Может, вы ему не только в кабинет кофе приносите?!
Добавляю: но и в спальню?
Да уж, прозрачнее только прямо спросить: спим ли мы с Орловским и какие позы предпочитаем.
На этот раз я не улыбалась. Крапивна благополучно ушла, и у меня больше не было причины здесь находиться. Я не была ни богатой наследницей, ни светской львицей, чтобы по-настоящему представлять для программы «Светский хроники» интерес, поэтому ответила серьезно и равнодушно:
– Это только означает, что Максим Орловский щедрый человек и подарил мне свой пиджак. Он и вам может что-нибудь подарить. Например, седло к вашей шляпке… Хотите?
– Спасибо, но у меня нет лошади.
– Это ничего, Краля. Будете его на спине носить, как рюкзак!
Если бы Орловский мог рассмеяться в голос, он бы это сделал. Но он совершенно точно ржал, прикрыв рот рукой и делая вид, что кашляет, в то время как его отец заботливо похлопывал сына по спине. Рядом с Богданом Андреевичем стояла немолодая ухоженная женщина, и тоже во все глаза на меня смотрела.
Господи, надеюсь, что это не мать Хвостатого. Потому что если она успела услышать от мужа последние новости, а потом намёки от Крали Гали, то сейчас думает, что перед ней стоит мать ее будущих внуков.
Ревнивая истеричка, устроившая прилюдный скандал ее любимому сыну.
Какой же сегодня невероятно-засадистый день!
Я развернулась и ушла с дорожки – гордо на лабутенах. И снова завернула сначала в бар за стаканчиком кофе, а потом уединилась в оранжерее.
Позвонила Женьке.
Сестра собиралась в клуб, и я сказала, что ее ждет сюрприз. Конечно, если меня не вырежут из шоу «Кусачих хроник». Но это вряд ли. Нравится Крале Гале или нет, а спонсоры не дадут.
Завтра всем будет интересно, что же это за кулоны со змеиным жалом продает модный дом!
***
Просидела я под местной пальмой недолго, зато успела перевести дыхание и договориться с собой, что сегодня мой последний рабочий день в «Империал-Кубе». Хватит играть с огнем, пора ставить точку! И всё, что осталось сделать в качестве секретаря Ветерок, это проконтролировать доклад Киры на презентации.
Так и быть, выполню до конца функцию помощницы Орловского, проверю, не использовала ли Крапивина листы с текстом в качестве салфеток для носа, а потом забуду про свое приключение с Гельятиной, как страшный сон!!
И лучше на каком-нибудь теплом пляже на Красном море.
Ну, не могу же я всю жизнь исполнять роль рыжей секретарши без документов и надежды на профессиональный рост? А прийти в агентство к Орловскому в качестве Ангелины Ветровой – мне гордость не позволит.
Раз уж не вышло узнать, почему я потеряла корейский проект, то лучше о нём забыть. Возьму Женьку, пару бульварных романов, и укатим куда-нибудь на зимние каникулы. Вдвоем и обязательно в страну, где не водятся Кентавры с ореховыми глазами и способностью проникать сквозь закрытые двери!
А вот со Спиридоном будет жаль расстаться, – подумалось неожиданно. Все-таки Гвидонович настоящий друг и хороший профессионал. Жаль, что я не успела познакомить их с Мариком. Здорово было бы однажды поработать всем в одной команде и создать что-нибудь по-настоящему стóящее.
Но зато на память о Котике мне останется серьга.
М-да, грустно это все. Печально даже. Похоже на какое-то невероятное приключение с препятствиями и без победного финала. Но я хотя бы попробовала что-то изменить.
А теперь пойду и попытаюсь найти в этом «Замке рыцаря» Крапивину. Надеюсь, она уже пришла в себя и не устроит нам двоим новое испытание!
Но я зря надеялась. Когда десять минут спустя нашла Киру в ресторане, перед младшим директором стояла тарелка с маленькими пирожными, и поборница диеты как раз доедала последние два.
Я отставила стул и села за стол напротив девушки.
– А где Спиридон? – поинтересовалась, поставив сумочку на колени.
– Ушел. Ему позвонил Максим и вызвал на встречу, – просто объяснила Крапивина. Грустно вздохнув, она предложила мне пирожное: – Будешь? Кажется, я объелась.
Есть я хотела, и сейчас не отказалась бы от хорошего бифштекса, тарелки тушеных овощей, бокала шампанского и тишины. Но последний пункт был самым важным, а Крапивина в него не вписывалась. Не говоря уже о том, что момент покоя мне только снился.
– Кира, что происходит? – серьезно спросила я девушку, отказавшись от угощения и положив перед ней программку мероприятия.
Раскрыв последнюю на главной странице, показала пальцем на часы.
– Мы расстались час назад, а ты всё еще здесь. Не знаю, где Максим Богданович и Спиридон, но ты сейчас должна находиться в Банкетном зале, улыбаться всем вокруг и быть готовой к докладу. Презентации уже начались.
Крапивина опустила взгляд и потянулась к тарелке с пирожными.
– Я не могу, – пробормотала неуверенно. – Еще не сейчас.
Я постаралась задать вопрос ровным тоном – как взрослый ребенку:
– Почему?
Интересно, есть предел моему сегодняшнему терпению? Или я его черпаю из бездонной бочки?
– Я все еще расстроена, мне плохо и… нужно немного времени, чтобы успокоиться, – неопределенно ответила брюнетка.
– Я вижу, как тебе плохо, Кира. Но предупреждаю, если ты это съешь, – я взяла тарелку с марципаном и отодвинула на другой край стола, подальше от девушки, – станет только хуже! Ты не выйдешь замуж еще лет десять. Вообще никуда не выйдешь из дома!
– Почему? Потому что стану толстой и никому не нужной?
– Нет. Потому что потеряешь работу и впадешь в новую депрессию. И я буду первая, кто попросит Максима Богдановича тебя уволить.
На лице Крапивиной отразилась паника.
– Эта ужасная репортерша всё знает, Геля! Она сказала на камеру, что я лечилась! А потом намекнула, что никому не нужна! Это было унизительно, но хуже, что её все слышали!
– И что? Подумаешь! Это твоя жизнь, Кира, всем на нее плевать. Никогда человек не думает о чужих проблемах больше, чем о своих. О тебе забудут уже через пять минут, и единственная, кто будет помнить, это Краля Галя. И то только потому, что этот выпуск «Кусачих хроник» вряд ли станет для нее праздничным.
– Да, ты здорово щелкнула ее по носу. Вот бы и мне так! Но как подумаю, что это слышал папа… – Крапивина убито вздохнула. – Я так и останусь в его глазах неудачницей. Так что отдай мне мой марципан! – протянула руку. – Я хочу получить диарею и впасть в депрессию! Там очень даже уютно, знаешь ли, когда тебя никто не любит!
– Размечталась! – я поймала девушку за руку, решительно встала и вздернула ее за собой. – Вставай, Кира, идем! Ты