Однако терпение Гвен лопнуло, она больше не хотела ждать. Вскочив на ноги, Гвен с решительным видом зашагала к кабинету, не обращая внимания на окрики, которые неслись ей вслед. Если бы она преследовала цель очаровать своего будущего деверя, то, пожалуй, продолжала бы сидеть в холле и ждать, когда он соизволит принять ее. Однако Гвен знала, что Алексу было наплевать на то, какие отношения у нее сложатся с его родней. Да и она сама уже давно махнула рукой на светские условности.
Сделав знак дежурившему у входа в кабинет лакею, она открыла дверь и вошла в комнату без доклада.
Все выглядело так, как и описывали сестры: лорд Уэстон бушевал, топоча ногами, а Алекс, небрежно развалившись в кресле, с любезной улыбкой слушал его.
— Это уму непостижимо! — орал Джерри.
— Я полностью согласен с тобой, — спокойно сказал Алекс. — Ты закончил? В холле ждут дамы.
— Я не успокоюсь, пока ты не признаешь, что это последняя соломинка…
— Это вы обо мне? — учтивым тоном спросила Гвен. — Это я последняя соломинка?
Лорд Уэстон замер. Алекс повернул голову к двери:
— А, Гвен это ты?
Алекс быстро встал, подошел к ней, взял ее руки и поцеловал их, поднеся по очереди к своим губам.
— Святая мученица, — понизив голос, с упреком промолвил он, — хочешь принять удар на себя? А я думал, что ты давно распрощалась со всеми своими добродетелями. Беги отсюда, пока не поздно.
Гвен засмеялась и хотела что-то ответить, но тут к ним подошел лорд Уэстон и отвесил ей чопорный поклон:
— Приветствую вас, мисс Модсли, я искренне рад, что вы вливаетесь в нашу семью. Прошу прощения за непотребное поведение моего брата. Простите нас всех за то, что мы поддерживаем этого негодяя.
Гвен стало обидно за Алекса.
— Извините, но у меня сложилось другое мнение о вашем брате, — сказала она. — На мой взгляд, этот человек достоин восхищения. Не понимаю, почему вы столь строго судите его, особенно сейчас, когда он…
— Почему? Вы не понимаете почему? — Граф выпучил на нее глаза. — Он увез вас в Париж, поставил в затруднительное положение, и вы еще спрашиваете, почему я его осуждаю! Боюсь, что Алекс сильно разочарует вас еще до окончания медового месяца.
Джерард вдруг побагровел, вспомнив, должно быть, рассказ леди Милтон о том, в какой ситуации она застала на перроне Гвен и Алекса. Судя по всему, его брат и мисс Модсли были два сапога пара.
— Мой брат всегда был негодяем, — запальчиво продолжал лорд Уэстон, — и я хочу, чтобы вы об этом знали! Вам, очевидно, известно, что он в отличие от порядочных людей зарабатывает себе на жизнь. — Эти слова прозвучали с презрением. — Кроме того, вспомните печальную историю вашего брата…
Гвен больше не могла его слушать.
— Я по доброй воле выхожу замуж за Алекса, — ледяным тоном заявила она. — Из ваших слов я сделала вывод, что вы или считаете меня дурой и пытаетесь отговорить от брака, или хотите наговорить мне колкостей и поссориться. Да, Алекс сам зарабатывает себе на жизнь, причем зарабатывает много. И я на личном опыте успела убедиться, что мужчины, которые самостоятельно сколотили состояние и добились высокого положения в обществе, заслуживают большего доверия, чем те, кто имеет привилегии с колыбели.
Лорд Уэстон открыл было рот, собираясь что-то ответить, однако Алекс опередил его.
— О, Гвен, будь бережнее с ним! — промолвил он. — Джерри у нас ранимый, хрупкий человек. Учти, не все титулованные особы — мерзавцы и гнилые люди.
Граф бросил на брата гневный взгляд. Гвен, скрестив руки на груди, ждала от него извинений. Однако лорд Уэстон упорно молчал.
— Не думаю, что граф так уж хрупок и раним, — заметила Гвен и обратилась к нему: — Вы должны быть благодарны Алексу, сэр.
— Благодарен? С какой стати? — пробормотал лорд Уэстон.
— Ваш брат оказал вам большую услугу. Вы стали жертвой мошенничества. Алекс привез вам доказательства, которые помогут упрятать за решетку человека, подло обманувшего вас, и вернуть вам поместье.
Глаза лорда Уэстона были того же цвета, что и глаза Алекса, но производили совсем другое впечатление. Когда он широко раскрыл их от изумления, то стал похож на глазастую рыбу, испуганно выпучившуюся на поймавшего ее рыбака.
— Не следовало ему этого говорить, — сказал Алекс.
— О, прости, не сдержалась, — мучительно краснея, промолвила Гвен.
— Да ладно, чего уж теперь. Ну, что скажешь, Джерри? Ты готов пойти на сделку? Я передаю тебе доказательства мошенничества Баррингтона, а ты за это окажешь мне небольшую услугу — достанешь мне разрешение на брак.
Лорд Уэстон, разумеется, согласился, однако так и не стал благодарить брата за то, что тот спас его от рук мошенника. «Отношения в семье между близкими людьми не всегда идеальны», — подумала Гвен, наблюдая за братьями.
Чтобы добыть разрешение на брак, лорду Уэстону потребовалось четыре дня. И вот уже через двенадцать часов должна была состояться тайная церемония бракосочетания Гвен и Алекса. Однако для всех они уже являлись молодоженами. А пары, которые недавно вступили в брак, обычно не увиливали от светских развлечений, а, напротив, активно принимали в них участие. Поэтому, по настоянию Белинды и Каролины, Алекс и Гвен приехали на бал-маскарад.
Гвен, как и все, прятала лицо под маской. Ей было не до шума и суеты бала. «Что я здесь делаю?» — с недоумением спрашивала она себя время от времени. Ей было безразлично мнение окружающих, и она не понимала, почему поддалась на уговоры сестер Алекса.
Маска мешала ей, и Гвен, в конце концов сняв ее, стала искать глазами в нарядной толпе кого-нибудь из семейства Рамзи. Взоры многих гостей обратились к ней. Ее сразу же узнали. Дамы, стоявшие на антресолях, перегибались через перила, чтобы лучше рассмотреть Гвен Рамзи. Ими двигало прежде всего любопытство, они не испытывали к ней недобрых чувств. Однако Гвен знала: стоит ей совершить хоть один неверный шаг, как отношение света к ней сразу же переменится. Романтический флер, которым сейчас было окутано ее имя, развеется, и она превратится в изгоя.
Месяц назад она уже испытала на себе, что значит быть объектом злорадных сплетен. Тогда это едва не сломило ее. Однако сейчас поведение светской толпы лишь раздражало Гвен. Она не собиралась жить в окружении этих людей. «Зачем мы сюда приехали?» — в который уже раз задавала Гвен себе один и тот же вопрос.
Завтра в полдень она станет законной женой Алекса Рамзи.
Наконец она увидела его в толпе. Сняв маску, он двигался в сторону Гвен, но до сих пор не заметил ее. Его крепкая стройная фигура, его гордый профиль с орлиным носом вызывали в ней острое чувство восхищения. Гвен бросило в жар.