ответил Фенг. — И не дергайся, ты ранена.
— Ты, — повторила Айминь, — убил их.
— Не всех, — мотнул головой Фенг в сторону завязших и поскуливающих зверей. — Но сейчас добью.
Он одолел новых свирепых противников, сделал это даже имея на руках неподвижное раненное тело, использовал в сражении не только силу, но и знания. Можно было порадоваться, возгордиться своим достижением, но победителем себя он не чувствовал. К тому же, кое-что до сих пор не давало покоя.
Несоответствие поведения тварей, непонимание, что они делают в непривычной местности, слишком уж разумное и обдуманное поведение, пусть и не разительно, но всё-таки расходящееся с описанным в свитках.
Фенг не забыл сражение с речным чудовищем, поэтому, несмотря на то, что прекрасно чувствовал всё ещё наполнявшую зверьё жизнь, смешал все три типа ци и пустил её широкой слабой волной, словно вызывая брошенным камнем круги на спокойной болотной воде.
Как оказалось, сделал он это вовремя. Ци мгновенно высветила не только Айминь и волков, не только выявила всю мелкую живность, которую Фенг и так чувствовал краем создания, но и показало что-то большое, сильное и, если судить по «привкусу» ци, очень свирепое и кровожадное.
Почувствовав энергию Фенга, тварь сразу поняла, что её обнаружили, и тут же перестала скрываться. Один из больших кустов вдалеке пошёл волнами, его листва сначала превратилась в отдельные пятна, а потом и вовсе исчезла, показывая такую же буро-серую шкуру, что и у остальных волков. Скрываемая до того ци вспыхнула ярким огнём, излучая вокруг злобу и сосущий всепожирающий голод.
Волки, увидав вожака, радостно завыли и задёргались, но тем самым ещё глубже погрузились в болото.
Получив ответы на мучавшие его вопросы, Фенг ни капли не обрадовался. Вожак оказался огромным, даже больше родительской коровы, обладал, помимо клыков, хвоста и когтей, ещё и двумя короткими острыми рогами, наполненными чуть светящейся ци. Фенг поразился подлости и безжалостности зверюги, которая, не колеблясь, использовала членов стаи, чтобы прощупать противника и провести разведку, в случае успеха намереваясь, очевидно, забрать их добычу, а в случае неудачи оценить врага и решить, стоит ли нападать или бежать.
Фенг собрал ци и пропустил сквозь тело, стараясь казаться как можно более сильным и внушительным, вселить во врага страх или опасение, что противник ему не по зубам, что сейчас лучше отступить и жрать не его, а собственных сородичей.
Увы, затея не сработала, тварь медленно, словно предвкушая предстоящий обед, сделала несколько шагов вперёд, облизываясь длинным раздвоенным на кончике языком.
Оставалась надежда на защиту болота. Тварь весила намного больше остальных членов стаи, а значит, пройти не могла. Но, увы, и этой надежде не удалось оправдаться. Тварь ступила на ловушку болотной трясины, но не только не провалилась, но и, выпустив ци из широких лап, уверенно двинулась вперёд.
Спасения не было, по-прежнему оставался выбор только из двух вариантов: погибнуть вместе с Айминь или всё-таки дать бой. Шансы отправиться на перерождение были высоки и во втором случае, но так существовала хотя бы призрачная возможность выжить.
Фенг ухватил копьё и побежал вперёд. По направлению к твари, но чуть в сторону, чтобы не дать той решить, что Айминь, лежащая на вполне надёжных корнях, — более доступная и аппетитная жертва.
Идти по воде без груза оказалось поразительно легко, так что, пробегая мимо одного из завязших волков, Фенг мимоходом ткнул его копьём в шею. Тот жалобно заскулил и задёргался.
— Слышишь, тварь? — заорал Фенг. — Так будет и с тобой!
Монстр заревел и бросился вперёд.
— Только трусы сбиваются в стаю! — прокричал Фенг свою же цитату из прошлой жизни.
Тварь прыгнула. Фенг до предела напряг ци, ощущая, как всё вокруг стало двигаться неторопливо, словно замедленная сцена из кристалла. Ударом ладони он отклонил когтистую лапу, ушёл от просвистевшего хвоста и щёлкнувших челюстей, оттолкнулся ногами и запрыгнул на косматую спину. Размахнувшись, он изо всех сил вонзил копьё в загривок твари, уже празднуя скорую победу.
Если бы всё оказалось так просто, то тварь ни за что не смогла бы стать вожаком. Копьё ударилось об неимоверно крепкую шкуру и соскользнуло, словно тренировочный меч по боевым доспехам гвардейца. Свистнул хвост, и Фенг, сделав кувырок, отпрыгнул прочь.
Уклоняясь от ударов и укусов, он усиленно думал. Задача оказалась сложнее, чем казалась на первый взгляд, приближаясь на пару шагов ближе к отметке «невыполнимо». Он чувствовал, что тварь не использовала ци, что подобная твёрдость являлась свойством самой шкуры.
Словно решив продемонстрировать, что ци нужна ему для других дел, монстр взрыкнул. Фенг согнул ноги в коленях и отпрыгнул прочь, прокатившись по водной поверхности. В то место, где он только что стоял, ударил яркий сгусток огня, возникший прямо между рогов твари, назвать которую «волком» теперь и вовсе не поворачивался язык.
Фенг встал на воду и осторожно повёл остриём копья, ожидая новой атаки. Но, к его ужасу, вожак потерял к нему интерес. Он потянул носом воздух, насмешливо тявкнул, как бы спрашивая: «Ну и что ты мне теперь сможешь сделать?», и повернул голову вбок, туда, где до сих пор лежала Айминь.
К собственной досаде, Фенг понял, что тварь права. Копьё не могло пробить шкуру, поразить в маленькие глазки мешали тяжёлые надбровные дуги, а ударить в пасть, как он когда-то сделал с речным хозяином, было сущим самоубийством из-за огненных техник вожака.
Фенг мог наполнить копьё ци, но ощущал, что простое укрепление эту шкуру не пробьёт, а Огонь, которым он наловчился управлять в кузне, лишь уничтожит оружие, ни капли не навредив твари, принадлежащей к огненному типу.
За время работы в кузне Фенг не только нагревал горн, овладевая Огнём, не только охлаждал заготовки, используя силу Воды, но и научился очищать медь и железо, осваивая Металл. Вот только он не владел этими стихиями в достаточно хорошей степени, да и изо всех металлов тут имелись только его наконечник копья, да маленькие грязные комки руды где-то в глубинах болота. Ни Деревом, ни Землёй, которые помогли бы в подобной обстановке, Фенг не владел.
В голове возникла отчётливая и ясная мысль, продиктованная не трусостью и малодушием, а трезвой оценкой ситуации. Он может просто уйти. Пока тварь занята Айминь, он успеет удалиться на достаточное расстояние, а потом просто побежит изо всех ног, при необходимости двигаясь по деревьем.
Айминь была глупа, надменна и невыносима, она раздражала и бесила, особой привязанности к ней он так и не испытал. В этом бою он просто не мог победить: ведь все обстоятельства оказались против него,