— Нет уж, милочки, останьтесь, раз не дали толком отоспаться, — недовольным голосом проскрипела Янка, откидывая в сторону легкое до воздушной невесомости покрывало, под которым провела предутренний остаток ночи. Нащупав ногами мягкие и пушистые тапочки, пошитые из шкуры неведомого зверя, колдунья небрежным жестом ткнула указательным пальцем в направлении платья, один праздничный вид которого заставлял её сердечко изнывать от желания немедленно его примерить, хотя, наверное, оно было всего лишь повседневной одеждой принцессы. — Или прикажете мне самой это на себя одевать? Я конечно и без вас прекрасно управлюсь…
Катя весело прыснула смешком, зажимая рот ладошкой и озорно посверкивая глазёнками. А Лекс отметила для себя в памяти, что, по всей видимости, у её предшественницы отношения с этой девушкой складывались весьма дружески, раз она безбоязненно позволяет себе такое вольное поведение с принцессой. И даже более того, с невыспавшейся, хмурой принцессой! Янка тут же на ходу самую кроху подкорректировала свой угрюмо-сонный образ, едва заметно подмигнув Кате и продолжив более мягким голосом, словно стала постепенно приходить в себя, но всё же окончательно придет только завтра ближе к вечеру:
— …и даже сама волосы причесать смогу.
Янкино утверждение соответствовало истине, но не для этого мира. Здесь оно лишь вызвало добродушную усмешку фрейлины, окончательно развеселившейся.
— Несомненно, Ваше Высочество! Хотя предыдущая ваша попытка сделать себе умопомрачительную прическу, как я вижу, потерпела досадную неудачу, — безрассудно смелым жестом Катя подцепила пальцем одну из прядей волос колдуньи, с неодобрительной миной разглядывая странную расцветку. — Но не страшно, мы этот промах быстренько поправим после того, как вы умоетесь и оденетесь.
Фрейлина легонько прикоснулась ладошкой к одной из дубовых панелей, которыми были облицованы стены, и невдалеке от прикроватной тумбочки бесшумно распахнулась дверь. А если выражаться более точно, то часть кладки просто-напросто исчезла: может стремительно скользнула вбок, а возможно, как почудилось Лекс, растворилась в воздухе в мгновение ока. Но как бы там ни было, до этого момента дверь так ловко маскировалась под монолитность, что Янка вряд ли когда смогла бы обнаружить вход в помывочную часть спальни без посторонней помощи или тотально-скрупулезного обыска помещения, сопровождаемого простукиванием кладки, вскрытием полов, перевернутой вверх ногами мебелью и прочими прелестями из жизни сыщиков.
— Идите умываться, принцесса. Прохладная вода придаст вам бодрости и поможет окончательно скинуть остатки сна. А я пока приберусь здесь слегка.
Рука Кати потянулась к волшебной палочке, беззаботно оставленной Лекс посреди тумбочки на самом видном месте. Ночью, в неведомом мире, она, конечно, могла бы пригодиться в случае опасности. Ну, или хотя бы придавала девушке уверенности, что все проблемы разрешимы… Но потом-то следовало спрятать её подальше от чужих глаз, да только колдунья, наревевшись досыта, попросту позабыла о такой несущественной мелочи, как осторожность, пускаясь в путешествие по сновидениям.
Янка успела перехватить руку фрейлины, жестко вцепившись девушке в запястье в самый последний момент, когда Дождик уже собиралась сцапать «безделушку», валяющуюся, по её мнению, не на своем месте. Кто может поручиться, что эта уютненькая спальня не превратилась бы в сущий ад, взмахни Катя случайно волшебной палочкой, что-нибудь произнеся при этом? С неё станется, болтушка вертлявая еще та! А структура магии и способы её применения, как уже успела приметить Лекс, в этом измерении отличаются от тех, к которым она привыкла. Да и палочка на иное взаимодействие с энергией стихий настроена при изготовлении. Так что последствия от не предумышленного совмещения одного с другим в единое целое поистине непредсказуемы. Могла магия наилучшим образом сработать, наколдовав произнесенное вслух желание. Может статься, что ничего вообще не произошло бы. Но с изрядной долей вероятности имелся шанс разнести всю планету на толпу кварков и лептонов, увлеченно играющих в чехарду. С вопросом возможности применения здесь своих магических сил Янке еще только предстоит разбираться в будущем, когда она побольше узнает об этом измерении. А пока лучше не рисковать попусту.
— Не сметь лапать мои вещи без разрешения! — строго прошипела Лекс сквозь зубы, удачно изобразив неподконтрольную сонному разуму вспышку гнева. Бережно взяв палочку в руки, девушка выудила из узкого пространства между кроватью и тумбочкой рюкзачок, и спрятала в него свою «драгоценность». А потом аккуратно водрузила рюкзак рядом с вазой, наполненной свежими ромашками. — Запомни сама и другим передай: кто мою новую модную сумочку тронет хоть пальцем, тот пальца и лишится. Прикажу его отрубить по самые уши. Без шуток. И без обид — я предупредила заранее.
— Будет исполнено, Ваше Высочество, — Катя, ухватившись за складочки своего пышного платья, присела в глубоком реверансе, почтительно склонив голову. — Простите меня за недомыслие. Я не подозревала, что вам так важна эта…
— Да ладно, не переживай по пустякам, — небрежно отмахнулась от излишних извинений отходчивая Янка, не дав договорить фрейлине, которую она вовсе не хотела обижать или расстраивать. — Незнание не наказывается. Но вот теперь ты в курсе, и потому просто не трогай больше эту сумочку, если не хочешь поссориться со мной и заработать кучу неприятных воспоминаний, от которых в старости начнешь волосы на голове пучками рвать, даже если их и так почти не останется к тому времени. А остальное можешь тут хоть прибирать, хоть всё сразу выкинуть в окно, — мне без разницы.
Лекс отправилась умываться, попутно успев уловить краем глаза задумчивое недопонимание на лице Кати Дождик. Впрочем, продлилось оно не более секунды, а потом девушка приступила к заправке воистину царского ложа. А Янке страстно захотелось научиться точно так же ловко управляться с постельными принадлежностями: дотронулась пальчиком — простыня идеально расправилась, щелкнула ими — подушка вверх взлетела, хлопнула в ладоши — покрывало без единой морщинки расстелилось, подула легонько сквозь губки бантиком — и кровать хоть на выставку отправляй, до того свежа и аккуратна. А то вечно у неё дома проблемы возникали с уборкой постели. А уж если откровенничать, то проблемы возникали из-за абсолютного нежелания её ежедневно заправлять, как положено любой уважающей себя девушке. По словам сестренки-аккуратистки так получалось, что раз Янка постель не застелила, то она себя и не уважает. А вот кактус капырам на проплешину! Яна себя, впрочем как и многих других, очень даже уважает. Только ленится иногда своё уважение показать. А уж в каком состоянии её лежбище остается, когда его никто кроме неё самой не увидит, — это личное лентяйское дело, посторонних не касающееся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});