Ченс сжал в ладонях руку Дженны.
— Не беспокойтесь, я не собирался ее бросать.
Драммонд поспешил к Делани, чтобы обработать культю. Снаружи постепенно темнело. Ченс зажег фонарь и поставил его рядом с койкой. Подогрев воду, он осторожно смыл пыль и грязь с лица и рук Дженны, затем приподнял ей голову и расправил по подушке спутанные золотистые волосы. На следующий день он решил найти для нее более удобное ложе — до тех пор, пока Дженна не переедет в гостиницу.
Ченс вновь устроился на жестком стуле возле постели. Тонкие пальцы и ладони Дженны покрывали мозоли и ссадины от недавней работы. Ченс целовал их, словно верил в исцеляющую силу своей любви.
Господи, ведь она чуть не погибла, работая, чтобы вытащить его из туннеля! Дженна потеряла ребенка — его ребенка.
Внезапно грудь Ченса сжалась от боли. Слезы жгли ему глаза, и он время от времени сердито смахивал их, не желая выдавать свою слабость. Но в конце концов слезы потекли неудержимым потоком, и прошло немало времени, прежде чем Ченс сумел успокоиться.
К удивлению самого Ченса, ему за несколько минут удалось найти для Дженны пару мягких матрасов. Несколько рабочих посовещались между собой и с помощью досок, гвоздей, пил и веревок смастерили грубоватую кровать, на которую можно было уложить матрасы. Ченс перенес Дженну на новое ложе, и она слегка пошевелилась, но тут же заснула вновь.
Рабочих не стали оповещать о случившемся, им просто сообщили, что Дженна переутомилась и теперь нуждается в отдыхе.
На следующий вечер, в десятом часу Лили вошла в палатку со свернутой постелью и едой для Ченса.
— Как Делани? — спросил он.
Лили поставила тарелку на стол и отложила постель. Она заметила, какими красными от усталости и слез стали глаза Ченса.
— Доктор дал ему снотворное, и пока он спит.
— Боюсь, потеря руки будет для него тяжелым ударом. Пока мы были заперты в туннеле, я старался отвлечь его. Он боится, что ты разлюбишь его. — Ченс смотрел, как его мать приложила руку ко лбу Дженны, проверяя температуру. — Мне казалось, тебе нужен только Соломон, мама.
— Я уже давно люблю Делани, — ответила Лили, — и ничто не изменит мои чувства к нему.
— Я тоже говорил ему об этом.
— Ченс… — Лили положила руку на плечо сыну и сочувственно пожала его. — Не вини себя. Я знаю, сейчас тебе тяжело. Если кого и надо винить, так это человека, который пытался убить тебя.
Ченс не ожидал от матери таких слов.
— Почему ты считаешь, что кто-то пытался меня убить?
— Ты лучше, чем кто-либо другой, знаешь, что произошло. В самом ли деле взорвался заряд, который не сработал в прошлый раз? Так говорят в лагере. Возможен ли такой случайный взрыв?
Ченс был слишком усталым, чтобы думать, но момент взрыва он запомнил отчетливо.
— Такое случается, мама. Ты ведь знаешь, Делани после каждого взрыва проверяет, все ли заряды сработали.
— Да, знаю, но как думаешь ты сам?
— Прежде всего, в туннеле мы увидели заранее пробуренные отверстия. Стоило Делани расширить одно из них, как заряд взорвался. Через несколько секунд взорвался еще один заряд, ближе к входу в туннель.
— И что же это значит, Ченс?
— По-видимому, в отверстие заранее заложили порох и прикрыли его тонким слоем камня. Стоило Делани коснуться этого слоя буром, и порох взорвался.
— А второй заряд?
— Это объяснить труднее. Но после первого взрыва мог сработать какой-нибудь заряд, оставшийся в туннеле от предыдущих работ.
— Мне что-то не верится, что в туннеле мог остаться невзорванный заряд и что два взрыва могли случиться почти одновременно.
— Да, но есть и другое объяснение — кто-то вывел запалы из туннеля и поджег их. Должно быть, этот человек рассчитал время между первым и вторым взрывами и соответственно подрезал шнуры. Тут был необходим очень точный расчет.
— Но, должно быть, сделать его нетрудно тому, кто знает, сколько времени горит шнур. Кроме того, после первого взрыва этому человеку понадобилось подождать, убедиться, что вы ранены взрывом, — разве нет? Прошло несколько минут, и вторым взрывом завалило выход. Кто последним выходил из туннеля?
Ченс уже не раз думал об этом за долгие часы, проведенные в туннеле. Именно потому он так открыто обвинил Патерсона.
— Последними выходили Айвс и Патерсон, мама. Они ждали, пока не уйдут рабочие, а затем Делани сказал, что больше их помощь не нужна.
Лили немного подумала над объяснениями сына, вздохнула и поцеловала его в щеку.
— Я пойду. Скажу тебе только одно — с этими людьми будь начеку. Лучше бы ты никому не доверял.
— Не буду. Мама, я пойду с тобой — хочу проведать Делани.
— С ним все в порядке. Лучше отдохни.
Когда Лили ушла, Ченс понял, что тревожные мысли теперь не дадут ему покоя. Он подозревал, что Лиман выкачивает из компании деньги, а теперь был уверен, что Патерсон заодно с ним, а где Патерсон, там и Айвс. Если так, то взрыв должен был не только убить его, но и обойтись Биттеррутской компании в кругленькую сумму.
Именно Патерсон предложил, чтобы взрывы проводил Делани, а затем почти настоял, чтобы ему помогал Ченс, зная наверняка, что им понадобится расширить оба отверстия. Делани тут был ни при чем, но злоумышленники решили заодно избавиться и от него. Второй взрыв, очевидно, был мерой предосторожности: если бы первый взрыв не убил Ченса, это сделали бы удушливый дым и обломки. Патерсон хотел, чтобы его смерть выглядела случайностью и не вызвала вопросов, и его план почти сработал. Если бы только Ченсу удалось доказать вину Патерсона!
Он заставил себя поесть, но не ощущал вкуса. Как лунатик, Ченс запихивал еду в рот, жевал и глотал. Закончив, он отставил жестяную миску и вернулся к своему посту у кровати, пренебрегая принесенной постелью.
Устроившись на жестком стуле, он долго смотрел на Дженну, пока его мысли не затуманились. Вскоре после полуночи он задремал.
Сознание вернулось к нему внезапно. Во сне Ченс вновь оказался в мрачном туннеле, в море крови, оторванных рук и ног, откуда-то издалека доносился жалобный плач ребенка — Ченс пытался найти его, но не мог. Внезапно он выпрямился на стуле.
В тусклом свете лампы он заметил, что Дженна поворачивает голову из стороны в сторону на подушке и что-то шепчет. Может, ее тоже мучают кошмары? И она стремится туда, в туннель, где плачет ребенок?
Ченс отвел волосы с ее щеки, и его прикосновение разбудило Дженну. Открыв глаза, она непонимающе огляделась.
— Ченс… — слабо проговорила она. — Ты жив! Мне снилось…
Прежде чем она договорила, Ченс упал на колени возле кровати и обнял Дженну. Он крепко прижал ее к себе, зарывшись лицом в волосы. Дженна ответила ему слабым объятием, но Ченсу хватило сознания, что она жива. Он хрипло забормотал ей на ухо: