class="p1">Анна распахнула глаза. Первые мгновения она даже не понимала, где находится. Полупустая комната с выцветшими обоями в цветочек выглядела неуютно и отчуждённо, почти нереально. В холодных лучах летали пылинки, а тени веток рисовали на потолке причудливые узоры. Анна лежала на спине, пытаясь прийти в себя после тяжёлого, беспокойного сна, оставившего после себя чувство полного опустошения и усталость. Она даже не знала, сколько спала и спала ли на самом деле. Может, всю ночь пролежала, уставившись в тёмный потолок…
Послышался стук двери и скрип половиц под тяжёлыми ботинками. Кто-то раздражённо зашипел, и Анна нехотя поднялась с дивана, надела куртку и, немного подумав, ещё и плед. Этой ночью она осталась спать наверху, и здесь было намного холоднее, чем в прогретом дыханием и готовкой подвале.
Анна вышла в коридор, стараясь ступать тихо, чтобы заметить того, кто проснулся, первой, но Орел внезапно вышел из кухни, и они оба замерли, глядя друг на друга, будто не ожидали встретиться.
Орел нахмурился, и первый колокольчик подозрения зазвенел в голове Анны.
— Доброе утро, сестрица. — Он смерил её взглядом. — Выглядишь неважно.
— Нормально… — неуверенно сказала она, также сводя брови, и выражение её лица стало на удивление похоже на выражение лица брата. Порой они были слишком похожи: мимикой, реакциями, чем-то агрессивно-животным, и сейчас Анна понимала — Орел что-то знал, или о чём-то догадывался, или пытался её спровоцировать. Она не была намерена с ним ничего обсуждать, у неё не было оправданий и желания извиняться, да и Орел бы такое не простил.
Она готова была развернуться и уйти, но задумчиво замерла и поинтересовалась:
— Где Хог?
Орел скрестил руки на груди.
— На террасе.
Он говорил что-то ещё, но Анна не обратила внимания: прошла мимо и хлопнула дверью.
Хог вглядывался в залитое светом едва голубое небо и задумчиво почёсывал подбородок. Он не услышал ни хлопка двери, ни шагов и так бы и стоял, не подойди Анна ближе.
— Что ты там выглядываешь?
Хог вздрогнул и обернулся к ней.
— Что? А! — Он снова отвернулся. — Корабли. Я уверен, что рано или поздно они появятся.
Анна удивлённо подняла брови и села на ступеньки террасы. Под пледом не чувствовалось холода, а посёлок казался таким мирным, что, не знай она, что случилось вчера, никогда бы не поверила.
— Почему ты встала так рано? — спросил Хог.
— Рано? Я думала, что проспала всё… На самом деле, нет сил спать. — Анна прислонилась к деревянной ограде. — От этого лишь голова болит. — Она подняла на него глаза. — А ты? Почему ты такой хмурый?
— Всё думаю, что надо бы осмотреть яму. Я прямо чувствую, что сейчас она — лакомый кусочек. Что Пирос, что Райдос — слетятся как мухи. Нет, как стервятники! А нам потом подбирать остатки. И хорошо, если они там друг друга не поубивают в процессе.
— И поэтому ты так серьёзен? — хмыкнула Анна. — Ты хочешь что-то определённое и боишься, что его заберут раньше?
— Именно. Обломки тех махин. Кто знает, из чего их делают! Может, сердцевина — неповторимый механизм. Я вчера наблюдал, что они делали. И вроде бы ничего особенного, но на них нет ни одного энергокамня. Наверняка тоже изобретение Форкселли. За них могут отвалить круглую сумму что те, что другие.
— И что тебя останавливает? — Анна изогнула бровь. — Ещё ведь никто не прилетел?
— Нет. — Хог сел рядом. — Но бродить меж трупов одному мне совсем не хочется.
Анна понимающе кивнула. Она бы сама просто так вниз не спускалась, тем более зная, что там может находиться что-то важное, о чём могут знать другие люди, разозлённые её вчерашним представлением и оттого ещё более опасные. Отпускать же Хога одного казалось совершенно безрассудным: землетрясения в котловане — такое же бесполезное умение, как огненная магия под водой.
— Я… могу пойти с тобой… — нехотя проговорила Анна.
— Ну а куда бы ты делась? — ухмыльнулся Хог и закинул руку ей на плечи, притягивая к себе. — Анка! Мы с тобой столько всего сделали! А сколько ещё сделаем. Вот поможем Райдосу победить — и махнём на Форкселли! Весь мир будет наш!
Анна покачала головой, заговорщически улыбаясь. В глазах её заплясали дьявольские, восторженные огоньки. Мысли о Форкселли вытеснили всё: и войну, и Филиппа, и Орела с его подозрениями, и даже чувство вины, и так приглушённое утром. Оставалось только переждать, может быть, неделю, и тогда уж Хог не отвертится. Только сначала надо добыть то, чем он так грезил — обломки поражающих махин.
— Ну так что, мы идём собирать железяки? — спросила Анна, поднимаясь.
— Для начала предупредим парней и перекусим!
Анна закатила глаза.
— Ага, чтобы нас уж точно вырвало между трупами.
* * *
Они приземлились на гору из обломков земли. Анна поморщилась, глядя на тела в военной форме, переломанные, окровавленные, придавленные камнями. Их было неожиданно много, больше, чем она думала, и теперь, несмотря на то что Филипп Керрелл был большой проблемой, ей меньше всего хотелось увидеть его здесь. Она была готова никогда больше с ним не встречаться, забыть его, как забываются сны, и жить так, словно его и не было. Даже если она не чувствовала к Хогу ничего особенного, Анна всё ещё выбирала его. Потому что с ним у них хотя бы могло быть будущее. Например, на Форкселли. С Филиппом будущего не было нигде. И всё же смерть была бы слишком простым способом от него избавиться.
— Далековато. — Задумчивый голос Хога вырвал Анну из молчаливого размышления.
Хог смотрел вперёд, туда, где меж колонн и обломков виднелись серые плиты, а на них — обугленные, покорёженные обломки машин. И до них простиралось целое поле трупов. Анна брезгливо высунула язык. Хог рассмеялся, пожал плечами и бросил: «Пойдём уже».
Он осторожно спустился с горы, ступая меж тел так, чтобы те не касались ботинок. Анна летела в паре сантиметров над землёй, подозрительно осматриваясь. Она что-то чувствовала, но пока не понимала что.
— Может, мы пойдём быстрее? — беспокойно спросила она.
Хог сжал губы, взглянул под ноги и махнул рукой, мол, не важно — и прыгнул. Тела подбросило ударной волной.
В два прыжка Хог оказался у обломков, и глаза его зажглись, руки задрожали от предвкушения. Он перебирал пальцами в воздухе, думая, куда бы приложиться сперва, но не успел.
Они с Анной одновременно вскинули головы — что-то приближалось. Треск мотора, бурление звуков и гомон. С одного из краёв совсем близко к ним посыпался песок.
— Кто это, мать их? — прошипел Хог, сунул в карман