— Докия, ты не знаешь, куда в неё столько влазит? — шёпотом спросил у охотницы один из ведьмаков, молодой мужчина. Та не успела ответить, Листик доела и сообщила:
— Вишнёвое самое вкусное!
— Ещё принести, деточка? — с умилением в голосе спросила повариха, девочка с сожалением посмотрела на пустую ёмкость из‑под варенья и перевела взгляд на вошедших Гремислава и Громодара и, вздохнув, ответила:
— Не–а, сейчас не надо.
— Листик, а посмотрела ли ты наш замок? Другие терема? — проявил вежливость Гремислав, девочка с надеждой спросила:
— А что, там тоже варенье есть? Вишнёвое?
Гремислав поперхнулся, а Докия и присутствующие ведьмаки не смогли сдержать смех.
— Нет, там варенья нет, только здесь. Тут у нас кухня и кладовые, варенье хранится только в этом месте, — с усмешкой сказал Громодар. Девочка вздохнула:
— Жаль, так много всего настроено, а для вкусного вы так мало места выделили! Я так поняла, вы за мной пришли, да? Хотите больше узнать о том драконе?
Оба старших ведьмака одновременно кивнули, Листик вздохнула и встала из‑за стола:
— Тогда пошли.
В соседнем тереме, в большой палате, собрался совет. Собственно, совета как такового в ордене охотников не было, просто собирались наиболее опытные ведьмаки и решали, что предпринять в том или ином случае. Так и сейчас за большим круглым столом сидело около двух десятков человек, Докия тоже присутствовала. Говорил Громодар:
— Я осмотрел костяк, жаль, что не видел этого дракона живым, но со слов Докии, представляю его внешний вид. Так вот, должен вам сказать, что до сих пор таких драконов у нас никто не видел, у нас в Склавонии, не знаю как там далеко на юге, но здесь точно таких не было.
Ведьмаки дружно посмотрели на рыжую девочку, сидящую рядом с Докией. Листик, немного смутившись от такого внимания, встала и сказала:
— Это не дракон. У вас тут, скорее всего, драконов нет.
— А кто же это? — спросил один из ведьмаков. — Если это не дракон, то каким должен быть дракон?
— Это виверна, драконоподобное существо, — ответила Листик. — Зверями их называть нельзя, так как они обладают разумом, хотя очень часто ведут себя как звери.
— Какие же по–твоему должны быть драконы? — спросил другой ведьмак, Листик улыбнулась и стала раздеваться.
— Чего это она? — спросил тот же ведьмак у Докии, охотница только улыбнулась, принимая и аккуратно складывая вещи Листика. А девочка показала на окно:
— Откройте!
Листик сделала всего один шажок и оказалась у окна, до которого было пять шагов взрослого мужчины, хотя у окна уже стояла не девочка, там стоял изумрудно–золотистый дракон! Высотой почти в три человеческих роста дракон немного пригнулся, чтоб не упереться головой в высокий потолок палаты совета. Он подмигнул ошарашенным людям, его большие зелёные глаза были обрамлены пушистыми ресницами! Люди молчали, а дракон, видя их крайнее изумление, легкомысленно показал им язык, а затем выдохнул в окно клуб пламени. Со двора послышались испуганные крики, а рыжая девочка уже одевалась, забирая у улыбающейся Докии свою одежду.
— Ты… Вы… — начал Громодар, не зная как обращаться к девочке или не девочке? Действительно, как обращаться к такому существу? А рыжая малышка, только что бывшая опасным, но таким прекрасным существом, удивлённо глянула на Гремислава:
— Ты же видел мою ауру! Почему не сказал остальным?
— Видел, — растерянно ответил тот, — видел, что она очень необычна, но я и помыслить ничего подобного не мог!
— У вас тут всё в порядке? — В палату вбежали два ведьмака. Один с багром, а другой с двумя вёдрами воды, озираясь по сторонам, они смотрели — где же так сильно горит, что из окна вырвался такой клуб пламени.
— Всё в порядке, мы тут пробуем новое заклинание, — успокоила озабоченных ведьмаков Докия.
— Аккуратнее, не подожгите терем! — недовольно произнёс державший вёдра, было видно, что ему очень не хочется тащить эту тяжесть обратно. Он ещё раз внимательно огляделся и с надеждой спросил: — Может, я тут вам воду оставлю, а то мало ли что?
Второй с багром подозрительно присматривался и принюхивался — вроде огня нет, но из окна‑то такой столб пламени вырвался!
— Забирай. Забирай! — Замахал на ведьмака с вёдрами руками Гремислав и когда неудавшиеся пожарные вышли, повернувшись к Листику, поклонился и почтительно спросил: — Что вы хотели сказать про того дракона?
— Докия, чего это он? — обиженно спросила девочка у Докии. Та, улыбнувшись, пояснила:
— О таких как ты есть древняя легенда, там рассказывается о огнедышащих драконах, истинных драконах! Высших существах! Вот они тебя и приняли за одного из таких драконов.
— Ага, — кивнула девочка, — только я же говорила — я просто дракон, а не истинный и тем более не ваше высшее существо. А у вас здесь не драконы, а виверны! Я же вам уже объясняла! Виверны, в отличие от драконов, не умеют бросаться огнём! А я совсем не выдыхаю огонь! И тем более не дышу им!
Листик вытянула руки в сторону окна, и с них сорвался точно такой же клуб огня, как перед этим она выдохнула в ипостаси дракона. Огонь мощным потоком устремился наружу.
— Вот! Видите!
— Листик, а зачем ты вытягивала руки? — спросила Докия, нарушив благоговейное молчание. Листик собралась ответить, но не успела, двери распахнулись, и с багром наперевес в палату совета ввалился давешний ведьмак, за ним вбежали ещё два, с полными вёдрами.
— Горит же! Где очаг возгорания! — закричал охотник с багром.
— Я очаг! — Топнула ногой Листик и выпустила в окно ещё один факел, побольше чем предыдущие. Ведьмак с вёдрами, выскочивший из‑за спины того, что с багром, вылил свои вёдра на то место, откуда, как ему показалось, било пламя. Огонь‑то он видел, а вот причину не разглядел, вот и начал тушить очаг возгорания.
— А–а–а! — Мокрая Листик развела руки в стороны. Вода потоком стекала с неё. Ведьмаки, составлявшие совет, с ужасом смотрели на расстроенную девочку, ожидая, что она немедленно покарает наглеца. От девочки пошёл пар, и кое–где сквозь её одежду стали пробиваться язычки пламени. Она тотчас же была окачена ещё тремя вёдрами воды. Но это не погасило огонь, а только усилило его. Ведьмаки, вылившие воду на девочку, с ужасом смотрели, как она превратилась в факел. Огонь пропал, так же как и возник, девочка стояла, как ни в чём не бывало, а вот от её одежды остались дымящиеся лоскутки, совсем её не прикрывающие. Листик обиженно спросила у Докии:
— Чего они воду на меня льют?
— Листик! Ты же горела!
— Не горела, а пыталась обсушиться. Если бы они не лили всё время воду… Я старалась её высушить, вот немного и перестаралась, не получается у меня ещё так, чтоб потихоньку. Может, были бы маленькие дырочки, а так!..
Листик сняла с себя самый большой лоскут и протянула его ведьмачке, та вздохнула, сняла с себя куртку и набросила на девочку. Затем приказала ведьмаку с багром принести свои седельные сумки.
— Да багор там где‑нибудь оставь! Что с ним ходишь, как со знаменем? И вы тоже, — Докия посмотрела на мнущихся молодых охотников с пустыми вёдрами, — налили воды, так теперь вытирайте!
— Ага! Вытирайте! — Листик тоже, подражая Докие, строго сдвинула брови, а потом предложила: — А давайте я всё высушу!
— Нет! Нет! Не надо! — Как один замахали руками присутствующие, представив новые потоки огня. Конечно, девочка высушит воду на полу, только вот от терема могут одни головешки остаться. Добровольные пожарные принесли тряпки и стали собирать воду, вёдра и так тут были. Из принесенной сумки Докия достала зелёный сарафанчик и переодела Листика. Остальные участники совещания, со страхом смотревшие на девочку после всего ею продемонстрированного, с удивлением наблюдали за хлопотами Докии, ведьмачка не только переодевала и пыталась расчесать непокорные вихры девочки, но ещё и строго ей выговаривала за учинённый беспорядок. Листик слушала, виновато шмыгая носом.
— Зачем было такое тут устраивать? — укоризненно говорила Докия.
— Так они же не верят! Я же говорю им, как и что, а они… — оправдывалась Листик, при этом создавалось такое впечатление, что девочка вот–вот заплачет. Охотница погладила девочку по голове и подтолкнула к ведьмаку, который раньше был с багром:
— Скоро ужин, Браномир тебя проводит в столовую, будете идти через кухню, он попросит, чтоб тебя там угостили молоком. Идите, Браномир, ты понял? — Докия подняла глаза на молодого охотника. — Скажешь Раскове, она уже с Листиком знакома.
Когда молодой ведьмак и Листик ушли, Громодар, качая головой, сказал ведьмачке:
— Докия, я поражаюсь твоей смелости, эта девочка может стереть тебя в пыль, не прилагая особых усилий! Когда она демонстрировала свои возможности, то приоткрыла ауру. Её сила безгранична, по крайней мере, я этих границ не увидел, да и превратившись… — Старый ведьмак хотел сказать — в чудище, но у него язык не повернулся так назвать дракончика, уж очень тот был красивый. Вздохнув, Громодар продолжил: — Она практически неуязвима, превратившись в это существо! Да и как она это делает выше моего понимания!