Читать интересную книгу Проект «Феникс» - Франк Тилье

Люси вдруг остановилась. Наверное, именно здесь и теперь ей предстоит избавиться от призраков, населяющих ее голову, изжить материнские страдания. Она продолжила путь.

— Пришли?

— Держись рядом и молчи.

Они переступили порог, и сразу ощутили холод. Толстые кирпичные стены не пропускали сюда ничего, особенно — надежду. Шарко вздохнул с облегчением, увидев ночного дежурного, с которым был хорошо знаком: слава богу, не надо будет показывать это дурацкое фальшивое удостоверение, которое Люси сфабриковала за несколько минут.

— Добрый вечер, — безразличным тоном поздоровался он с дежурным. — В какой прозекторской двойная аутопсия, не напомните?

Дежурный посмотрел на Люси, но не стал задавать вопросов, просто кивнул в направлении коридора:

— Во второй.

— Спасибо.

Бывшие полицейские шли по скупо освещенным, населенным тенями коридорам. Здание института было огромным, пути, казалось, не будет конца. Поскрипывали подошвы, попахивало гниющей плотью и нашатырем. В этой ночной прогулке было нечто глубоко драматическое. Когда Люси увидела за окошечком в очередной двери квадратик желтого света, ей почудилось, будто ее уносит черным водоворотом в прошлое, туда, где год назад она, высадившись ночью вместе с полицейскими из их служебной машины, увидела вот такой же желтый мерцающий квадратик на втором этаже дома Царно. Люси будто наяву видела, как она рвется к дому, дверь которого взламывают мужчины. Она вспомнила, что в комнате пахло серой, словно там беспрерывно чиркали спичками. А вот и Царно — его успели уложить на пол полицейские, пока она, задыхаясь, мчалась вверх по лестнице, сопровождаемая криками и…

Вдруг в ушах ее прогремел знакомый голос, и она почувствовала шлепки по щекам:

— Эй, Люси! Люси, что с тобой, очнись!

Она покачала головой, поняв, что привалилась к стене коридора, закрыв лицо руками.

— Про… прости, Франк… у меня что-то странное с головой… я видела, как бегу по лестнице в доме Царно, чтобы найти там, наверху, Жюльетту…

Шарко молча смотрел на нее, ожидая продолжения.

— Странно вот что… странно, что я совсем не помню, как вошла в его дом…

— А все остальное помнишь? Расскажи подробно.

Глаза ее затуманились.

— Я приехала со второй бригадой, когда первая была уже в доме. Мне велели оставаться внизу, меня не пускали внутрь. Это были самые долгие секунды в моей жизни. Потом один из полицейских спустился, он показался на пороге дома с Жюльеттой на руках… Поставил ее на землю, и она бросилась ко мне, и она плакала… — Люси стиснула виски, закрыла глаза. — Нет, это правда очень, очень странно… Мне… мне кажется, будто я жила одновременно в двух разных реальностях… Это было странно, и это было так мучительно…

Шарко осторожно взял ее за запястье:

— Пойдем. Я провожу тебя в машину.

Она вырвала руку:

— Нет-нет, пойдем дальше. Позволь мне быть с тобой.

— Зачем тебе так себя мучить? Ты ужасно побледнела. Я пойду туда один, а потом всё подробно тебе расскажу.

— Нет! Нет! Пожалуйста, Франк!

Шарко уступил: попробуй не уступить, если она так настроена. Он выпустил руку Люси. Он знал, что она не сойдет с пути, даже когда кончатся силы, даже когда страдания невозможно будет терпеть, она способна отправиться и на край света, лишь бы добиться правды. Единственное, что он мог в данных обстоятельствах, — это немножко обогнать ее и войти в прозекторскую первым. Так он и сделал.

Поль Шене стоял между двумя пустыми столами с ведром воды в руках, поливая этой водой пол. Другой судмедэксперт — комиссар уже видел его пару раз — наклеивал этикетки на пробирки и банки с образцами. Тем же безразличным тоном, каким разговаривал с дежурным, Шарко устало бросил: «Привет». Удивленный его появлением Шене отставил ведро, глянул на часы.

— Франк? Твой шеф сказал, что не смог тебе дозвониться сегодня вечером, ты все время был недоступен. — Судмедэксперт посмотрел на Люси: — Слушай, с девушкой можно пойти в более романтичное место! Мадемуазель, вы, кажется, неважно себя чувствуете…

Люси как в лихорадке подошла и протянула руку:

— Нет, спасибо, все в порядке. Я…

— Это моя приятельница и коллега из Лилля, — оборвал ее Шарко.

— Коллега из Лилля? — Он усмехнулся. — Моя первая жена была родом из Лилля, и я хорошо знаю этот город.

Нельзя было дать Люси возможность ответить, и Шарко немедленно сменил тему:

— Расскажи-ка мне, хотя бы в общих чертах, что показало вскрытие Ламбера.

— А почему бы тебе не спросить у ребят? Они только что ушли отсюда.

Шарко сообразил, что Белланже предпочел не говорить о том, что отстранил его от следствия, практически уволил.

— Ищи-свищи, — ответил он. — Они уже разбежались по домам, к женам и детям, а мне еще работать сегодня ночью. Это займет у тебя всего несколько минут, Поль, ты умеешь выделить главное. А мне как раз главное и важно.

Шене повернулся к коллеге:

— Схожу в морг и вернусь. — Не снимая запятнанного кровью халата, он сделал несколько шагов и добавил: — Заодно и это отнесу, — и взял в руки банку с желтоватой полупрозрачной жидкостью.

Шарко прищурился, ему показалось, что в банке — нечто, напоминающее человеческий мозг.

Они пошли вслед за доктором Шене по коридору. Поднимаясь по лестнице, Поль шепнул прямо в ухо Шарко:

— Я могу рассказывать при ней?

Шарко дружески положил ему руку на плечо:

— Поль, тебе придется кое-что для меня сделать. Главное: никому не проговорись, что мы были здесь, у тебя. Потому что я нарушил правила: на самом деле я уже не веду этого расследования, просто не хотел говорить об этом при твоем коллеге.

Судмедэксперт нахмурился:

— В таком случае ты ставишь меня в очень трудное положение. Знаешь же, что следственные материалы до поры до времени секретны, и…

— Знаю, разумеется. Но если тебя вдруг спросят, скажешь, что я тебе соврал. А я подтвержу.

Поль помолчал, потом кивнул:

— Ладно.

Больше он не задавал вопросов, все трое знали, что так лучше. Наконец они добрались до подвала. Шене нажал на выключатель, загорелись, потрескивая и разливая вокруг себя тусклый свет, люминесцентные лампы. Окон здесь не было, а были сотни стоявших вертикально и горизонтально металлических ящиков. Настоящая трупотека… В углу — мешки с одеждой и обувью, которые, вероятно, скоро отправят в печь для сжигания отходов. Люси отошла в угол и, стоя там, в сторонке, принялась растирать себе плечи. Ей было холодно.

Судмедэксперт поставил банку на стол у стены, подошел к одному из ящиков и потянул на себя крышку. Показался труп с синеватой, мягкой на вид, словно латексной, кожей, выступающие вены, казалось, сейчас прорвут ее. Все разрезы, сделанные от шеи до лобка, были тщательно зашиты: если семья потребует останки, труп должен выглядеть презентабельно. Шарко подошел поближе, встал совсем рядом с рельсами, по которым Поль выдвинул ящик. Запах разлагающейся плоти был сильным, но пока еще терпимым. Шене стал объяснять, указывая пальцем на разные части тела:

— Отца неоднократно ударили кочергой. То же орудие было использовано для того, чтобы разодрать ему все жизненно важные органы. Сломано несколько ребер, убийца продемонстрировал совершенно необычайную силу. Он действовал с удивительной жестокостью и очень быстро: всё было кончено за считаные секунды. Более точные детали, в частности касающиеся размещения ран, будут в протоколе, который я завтра отправлю твоему шефу. Если тебе надо его прочесть, придется как-то выкручиваться, потому что ни единой копии я сделать не могу, и ни одна копия не должна выйти из этих стен. Прости!

Шарко еще немножко посмотрел на искромсанное тело, потом покачал головой:

— Обойдусь. Теперь о сыне. Он-то, собственно, меня и интересует.

Шене вернул ящик на место и вытянул другой, рядом. Лицо у Феликса Ламбера было в прескверном состоянии, но кожа еще не посинела, оставалась желтоватой, а могучее тело заполняло всю внутренность ящика, как глыба льда.

— Как они похожи, — заметил Шарко. — Один и тот же нос, да и овал лица тот же…

— А что ты хочешь: кровные родственники, отец и сын, тут уж никаких сомнений. Причина смерти — перелом шейных позвонков. Здесь тоже смерть была мгновенной, вне всякого сомнения.

— Это точно: он выбросился из окна у меня на глазах.

— Тем не менее, даже когда причины смерти совершенно очевидны, мы обязаны провести вскрытие по полной форме: от А до Я. И должен сказать, иногда нас ждут сюрпризы, вот как здесь.

— Что ты имеешь в виду?

Шене указал на череп трупа. Скальп был водворен на место, но можно было разглядеть ровную красную черту, оставленную хирургической пилой.

— Когда я вскрыл череп, то сразу увидел, что мозг деградировал до последней степени, просто что-то невероятное. Он совершенно как губка, весь в мелких дырочках. Никогда в жизни не видел ничего подобного. — Судмедэксперт сходил за банкой. — Вот поглядите…