— Но лорд ир'шиони оставался непреклонен, грозил войной, требовал вернуть свою жену! Мой шарм, способный покорить любого другого, на него совершенно не действовал! — и нервно задала вопрос, переходящий в крик. — Каково мне было?! — поскольку я благоразумно помалкивала, она заговорила опять. — Забава обратилась против, когда Алэр не проявил ни малейшего интереса ко мне, как к женщине! Королева юга стала для него воином, врагом… Спроси, не об этом ли я мечтала?
Я бы расспросила ее, долго и с пристрастием, но не в нынешней ситуации. Сжала пальцы вокруг чаши, но не сказала ни слова, вынуждая Беккитту отвечать:
— Только я уже не могла остановиться, это стало наваждением, недосягаемой мечтой, мучительной пыткой, когда день и ночь думаешь только об одном мужчине. А остальные, как грязь под ногами, когда не хочешь, но не можешь обойти, потому что некуда больше ступить, а после остается только брезгливо отряхнуться! Понимаешь, Ледышка, он должен был стать моим! — теперь я видела перед собой отчаявшуюся женщину.
Беккитта отвернулась, но ненадолго, потом ее цепкий взор коснулся моего лица.
— Заметила, какая сила, настоящая, мужская, от которой любую женщину бросает в жар, исходит от него? — она попыталась вновь втянуть меня в диалог.
И на этот раз я нервно кивнула, потому что спорить не о чем, вот только кончики пальцев закололо, столь сильно захотелось превратить Беккит в кусок льда и расколоть одним ударом. Темная мощь вскипела внутри меня, проснулась злая ревность, ведь в глубине души, ругая и ненавидя себя, я считала лорда ир'шиони своим мужчиной. «Он мой! Мой! И только мой! — звучало в голове, подобно словам клятвы. — Он принадлежит мне одной! И плевать на всех женщин, которые хотят его, и на тех, что смотрит он!»
Беккит с присущей ей коварностью улыбнулась, и я заставила себя успокоиться, вздохнула даже, сочувственно, по-прежнему храня молчание. Почудилось, что в глазах соперницы промелькнуло разочарование, но Беккитта быстро скрыла свои чувства, поднялась, сошла с помоста, заметалась по залу. Поглядев на свои руки, по которым пробегали ледяные искры, я заторопилась за ней, нельзя упустить подходящий момент.
— А его глаза? — змея снова повернулась ко мне, желая возобновить нашу опасную игру. — Два клинка из лучшей аравейской стали, которые пронзают насквозь, и ты понимаешь, что пропала! Он знает, что любая из женщин готова стать его, еще до того, как мы сами осознаем это! Согласна?
Я сделала кивок, с ужасом понимая, что готова подписаться под каждым ее словом. Правда, Беккитта не открыла для меня ничего нового! Это я сама старательно гнала от себя подобные мысли, считая, что желания тела и сердечное томление не связаны между собой!
Змеюка удовлетворенно улыбнулась, наблюдая за мной.
— Вижу, не мне говорить тебе об этом! — в голосе так много яду, что можно задохнуться только от его испарений, но на висках соперницы почему-то проступила чешуя. Причины я узнала чуть позже, когда Беккит неожиданно зашипела: — Это я, а не ты должна была оказаться в его постели! — из ее рта показался раздвоенный язык, когда са'арташи облизала губы, то ли сердясь сильнее, то ли представляя себя в объятиях Алэра.
Я осталась равнодушной, приказав забыть о ревности, сосредоточиться, нанести решающий удар. Кровавая королева на грани обращения, а значит, мне нельзя отвлекаться.
— И это ты, Ледышка, излечила тот шрам под его черной прядью, что я так мечтала поцеловать, провести по нему языком! Алэр такой же зверь, как и я сама! Мне суждено его приручить!
— Ну-у… — я смотрела только на свои ладони, эль и злость сделали свое дело — мне не страшно. — Приручить Алэра способна только одна, — улыбнулась, — из нас, — отступила, вспоминая прощальные слова Фрона об уязвимости са'арташи, опустила руку на рукоять кинжала и сильнее раззадорила соперницу, надеясь на скорое завершение ее обращения. — Но ты сама отдала меня Северу!
— Хочешь меня убить? — шипение змеи усилилось. — Попытайся! — довольство в ее взгляде. Она ждет, что я сорвусь, нападу первой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что же, придется ее разочаровать! «Отступи, чтобы напасть без предупреждения! Притворись слабой, чтобы показать силу!» — советовал Ган, обучая меня сражаться, и я сделала уверенный шаг назад, чтобы показать, будто меня обуял страх. И еще один шажок, последний, чтобы выиграть время…
На мое плечо легла тяжелая рука, предостерегая от опрометчивых поступков. А душу вопреки всему затопила нежданная радость, ускоряющая ток крови. Однако, дальнейшие слова остудили порыв.
— Ниа, оставь нас! — Алэр вырвал кинжал из моей руки, применив силу.
На его темной, прокрытой плотной броней ладони образовался разрез.
Охваченная бешенством, я кинулась прочь из зала, чтобы не видеть торжества в глазах Беккит и не смотреть в лицо супруга. Далеко уйти не удалось. Холодные, сильные руки схватили меня, не позволяя сделать новый шаг, шепот раздался у самого уха:
— Куда спешите, эра эрт Шеран?
— Отпусти! — велела я эрт Декриту, но он не послушался, проявил своеволие, крепче сжал меня, словно в тисках, чтобы заставить идти с ним.
Убила бы… если бы забыла о чувствах Диль к этому демону! Переставляла ноги, про себя проклиная всех ир'шиони. Лион грубо толкнул меня к перилам, придерживая одной рукой, чтобы не ударилась, но ясно видела все, что творится в зале.
— Смотрите, госпожа! — процедил он, пресекая попытку отвернуться.
И я назло ему зажмурилась, но эрт Декрит не сдался, острые когти коснулись моей шеи, оставляя на коже тонкую красную полосу. Не испугалась, нет, но глаза открыла, не для того, чтобы угодить ему, а по собственному, противоречащему всему желанию.
Алэр и Беккит медленно кружили в центре зала, не отводя друг от друга прищуренных взглядов, как два диких зверя, готовых схлестнуться между собой. Са'арташи напала первой, намереваясь вцепиться в горло ир'шиони. Он с легкостью перехватил ее, завел руки за спину, крепко прижал к себе, не разрешая вырваться. Рейн смотрел на извивающуюся в его руках Беккитту лихорадочно блестящими глазами, скулы его свело от напряжения. Потому так неожиданно прозвучал его спокойный, властный голос:
— Ты была плохой, — удерживая са'арташи одной рукой, он провел другой по ее золотым волосам, касаясь легко, кончиками отросших когтей.
Вздрогнули мы обе — она от подаренной ласки, я от накатившей злости, ибо вместе с супругом ощутила, как шелковисты на ощупь локоны змеи.
— Смотрите! — повторил шепотом эрт Декрит, крепко сжимая мой подбородок, не разрешая отвернуться, когда совершила попытку освободиться.
Гнев вскипел с новой силой, и я бы заморозила слугу, если бы Алэр опять не заговорил:
— Очень плохой, — с тихим рыком проговорил он, проводя острыми кончиками когтей по лицу Беккит и обратно к волосам.
Резкая боль пронзила мое сердце, а дальше лишь усилилась, но Лиону можно расслабиться, взгляд отвести я уже не способна.
Алэр, продолжая прижимать женщину к себе, резким движением намотал ее волосы на кулак, заставляя запрокинуть голову, со стоном выдохнуть и закрыть на мгновение глаза. Зрелище завораживающее, стоит признать, змея, как никогда раньше, хороша и соблазнительна. Покорена, возбуждена, желанна. Веки чуть прикрыты, губы полные, влажные, язык чувственно скользит по ним. Я затаила дыхание то ли от возмущения, то ли от нетерпения узнать, что случиться дальше. А она вдруг призывно улыбнулась:
— У-мм… что же ты остановился? Продолжай…
Рейн не спешил, как делал это со мной, он так умеет — заставить женщину страдать, гореть в огне желания, мучиться в попытках получить единственное, чего хочется в данный момент — его самого! Беккитта выгнулась, стремясь стать еще ближе, хотя они стояли вплотную. Алэр улыбнулся одними уголками губ, зная, что победил, шепнул, наклоняясь к раскрытым в безмолвной мольбе устам са'арташи:
— Ты забыла о моей просьбе…
— Да-а, — она не сдержала очередной стон, — но почему ты не сделал этого раньше? — в тоне слышался слабый упрек, и дыхание ее было сбивчивым.