Гвен тяжело вздохнула.
— Я знаю, — сказала она, ставя ночную вазу на место. — Ричард рассказывал мне, как ты вступился за него и полез в драку. Но речь сейчас не об этом, Алекс. Речь о том, что нам теперь делать.
Алекс тихо засмеялся. В этом смехе улавливались истерические нотки. У него было странное ощущение легкости, почти невесомости, как будто у него с плеч свалился тяжелый груз.
— Нам надо найти священника.
— Что?! — Глаза Гвен стали круглыми от изумления. — Ты шутишь?
— Нет, я говорю совершенно серьезно.
— Но, Алекс… — Она опустилась на стул. — Что, если мы не подходим друг другу?
Он с недоумением взглянул на нее. И это говорит женщина, с которой он провел сегодня всю ночь?
— Ты знаешь меня уже много лет. Или ты ожидаешь от меня каких-то сюрпризов? Уверяю тебя, все мои скелеты давно вылезли из шкафа и стали ручными. Я натравливаю их время от времени на своих родных, чтобы приструнить их.
Гвен побледнела от ужаса. Алекс едва сдерживал рвущийся из груди смех.
— Успокойся. Если выяснится, что мы не подходим друг другу, мы найдем хорошего адвоката. Законопроект о реформе института брака был принят в парламенте с перевесом в три голоса. Джерри, разумеется, голосовал против.
Алекс снова растянулся на матрасе, прикрыв ладонью глаза. Гвен поняла: он предлагает ей не настоящий брак, а сделку. Почему бы и нет? Они принадлежат к одному кругу, Гвен дружна с его сестрами и племянницами.
— Ты намекаешь на развод? — спросила она сдавленным голосом.
— А тебе эта идея не нравится? Сейчас многие разводятся. Это даже вошло в моду.
— Вошло в моду… — Гвен запнулась. — О, умоляю тебя, сядь! Из-за тебя я попала в переделку, а теперь ты отлыниваешь от решения серьезных проблем, которые я пытаюсь уладить!
Приподняв руку, Алекс взглянул на нее. Гвен стояла, обхватив руками плечи. По ее щеке катилась слеза.
Алекс моментально вскочил на ноги.
— О Боже, Гвен, что с тобой? Когда ты соглашалась помочь мне вывести Баррингтона на чистую воду, ты хорошо знала, что нас могут увидеть вместе.
— Разумеется, знала! — воскликнула Гвен, крепко вцепившись в свои предплечья. На них, должно быть, уже выступили синяки. — Я сознательно шла на риск. Но я и не предполагала, что ты вдруг решишь за меня мою судьбу. Может быть, ты заранее спланировал эту провокацию? — Гвен впилась в Алекса колючим взглядом. — Алекс, скажи честно, ты давно задумал жениться на мне?
Алекс взял ее за локти, и они показались ему хрупкими, как крылья птицы. Гвен била мелкая дрожь. Алекс не понимал, почему она так остро реагирует на его поступок.
— Я ничего не планировал заранее. Но раз уж ты готова была погубить свою репутацию, то почему тебя так возмутила перспектива выйти за меня замуж? Неужели брак со мной ты считаешь худшим из зол?
Потупив взор, Гвен замотала головой.
Алекс нахмурился. Поведение Гвен озадачило его.
— Гвен, я не собирался жениться, поверь мне. У меня не было намерений увозить тебя в Париж для того, чтобы соблазнить. Но клянусь Богом и всем, что есть у меня святого, я мечтал переспать с тобой на протяжении многих лет.
У Гвен перехватило дыхание. Алекс внимательно наблюдал за ней, но не понимал, что творится в ее душе. Он подумал о том, что, должно быть, его признание звучало не слишком романтично. Женщинам обычно, такого не говорят. Тем не менее, Гвен постепенно перестала дрожать.
Это был хороший результат, если учесть, что на достижение его он затратил не так много усилий.
— Да, на протяжении многих лет! — повторил Алекс, чтобы закрепить свой успех. — И не только потому, что ты чертовски привлекательна. Причем ты обладаешь не только внешней, но и внутренней красотой. У тебя своеобразный взгляд на мир, и мне интересно смотреть на него твоими глазами. Знаешь, меня всегда крайне раздражало то, что ты тратишь время и силы на каких-то прохвостов. Я втайне проклинал тебя за то, что ты готова задешево продать себя. Ты вообще не для продажи! Но сам я всегда считал, что недостоин тебя. — Алекс перевел дыхание. — Если тебе не понравилась идея развода, то давай откажемся от нее.
Гвен никак не прореагировала на его слова.
— Давай поженимся по-настоящему, — продолжал Алекс. Он не верил, что произнес эти слова. Когда его сестры узнают, что он сделал предложение, то закатят праздник, который продлится до Нового года. — Не понарошку, а взаправду.
Боже, что он несет! Так обычно говорят пятилетние дети. Пожалуй, ему осталось только сказать: «Ключ и замок моим словам» и «Чтоб мне пусто было, если я пойду на попятный».
Гвен почти неслышно вздохнула. Алекс не знал, как это истолковать. Его мысли путались. Почему она молчит?
— Мои конторы находятся в Нью-Йорке и Буэнос-Айресе, — продолжал Алекс, чувствуя себя полным идиотом. — Но если ты предпочитаешь жить в Лондоне, я обоснуюсь там. Правда, это не пойдет на пользу моему перуанскому бизнесу… ну да ладно. В крайнем случае я могу ездить в Южную Америку два раза в год. Мы купим дом в Лондоне — там, где ты захочешь. Если он тебе, конечно, нужен…
Алекс замолчал, не зная, что еще сказать.
Гвен бросила на него мрачный взгляд и высвободила свои локти. Подойдя к окну, она стала смотреть на проплывавшие мимо пейзажи.
— Ты меня любишь? — наконец тихо произнесла она.
И Алекс вдруг явственно почувствовал, что их связывает тайное родство. Он знал о Гвен массу фактов и историй, которыми она не делилась с ним, хранил о ней множество воспоминаний, которые Гвен считала личными. Алекс собирал все это по крупицам и лгал себе, что делает это потому, что Гвен кажется ему забавной. На самом деле, им двигала ревность и жажда знать о ней все до мельчайших подробностей. Каждый ее жест, каждое замечание, каждое слово врезались ему в память. Алекс испытывал симпатию или антипатию к общим знакомым в зависимости оттого, как они относились к Гвен. Между ними постоянно существовала невидимая связь. Но эта же связь, как ни странно, способствовала возникновению пропасти, разделявшей их долгие годы и казавшейся непреодолимой. Удастся ли им перебросить мост через нее?
— Да, — ответил Алекс, — я люблю тебя, Гвен.
Почему она до сих пор не замечала этого? Даже Ричард догадывался об истинных чувствах друга к его сестре.
Гвен повернулась лицом к Алексу и некоторое время стояла молча, выпрямив спину. Он ждал, когда же она, наконец, опустит плечи.
Однако осанка Гвен оставалась все такой же безупречной. На ее лице медленно проступила радостная, лучезарная улыбка. Увидев это, Алекс подумал: уж не грезит ли он? Ему казалось, что все происходит во сне, а не наяву. И, конечно же, не поверил своим ушам, когда услышал: