успел договорить, когда возле Мирослава остановилась мамина машина.
Мир судорожно вспоминал, если у него здесь во что переодеться — не мог же он ехать так, в рабочем комбинезоне. А он знал, куда ехать. Сегодня суббота — Крис наверняка у родителей. Она сказала, они всегда собираются у родителей по субботам.
Если она там с Ротманом — даже лучше. Куда лучше, чем если Мирослав попытается встретиться с ней где-нибудь тайно. Ну не идиот же Ротман, не станет держать её насильно. Поймёт — и отпустит. А если ошибся Мир, и старые чувства в ней сильнее — отойдёт в сторону.
Если Крис его искала — не позвонила, не написала, значит… он не стал даже предполагать.
Она его искала — значит, он ей нужен.
— Мир, я тебя по всему городу ищу, — вышла из машины мама, и вид у неё был такой, словно она собралась задать ему трёпку.
Мирослав не хотел знать, чем опять провинился перед мамой.
Но и она не затем приехала, чтобы отступать.
— Ты почему не отвечаешь? Я тебе полдня звоню.
Мирослав машинально похлопал себя по карманам.
— Наверно, забыл дома телефон, когда переодевался. У тебя что-то срочное?
— А ты куда-то торопишься?
— Да очень, — всё ещё хлопал он себя по карманам, надеясь всё же найти телефон.
— Тогда тебе придётся задержаться. Я была сейчас в больнице. В Центре сосудистой неврологии, — смотрела на него Ирина Владимировна с вызовом.
О, чёрт! Мир понял, почему у неё был такой вид: одновременно сердитый и несчастный.
— Ты знал, да? — спросила она.
— О чём? — ещё пытался он спасти ситуацию, вернее, чужую тайну.
— Не ври мне! — заставила его посмотреть на себя мама. — Знаешь, кого я там встретила? Подружку отца, с которой он был на моём дне рождения. И она, оказывается, не уехала с ним на Гоа. Она даже не его подружка. Она онколог. И очень удивилась, что я не знаю про рак, когда она спросила, как дела у Сергея. Кстати, она передавала тебе привет.
— Мам, — выдохнул Мир. — Давай поговорим об этом потом. Мне сейчас, правда, надо ехать.
— Интересно, куда?
— Мне надо… кое с кем поговорить, — только сейчас обратил он внимание на конверт, что она держала в руке. — Это что?
— Письмо. Тебе. Я искала тебя в офисе, когда не смогла дозвониться, и оно там лежало у тебя на столе.
Мирослав взял письмо в руки. Без обратного адреса. И почерк был ему незнаком, но сердце бешено забилось, решив, что это написала она. Потому что они были вместе на ДНК-вечеринке. Потому что «10. Романтические письма». Потому что…
— Господи, у него рак, — всплеснула руками мама. — Опухоль в головном мозге, понимаешь?
— Принеси, пожалуйста, воды, — повернулся Мир к Гамлету, так и не открыв письмо.
Он повёл маму в тень от здания, на скамейку.
— Ему жить осталось меньше трёх месяцев…
«Уже двух», — машинально посчитал Мирослав и вздохнул.
— И он ничего не сказал. Ни мне, ни Венере, — сокрушалась мама. — Только тебе. Тебе ведь отец сказал?
— Да, мам, — помог он ей сесть. Подал воду, что принёс Гамлет, молча благодарно ему кивнул.
Как она в таком состоянии доехала? — подумал Мир, пока мама жадно пила: руки у неё тряслись.
— Ну теперь я понимаю, почему ты согласился, — отняла она от губ бутылку, глядя перед собой. — Почему он уехал, а ты остался вместо него.
— Он просил не говорить.
— Понимаю, — кивнула Ирина Владимировна. Выдохнула.
Мир машинально посмотрел на часы.
— Да, ты же сказал, что торопишься, — кивнула мама.
— А что ты делала в клинике? — только сейчас дошло до Мирослава, что она не просто так там оказалась.
— Искала твою девушку, что же ещё.
— Мам, я же просил!
— Да какая уже разница! Она улетела.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Улетела сегодня в Гонконг. С директором.
— С Пряником? — округлил глаза Мир.
— С пряником или с бубликом, какая на хрен разница.
— Подожди, а как же Ротман?
— А у Ротмана другая девушка. Какая-то Наташа. Это она мне сказала, что Кристина сегодня улетает. Или уже улетела, пока я разыскивала тебя по всему городу.
Чёрт! Письмо! У него же в руках, возможно, было её письмо. Мир разорвал конверт.
И сердце остановилось.
«Миро̀. Мой дорогой, Миро̀! Сердце моё!
Прости, если я потеряла право так тебя называть. Сожги письмо сразу, если не хочешь его читать. Я пойму. Или сожги потом, когда дочитаешь. Но сейчас, пока я его пишу, пока ты его читаешь, пока хоть так, но мы ещё вместе, я… — Мир сглотнул и заметил, что её рука тоже дрогнула.
Мы не поговорили. Так и не поговорили. Поэтому я решила написать тебе то, что ты и так, наверное, понял. Почему я так поступила. Написать, как есть…»
Он дочитал письмо до конца. Сунул его в карман под выжидающим маминым взглядом.
— Это от неё, да? — спросила она.
Мир кивнул и словно очнулся.
— Телефон! Мам, набери онлайн-табло аэропорта.
— Господи, руки трясутся. На сам, — сунула она ему аппарат.
Мир пробежал глазами по экрану. Выдохнул.
Посмотрел на часы, вернул маме телефон и снова протянул руку.
— Дай мне ключи от своей машины.
— Но ты же… — испугалась она.
— Плевать. Я опаздываю, мам, — так и держала он вытянутой руку. — Очень опаздываю. Полчаса до вылета.
— Да, да,