Сан перестал смеяться.
— Печальная история. Но такие уж сейчас печальные времена.
Мира замолк на мгновение, глядя в упор на сидевшего перед ним человека.
— Я не думаю, что вы хорошо знаете Амхала. Я не думаю также, что вы знаете о его многолетней борьбе с собственной силой, данной ему свыше как наказание. Не думаю, что вам известно, что эта ярость, что овладевает им в битве, — его пожизненный крест и что еще ребенком он пытался заглушить в себе эту жажду смерти. Вы даже не знаете о его успехах и о стратегии, предпринятой им, чтобы подавить свою жажду крови, и о наказаниях, которым он подвергает себя всякий раз, когда совершает очередной промах.
Теперь Сан был совершенно серьезен.
— Ну и?
— Ну и я не знаю, кто вы такой, сколько учеников у вас было и что вам известно о Всадниках Дракона. Но то, что вчера вечером совершил Амхал, и за что он сегодня уже понес наказание, стало новым шрамом на его теле, вдобавок к бесчисленному множеству уже имеющихся, и огромным для него шагом назад.
Сан метнул на собеседника злобный взгляд:
— Мы светские люди, но эта болтовня меня утомила. Что вам нужно?
Мира, направив на собеседника указательный палец, произнес:
— Держитесь от Амхала подальше. Я знаю, что вы ему сказали, а это вовсе не то, чему мы учим в стенах Академии.
Сан позволил себе рассмеяться.
— В этом нет ничего смешного, и я совсем не шучу.
— Я так же, как и вы, служу в Академии, — возразил Сан. — И вам прекрасно известно, что и я — Всадник Дракона. Вы присутствовали на церемонии возложения на меня этого звания… Это вы губите юношу. Вы не знаете, кто он. Это вы потребовали от Амхала, чтобы он подавлял свою природу и не занимался магией. И если он страдает, то в этом нет моей вины, она целиком лежит на вас с вашими наставлениями.
— Мои наставления — это вековые принципы Ордена Всадников Дракона.
— Есть люди, которые выше всех определений и границ, даже выше Всадников Дракона.
Теперь уже Мира саркастически усмехался.
— Уж не вы ли один из них?
— Быть может, да и, безусловно, Амхал.
Повисло тягостное молчание.
— Король любит и чтит вас, и только по этой причине я разговариваю с вами здесь, а не за стенами Академии, чтобы ударами меча дать вам понять, что я имею в виду. Я повторяю в последний раз: Амхал — мой ученик и целиком доверяет мне, и я не желаю видеть, как вы кружите вокруг него.
Сан продолжал оставаться невозмутимым.
— Попробуйте удержать его вдали от меня, если, конечно, сумеете.
— Достаточно того, чтобы вы держались от него как можно дальше.
Сан, улыбаясь, поднял руки:
— Я не притронусь больше к вашему ученику. Но, поверьте, он первым бросится искать меня. Потому что, в отличие от вас, я точно знаю, что ему нужно.
Мира встал:
— Вы предлагаете ему легкий и весьма привлекательный путь. Но я-то знаю, куда он ведет. И Амхал тоже это знает. Вы и в самом деле не очень-то его цените, если думаете, что он и дальше будет верить вам.
— Да… Но если я не ошибаюсь, это вы пришли с требованием держаться от него на расстоянии.
Мира сжал кулаки в ответ на невозмутимую улыбку Сана.
— Запомните, что я вам сказал, — буркнул сквозь зубы наставник Амхала.
— Непременно, — спокойно ответил ему Сан.
Амхал два дня не смел покидать пределов казармы Академии. Он лежал в своей кровати, уставившись в потолок, не зная, что и думать. Неожиданно улетучилась вся его уверенность. Дни, проведенные в компании с Саном, казавшиеся до этого такими насыщенными, когда его переполняло чувство самоудовлетворения, в один миг обрели ауру двойственности. Кто был этот человек? Его ли видел юноша в своих сновидениях? Почему он так открыто выражал свой интерес по отношению к Амхалу? И что делать со всеми наставлениями Сана?
Амхал уж и не знал, кого ему теперь нужно придерживаться: Сана с его обещанием спокойствия и власти или Миры с его теориями ответственности и самопожертвования.
В первый день Сан не появился. Амхал даже приободрился, поскольку не был настроен на объяснения с ним.
Но на следующую ночь кто-то постучал в дверь. Амхал не сомневался, что это был именно Сан.
— Ты не меня ждешь? — спросил тот без лишних слов.
Амхал впустил гостя в комнату.
— Я в курсе всего произошедшего и целиком на твоей стороне.
Юноша нисколько не удивился такой осведомленности. Он знал, что это за человек и чего можно от него ожидать, а также что тот думал о его поступке.
— Некрасиво получилось, — начал Амхал.
— Так было нужно. Тогда для чего, собственно, и нужен комендантский час? А сколько жизней ты бы подверг опасности?
Амхал обернулся:
— Почему вы так мной интересуетесь?
— Потому что ты — особенный.
Амхал опустил глаза. Затем он решительно рассказал своему гостю о своих снах.
— Между нами особая внутренняя связь, — произнес, наконец, Сан.
— Честно говоря, я не понимаю. Вижу только, что ваши наставления очень отдалили меня и от учителя и от Адхары.
— Ты не такой, как они. Амхал, они не являются частью твоего мира. Это — наш удел. Мы — особенные и тем отличаемся от остальных.
— Вы всегда говорите об этом, однако не объясняете, в чем именно. И я… я не знаю, хочу ли я быть таким.
— Речь не о выборе. Ты — другой, хочешь ли ты этого или нет. И я не могу сказать тебе всего, потому что всему свое время. Сейчас — время учиться, а потом придет пора обо всем узнать.
Амхал посмотрел на Сана и вспомнил про часы, проведенные вместе с ним, про его уроки. Юноше нужно было решаться.
— Я не уверен, хочу ли я и дальше следовать по этому пути. Я так испугался того, что натворил.
— Что это значит?
— А это значит, что, наверное, нам не следует больше заниматься вместе.
В комнате воцарилась гнетущая тишина.
— Разве я когда-нибудь принуждал тебя?
— Нет, не поэтому…
— Разве я когда-нибудь заставлял тебя делать что-то помимо твоей воли, то, чего бы ты не хотел делать и в мое отсутствие?
— Нет, но…
— Разве в эти дни ты не чувствовал себя спокойно и умиротворенно?
— Именно этого покоя я и боюсь.
Сан посмотрел на юношу, и тот пришел в ужас от его ледяного взгляда. В его глазах он увидел полное отсутствие жалости и ярость, ту самую, что словно щипцами сжимала его внутренности. Но это видение было мимолетным.
Сан печально улыбнулся и снова стал обычным человеком, которому Амхал так доверял.
— Я все сделал ради тебя. Но если тебе нужно время, хорошо, никаких проблем. В твоем распоряжении его сколько угодно. И если ты захочешь, я могу исчезнуть. Это будет больно, потому что я это точно знаю, и тебя я знаю, но я непременно сделаю это, если только пожелаешь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});