Старик велел ему: «Входи!»— и он вошел вслед за ним. Перед ними сидел хан с седой головой.
— Ну, мой мальчик, как поживаешь?
— Ничего, кое-как перебиваюсь, великий хан, — ответил юноша.
— Мы устроим в честь тебя трехдневное торжество, устроим трехдневный пир. Ты останешься здесь, а этот старик на белой лошади пусть отправится к собаке и кошке и вернется через три дня! — так сказал хан и отослал старика.
Но тот, прежде чем уйти, успел дать юноше важный совет:
— Слыхал, Лузут Хаан дает в честь тебя трехдневный пир. Если он после окончания пира спросит тебя: «Хочешь теперь взять скот?»— отвечай ему: «Скот я не возьму!» Если он спросит: «Хочешь какие-нибудь вещи?»— отвечай: «Не возьму!», а скажи: «Я возьму только красный ларец, который стоит перед бурганом».
Дал ему старик такой совет и ушел, а потом лег рядом с собакой и кошкой и стал его ждать.
А юноша оставался там и три дня пировал у хана. Обратился к юноше хан:
— Три года назад наша принцесса попала в руки людей. Ты купил ее и вернул ей свободу. Ее родная мать увидела тебя, когда ты отпускал ее в море. Потому мы и задали в честь тебя пир. А теперь скажи, что ты возьмешь? Возьмешь скот?
— Нет.
— Возьмешь какие-нибудь вещи?
— Если хан желает подарить мне что-нибудь, я бы взял тот сияющий красный ларец, что стоит перед бурганом.
Хан взял его — и ведь совсем было незаметно, что там внутри человек, — и отдал ему сияющий красный ларец. Простился юноша, а у выхода из дворца стоял уже старик. Он велел ему: «Закрой глаза!»— и они снова вошли на лошади в море. «Теперь гляди», — сказал старик, и юноша увидел, что они оказались как раз рядом с собакой и кошкой, и старик предупредил его:
— Так вот, ни в коем случае не открывай крышку ларца! А цель будет достигнута, когда увидишь тихую широкую степь по эту сторону красного, бурно разгулявшегося моря. На берегу этого моря чуть-чуть приоткрой крышку своего ларца, а сам ложись спать. А дело уж и без тебя сделается.
Юноша все так и сделал. Спал он себе, спал. Но вдруг разлился яркий свет и раздался громкий шум — святой Алтай! — откуда ни возьмись, появился большой дворец и возник целый город!
Отовсюду слышалось ржание, мычание, блеяние. А когда юноша проснулся и вскочил на ноги, он увидел красавицу, приготовлявшую чай. Это была его суженая — дочь Лузут Хаана, это ее принес он в том красном ларце.
И стал юноша жить ханом там, где вырос большой дворец.
А в это же время два охотника отправились за джейранами. Они ранили одного джейрана и долго преследовали его. Они гнались за ним, но джейран убегал, теряя свою драгоценную алую кровь.
И спросил младший из охотников:
— Есть ли в этой стране женщина с лицом алым, как кровь джейрана?
— Есть! — ответил другой. И на вопрос: «Где же она?»— он сказал:
— Такая женщина — жена Солнечного хана!
— Ладно, если такова жена Солнечного хана, возвратившись к себе на родину, я расскажу об этом моему хану.
И, приехав домой, рассказал тот юноша:
— Мы подстрелили джейрана. Какая же алая у него кровь! И когда я спросил одного старика: «Есть ли женщина с лицом алым, как кровь джейрана», он ответил: «Говорят, что у жены Солнечного хана оно еще более алое!»
И повелел тогда хан:
— Коли так, тотчас же отправляйтесь на поиски этой женщины и не возвращайтесь, пока не найдете ее!
Собрал он всех своих подданных и спросил их:
— Кто из вас может найти эту женщину? Кто из вас может переплыть через Соленое море? Дерево и камень, упав в него, сгорают. Сгорают даже птицы, летящие над ним. Кто знает, как перебраться через это море?
И сказал тогда девяностотрехлетний старик по имени Дойун Хара Самаган:
— О, перебраться-то через него можно! Я открою вам, как переехать через него, если вы найдете дерево, на котором можно через него переправиться.
— Что же это за дерево? — спросили его.
— Если вы разыщете дерево Бум, на котором вьет свое гнездо и кладет свои яйца ворон, мы сделаем из него плот. На нем можно будет переплыть Соленое море, а там уж разыскать эту женщину.
— А где же нам искать это дерево Бум, на котором кладет свои яйца ворон?
— Если ты соберешь всех своих звездочетов, может быть, оно и найдется! — сказал старец.
Собрал тогда хан всех своих семьдесят звездочетов и запер в одном доме, сказав им:
— Найдите нам дерево Бум, на котором ворон вьет гнездо и кладет свои яйца.
Но звездочеты никак не могли ничего найти. Те из них, у кого еще были глаза и уши, сумели убежать, осталось лишь семеро слепых и глухих.
Тогда хан издал приказ:
— Если завтра в полдень так ничего и не будет найдено, я велю отрубить вам головы!
На следующий день, в полдень, хан пришел к ним и спрашивает:
— Ну как, нашли?
— Какое там нашли! Все ясновидцы с глазами и ушами удрали, а мы — семь ясновидцев без глаз и ушей, без рук и ног — остались здесь. Ничего нам не найти!
— Вот вы семеро и найдите. А не найдете до полудня завтрашнего дня, я приду за вашими головами.
Бились они, бились над своими расчетами. Один из звездочетов долго не мог вспомнить заклинание, необходимое для превращения, но, вспомнив его вдруг, обернулся воробышком и обратил в воробышков всех своих товарищей, и все семеро — друг за другом — вылетели в окно.
Только они полетели от хана, как вдруг на их пути встало огромное дерево с большими листьями, и семеро воробышков укрылись под семью листьями, а в это время на верхушку дерева сели два ворона. Удобно усевшись, они завели беседу:
— На завтра нам уже готов обед. Сможем Склевать семь пар, стало быть, четырнадцать глаз.
— А где же они, эти семь пар глаз?
— О, эти семь пар, стало быть, четырнадцать глаз мы легко найдем. Только бы полдень настал! — ответил первый ворон.
— А может случиться так, что мы не получим их?
— Если семь звездочетов не найдут дерева Бум, на котором мы, вороны, кладем яйца, мы выклюем им глаза. Если же они найдут дерево Бум, то нам не видать их глаз.
И опять спросил второй ворон:
— А где же это дерево Бум, на котором вороны кладут свои яйца?
— Дерево, на котором мы сидим, и есть дерево Бум, здесь мы кладем яйца.
Улетели оба ворона, а семь воробышков поднялись, пометили дерево и пробрались в дом, где они были раньше заперты.
В полдень явился хан и спросил их:
— Ну что, нашли?
Они ответили:
— Да, теперь мы знаем, где находится дерево Бум.
— Где же оно? Пометили ли вы его?
— Да, пометили.
Тогда привели старика Дойун Хара Самагана, и хан спросил его:
— Что нам теперь делать с этим деревом?
— О, из него получится поклажа ровно для восьмидесяти волов. Прикажите доставить восемьдесят волов и восемьдесят телег.
Взяли они с собой восемьдесят волов и восемьдесят телег, распилили дерево, погрузили его на восемьдесят телег, и все они оказались полны доверху. Бревна доставили на берег моря и связали из них плот. И отправился на нем Дойун Хара Самаган через море.
По ту сторону моря стояли два алых храма: один — огромный, другой — маленький. Старец привязал свой плот, превратился в древнюю нищенку, взял в руки палку и отправился к храмам. Вошел он в первый, а там сидела ханша небывалой красоты.
— Где хан? — спросил старик, превратившийся в старуху.
— Хан отправился на охоту, — ответила женщина.
— Вот что, дитя мое. Я пришла сюда, так как мне хотелось бы помолиться в этом храме. Мне уж семьдесят лет, я так стара, что вынуждена опираться о землю. Вот какие дела. И я пришла помолиться этому бургану.
Разговаривая так, старик подружился с молодой женщиной. Он приходил, уходил и помогал ей по хозяйству. А в один прекрасный день он сказал:
— Ну, дитя мое, я достаточно намолилась в большом храме. Теперь бы мне хотелось пойти в ваш маленький алый храм и помолиться там!
— Тот храм закрыт, — был ответ, — туда никому нельзя заходить, тетушка. Ключ от маленького алого храма всегда хранится у хана вместе с огнивом.