— И твоему отцу, — наконец призналась Дубэ. — А он доверяет ему.
Неор чуть привстал со своего кресла:
— А мне ты доверяешь?
Они оба пристально посмотрели друг другу в глаза. Достаточно было нескольких мгновений, чтобы отыскать друг в друге глубокую сопричастность, объединявшую их все эти годы.
Дубэ встала:
— Всего один человек и только на две недели. Если за это время ничего не обнаружится, обещай мне, что мы оставим его в покое.
— Хорошо, — ответил Неор, а затем с улыбкой добавил, но уже без особой уверенности в голосе: — Вот увидишь, что это наверняка не больше чем просто впечатление.
— Я слишком доверяю твоим предчувствиям, чтобы недооценивать их, — серьезно возразила королева, прежде чем удалиться.
А потом вернулся король, бледный, уставший, с изможденным лицом. Сопровождавший его Мира выглядел не лучше.
Амхал следил за тем, как его учитель спешился, и по какой-то непонятной причине юноша от охватившего его смущения не решился выйти ему навстречу. Молодой человек стоял неподвижно и ждал своего наставника, а затем нехотя обнял его.
Вечером все трое: Мира, Амхал и Сан — ужинали вместе. После полудня наскоро созвали Совет, поэтому наставник Амхала выглядел очень хмуро.
— Болезнь наступает. Остается совсем немного до того момента, когда случаи заражения будут отмечаться и среди правящих особ. Однако все вынуждены прятать свои карты. Земля Воды охвачена волнениями, то же творится и в Земле Ветра. Случаи заболеваний встречаются почти повсюду, за исключением Земли Дней и Земли Ночи. Там приняты крайние меры: отныне там запрещено свободное перемещение из одной земли в другую. Зоны, где болезнь буйствует особенно сильно, помещены в карантин. Границы усиленно патрулируются. В Земле Моря делается все, что в их силах, но заградительные заслоны выстраиваются очень медленно, и теперь и у них уже отмечены первые случаи этого заболевания. Зараженные селения будут изолироваться. Туда направляются войска для патрулирования и для проверки соблюдения карантина. Это конец тому Всплывшему Миру, который мы знали.
— Вы слишком пессимистично настроены, — возразил Сан. — Это все сиюминутно. Впрочем, разве то же самое уже не происходило и с красной лихорадкой? Я уверен, что, когда мы впервые столкнулись с ней, ситуация была плюс-минус такой же, как и сейчас. Всякий раз, когда возникает новая болезнь, поначалу дела складываются довольно тяжело, но затем все налаживается.
Мира с недоверием посмотрел на Сана:
— Красная лихорадка сейчас приняла массовый характер, но, как бы то ни было, степень смертности при ней не была такой высокой. Теперь же я слышу от населения и священников об ужасных смертях, об изнурительных лихорадках, которые доводят больных до могилы за два-три дня.
— Повторяю, что, быть может, и при красной лихорадке все начиналось именно так.
— Нам не стоит падать духом, — заметил Амхал, качая головой. — Это ненастье скоро минует нас, и мы займемся своими обязанностями.
Но озабоченность Миры не становилась меньше.
— Тебе легко говорить, ты невосприимчив… А ты пойди скажи это братьям Молнии, которые, чтобы отыскать способ лечения, вынуждены контактировать с зараженными… Верховная Жрица открыла храмы для заболевших, лично предложив свои услуги, и уже начала свои исследования. А что можно сказать о солдатах, которых направили патрулировать земли, уже охваченные эпидемией? Вдали от своих семей, посреди свирепствующей заразы, без какой-либо защиты.
— Мы узнаем это, когда вербуем новобранцев, — ответил Амхал. — Ведь наша жизнь нам не принадлежит, поскольку мы служим во имя высшего блага.
Мира горько улыбнулся:
— Сколько уверенности и ни капли сомнения… Но ведь жизнь Всадника Дракона — это еще и сочувствие, понимание доводов других, не отрицание сомнений, а также новый взгляд на свой выбор путем признания собственных ошибок.
Амхал покраснел.
— Вы слишком строги. Молодость соткана из твердой убежденности и великих идеалов, — заметил Сан, глотнув пива.
— Только глупая молодость идет решительно, не подвергая сомнению собственную неколебимую уверенность.
Над столом повеяло холодом, но Сан не стал возражать.
Амхал развеял все сомнения:
— Что нам делать? То есть я хотел спросить, куда на этот раз нас направят?
Сан бросил на Миру украдкой взгляд, но тот, казалось, этого не заметил.
— Мы будем охранять город, — сухо ответил Мира. — Сейчас главное — спасти Макрат.
В этот вечер Сан вернулся к себе один, а Амхал и Мира вдвоем направились в свои комнаты. Юноша ощущал смутное беспокойство. За время отсутствия наставника между ними выросло некое подобие преграды, но в чем она заключалась, Амхал объяснить не мог. Быть может, причиной тому стали долгие часы занятий с Саном либо то, что молодой человек острее начал чувствовать свою непохожесть, словно за дни разлуки с наставником в нем что-то умерло, а на этом месте возникло нечто совсем иное. На все вопросы Миры Амхал отвечал односложно.
— С тобой творится что-то неладное, — тут же заметил учитель.
— Я просто устал.
— А что с Адхарой?
От этого имени сердце в груди юноши учащенно забилось. Где она? Чем занимается? Как у нее дела?
— Я был очень занят, и какое-то время мы не виделись, — смущенно ответил Амхал.
Мира пристально посмотрел на юношу:
— Дружбу нужно поддерживать.
От нараставшего внутри чувства вины у юноши комок подкатил к горлу.
— Я…
Мира остановился:
— Значит, много работаешь. Я вижу, что ты… сильно сдал. Возьми-ка ты завтра утром, да и сходи к ней. А с Макратом за это время ничего не случится. Я уверен, что она ждет тебя.
Мира улыбнулся, и Амхал представил себе, как Адхара стоит в дворцовом саду, точно так, как во время их последней встречи, и его сердце сжалось от боли.
— А теперь иди спать, тебе это как раз очень нужно, — добавил Мира, положив руку на его плечо.
Юноша почувствовал, как слезы покатились у него из глаз. Он едва смог бы объяснить, отчего так происходит, но все его нутро сжалось от тоски.
Он направился к своей комнате, охваченный ужасным чувством потери чего-то очень значимого.
Когда служанка пришла сообщить, что ее ждут, Адхара уже не просто знала, а чувствовала, что это был он.
Она стремглав помчалась по дворцовым коридорам, с ужасом думая о том, что, быть может, это была всего лишь иллюзия; но когда девушка увидела его, завернутого в свой плащ и с испуганной улыбкой на изможденном лице, то все ее волнения улетучились, и у Адхары возникло настойчивое желание дать волю слезам. Она парила в объятиях Амхала, не обращая внимания на его неподвижное тело и на все то, что произошло между ними. Сдерживая слезы, она повисла на его шее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});