он смотрит вдаль, глубоко задумавшись, а затем многократно качает головой, корчась.
— Блядь.
— Что?
Он закрывает лицо рукой.
— Я не могу перестать представлять, как ты переворачиваешься на мотоцикле.
— Я еще не падала, — напоминает она ему.
— Ты пыталась сделать Вилли(езда на заднем колесе)?
Она молчит.
— Нет, — бормочет она.
— Господи Иисусе, — говорит он, ни капли не веря ей. — Ты убьешь себя.
— Ты продолжаешь это говорить.
— И до тебя не доходит, или тебе просто наплевать?
Она медленно разворачивает скомканный лист бумаги.
— Я думаю... что со мной всё будет в порядке, — она обходит его вопрос с большей уверенностью, чем я могу себе позволить. — Но если ты передумаешь насчет мотоцикла, вот мой номер, — она записывает свой номер на бумажке.
Мне интересно, идет ли по премиум-каналу фильм Марвел.
Прежде чем перейти к специальным программам, я попадаю на ленту новостей.
Я вижу слово секс.
Хм.
Это как большой мигающий свет в моих глазах. Я остаюсь на канале из любопытства. Может, у какого-нибудь сенатора был секс-скандал?
— Лили, подожди! — кричит Ло.
Мое сердце замирает, пока мой разум кружится в голове, пытаясь переварить программу и Ло. Подожди, подожди, подожди. Слезы наворачиваются на глаза. Ло был расстроен.
И это не сенатор.
Он был расстроен из-за этого.
Это я на экране.
Я сжимаюсь в комочек на диване, подтягивая колени к груди. Мои руки прижаты ко рту, а глаза слишком широко раскрыты, чтобы их можно было закрыть.
Я думаю... я думаю... я не знаю, что я думаю.
СМИ собрались возле Пенна, и внизу экрана появляется надпись: У наследницы Fizzle более пятидесяти сексуальных партнеров. По слухам, она сексуально зависимая.
Это национальные новости? Как это может быть национальным вопросом? Что, черт возьми, происходит?
Я не слышу, как Ло снова зовет меня по имени. Я поднимаю громкость на телевизоре, и меня трясет так сильно, что мне приходится держать пульт обеими руками.