циркуляр, требовавший от губкомов «обратить на госинформацию самое серьезное внимание <…> оказывать тройкам самое серьезное содействие». Губкомам предлагалось «следить за личным составом троек», подбирать людей, «умеющих из огромной массы информационного материала, полученного как путем осведомления, так и в виде отчетов от совучреждений, организаций, выделить наиболее существенные для данного района и момента элементы, <…> оказывать содействие тройкам в смысле налаживания делового контакта со всеми необходимыми <…> учреждениями и лицами. <…> Информационные отделы Губкома должны войти в теснейшее соприкосновение с госинфтройками». Далее было сказано, что «все практические указания по вопросам госинформации парткомы могут найти в выработанной ВЧК и разосланной на места „Инструкции по госинформации“» [791].
Эти указания высшего партийного органа губкомы и обкомы, в свою очередь, передавали нижестоящим партийным структурам. Пленум Псковского губкома РКП(б) в апреле 1921 года предложил губкому обратить особое внимание на укомплектование кадрами информационной службы губЧК и уполномоченных по антисоветским партиям, обязал укомы не реже двух раз в месяц заслушивать доклады заведующих уездными политбюро и «свое заключение по таковым направлять в губчека». От коммунистов требовалось представлять в губЧК или политбюро после каждого выезда в деревню подробный письменный доклад про настроения масс с перечислением всех «лозунгов и фраз» «оппонентов коммунистов». Партийные организации должны были сообщать в губЧК все интересующие ее сведения, а члены партии, работающие в профсоюзах, еженедельно давать политсводки о настроениях «подозрительных беспартийных» [792].
Коми Обком РКП(б) в 1922 году секретным циркуляром напоминал секретарям укомов и уполномоченным областного отдела ГПУ о необходимости единства действий и обмене имеющейся информацией, ибо «только при такой совместной работе мы добьемся успеха» [793]. Петроградский губком сообщал лично ответственным организаторам районов и уездов, что им «вменяется в обязанность <…> выделить одного ответственного и надежного работника при райуездкоме, которому поручить ведение секретной информации». Районный уполномоченный по секретной информации должен был представлять сводки непосредственно в информационный подотдел ПК РКП(б) члену тройки при губкоме, а уездный уполномоченный — в местное Политбюро (орган ВЧК — ГПУ) [794]. Пленум Томского губкома 4 июня 1923 года наказывал коммунистам бороться со взглядами на структуры ГПУ «как на специфически карательные и органы сыска» и предлагал всем секретарям парткомов «усилить связь с органами ГПУ на местах и строго оберегать их от всяческих имеющихся и могущих быть несправедливых нападок, как на органы ГПУ в целом, так и на отдельных работников» [795].
На заседаниях госинфтройки Петроградской губернии, куда входили представители губкома партии, губисполкома, губЧК и уполномоченный по госинформации (работник ВЧК — ГПУ), обсуждались самые разнообразные вопросы, связанные с политическим и экономическим положением в губернии, четким и своевременным получением информационных материалов. На заседании 16 декабря 1921 года представитель губЧК Петров высказал пожелание, чтобы ПК РКП(б) дал распоряжение партийным руководителям районов о ежедневной подаче сводок в двух экземплярах (один — в информационное отделение ПК, другой — в 3‑е специальное отделение губЧК). Представитель губкома Подольский указал на то, что приказы ВЧК № 132 и 300 умалчивают «о платности выделенных информаторов <…> учреждений, что дает себя чувствовать в проведении новой экономической политики», и предлагал срочно запросить центр [796]. 29 января 1922 года в связи с положением на местах тройка решила «предложить губкому до максимума усилить агитпропагандистскую работу, а Губчека усилить бдительность и наблюдение».
На этом же заседании чекист Петров при обсуждении вопроса «Об улучшении работы госинфаппарата» предложил создать «для лучшего освещения госинформации сеть осведомителей на местах, т. е. в коллективах, что можно осуществить через губком и ннформподотделы райкомов, а также уездкомов». Возражений это не вызвало, поэтому было решено: «Просить губком об утверждении данного пункта, а тов. Подольскому <…> наладить связь с зав. информацией райкомов, который передает выделенному тов.[арищу] по секретной информации райкома, который в свою очередь обработав и проверив направляет в Смольный <…> тов. Подольскому» [797].
Сформулировано, конечно, довольно коряво, но главная мысль — о необходимости иметь специальных осведомителей в партийных организациях — ясна. На деле далеко не везде госинформтройки выполняли свои обязанности. На заседании такой тройки в Томске 19 октября 1922 года выяснилось, что за четыре месяца губернский комитет РКП(б) и губисполком не дали никаких сведений для ГПУ. Аналогичным образом поступили и другие советские учреждения губернского уровня, которые сообщали минимум о своей работе. Иногда на заседания тройки присылали некомпетентных беспартийных [798].
Сотрудничество органов ОГПУ и партийных комитетов продолжалось и укреплялось все последующие годы. В январе 1927 года Ленинградский горком сообщал в Информационный отдел Полномочного представительства ОГПУ в Ленинградском военном округе (ППОГПУ в ЛВО):
На Ваш запрос от 13 января <…> сообщаем: Присланные Вами обзоры, сводки, докладные записки помещались нами отдельными фактами в еженедельной информационной сводке, делались запросы по партийной, профсоюзной и хозяйственной линии. <…> Недостатком является значительное запаздывание сведений по деревне. В большинстве случаев используем обзоры и сообщения как материал к заседанию Секретариата и Оргколлегии. ЛК считает целесообразным продолжать выпуск периодических сводок по наиболее актуальным вопросам: режим экономии, безработица, настроения интеллигенции.
Тут же отмечалась нецелесообразность трехдневных и желательность недельных сводок [799].
На протяжении 1920‑х годов ЦК партии постоянно напоминал коммунистам о необходимости внимательно относиться к нуждам чекистов. 4 апреля 1921 года на места было направлено совместное письмо за подписью секретаря ЦК РКП(б) В. М. Молотова и председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинского, в котором подчеркивалось, что местные парторганизации должны по отношению к ЧК «создать атмосферу коммунистического доверия и оказывать им всяческую материальную и моральную поддержку» [800]. В связи со смертью Ф. Э. Дзержинского, за подписью И. В. Сталина партийным руководителям республик, краев, областей и губерний был направлен 5 августа 1926 года секретный циркуляр, требовавший всемерного содействия ОГПУ в деле его пополнения «выдержанными и стойкими партийцами». Документ подчеркивал, что «ВЧК — ОГПУ, вооруженная часть нашей партии — больше чем когда-либо теперь требует особого внимания к себе со стороны всей нашей партии» [801].
Пример такой заботы о нуждах чекистов показывал партии прежде всего сам Центральный комитет. В тяжелейшее время, когда в стране бушевал голод и секретные сводки ВЧК сообщали о многочисленных случаях людоедства и массовых эпидемиях, Политбюро на своем заседании 20 марта 1922 года решило удовлетворить ходатайство И. С. Уншлихта об ассигновании ГПУ 100 тысяч рублей золотом «на специальные расходы» [802]. Через два месяца, 18 мая, Политбюро при участии Ленина провело заседание на тему «О материальном положении сотрудников ГПУ». Было