без энтузиазма.
– Я в этом уверена, – покивала Жозефина. – Но брат готов заплатить вам лишь небольшую сумму, которая, я думаю, не устроит ни вас, Кэрри, ни меня, как вашего литературного агента. Кстати, насчет этого… Я привезла с собой документы. У меня заняло пару дней, чтобы составить договор между нами. Я растолкую вам каждый из пунктов…
– Не стоит, – качнула я головой. – Я готовлюсь к поступлению в Академию Виенны и подозреваю, что способна самостоятельно понять содержимое любого документа. К тому же у деда есть поверенные, и если у меня возникнут вопросы…
– Обязательно к ним обратитесь, – согласилась Жозефина. – Вкратце, я возьму четверть от вашего гонорара, Кэрри! Но прежде чем вы начнете сомневаться в разумности этих процентов, я хочу вас заверить в том, что это обычная практика для Аглора, я узнавала. К тому же вы ни в коем случае не прогадаете. Обещаю, у вас никогда не будет столь приверженного делу и заинтересованного в вашем успехе агента!
Оказалось, Жозефина смогла выбить у брата солидные проценты от продаж моей книги, решив, что именно таким образом мы с ней разбогатеем. Потому что и для нее денежный вопрос стоял крайне остро.
– О книге Маргарет Митчелл, вернее, таинственной М.М. с моей помощью узнают во всех гостиных этого города. Слухи, – Жозефина зажмурилась с явным удовольствием, – разнесутся по городу подобно лесному пожару, уж я-то об этом позабочусь! Вы станете популярнее, чем весь Брачный Сезон 551 года вместе взятый, потому что о вас напечатают еще и во всех газетах. О, у меня есть связи и там! К тому же я сделаю так, чтобы в «Сплетнике» вышли какие-нибудь грязные сплетни, и в них будет фигурировать ваша книга. Это принесет вам дополнительную популярность.
– Грязные сплетни? – засомневалась я.
– Всем нравятся грязные сплетни, Кэрри! – усмехнулась Жозефина. – Я вижу это так: некий крайне влиятельный лорд был замечен в спальне замужней дамы, на прикроватном столике которой лежала ваша книга…
– И та леди предпочла литературное наслаждение сомнительному развлечению с женатым мужчиной, – подхватила я. – Поэтому она выставила его вон.
Жозефина рассмеялась, затем подтвердила, что это замечательная идея.
– Но как вы это провернете?
– У меня и моих подруг скопилось множество претензий к «Сплетнику». Мы можем засыпать их жалобами, а жандармерию заявлениями о клевете. Их поверенные не будут поднимать голов и разгибать спин… С другой стороны, вместо того, чтобы погрязнуть в дрязгах, им будет проще несколько раз упомянуть о вашей книге в своих публикациях. Так что, думаю, они пойдут на сделку.
– Это может сработать, – отозвалась я, прикидывая, что и сама собиралась устроиться в «Сплетник» внештатным корреспондентом.
– Еще как сработает! – покивала Жозефина. – К тому же моя горничная Мэгги… Болтушка Мэгги – так называет ее мой сын, – она позаботится о том, чтобы о вашей книге заговорили на кухнях всех столичных домов. Как вам мой план?
Ее план был хорош – так я ей и сказала.
После этого Жозефина посоветовала мне подумать над названием, сменив его на более романтичное. Затем мы стали прикидывать, в какой момент посылать за двумя моими другими книгами в Истерброк и когда начинать писать четвертую.
Решили все же не спешить, вместо этого подождать начало продаж первой. Но и затягивать тоже не было никакого смысла.
***
– Мисс Кэрри, она встретится с вами сегодня! – произнесла Молли напряженным голосом.
Сказала мне это, когда пришло время отправляться в Особый Отдел, на что я, слишком глубоко погрузившись в собственные мысли, вздрогнула и заморгала.
– Куратор? – переспросила у Молли негромко.
Ладони вспотели, и я едва не выронила сумочку, в которую положила присланную Мэтью Шенноном книгу. Не знала, как воспринимать подобный жест с его стороны, поэтому решила вернуть подарок отправителю.
К тому же заклинание Гундерсона к этому времени у меня выходило вполне неплохо. Разучивала я его поздно вечером, когда улеглась суматоха вокруг Сэмми, Молли преспокойно сопела на соседней кровати, а я читала книгу по магии, заодно расшифровывая записи Моргана Ноллена.
Единственное, опробовать заклинание на практике я решилась только на следующий день.
Вышла в сад, где Рэдфорд вместе с Сэмми сложили для меня мишени из мешков с песком – такие хранились у нас в подвале на случай наводнения, если вода из городского канала взбунтуется и станет подступать к дому.
Из них мужчины сделали нескольких «врагов», после чего благоразумно удалились на безопасное расстояние, а я принялась разить мешки заклинаниями. Прожигала в них дыры, из которых тотчас же начинал сыпаться песок, заодно чувствуя – спиной, боком и затылком, – что за мной наблюдают.
Причем не только одобрительно и с восторгом – как Рэдфорд, Сэмми и Молли, – но и с ненавистью из окон комнат Ричмондов.
Наконец, закончив мучать мешки и поблагодарив мужчин за помощь, я с тяжелым сердцем принялась собираться на выход. Надела темное платье и попросила Анну сделать мне строгую прическу, заодно отказавшись от каких-либо украшений.
Решила, что жизнерадостный облик для допроса в Особом Отделе не подойдет. А тут еще и Молли огорошила меня новостью о Кураторе, которая внезапно согласилась со мной встретиться, причем именно сегодня.
– Но где именно?!
– Я приведу вас туда, где она будет вас ждать, – уверенно заявила Молли.
– Откуда ты все это знаешь? – с сомнением поинтересовалась я. – Ты все время сидишь дома и никуда без меня не выходишь. К тому же, мне кажется, в городе ты не особо и разбираешься.
Все те разы, когда мы отправлялись с ней на вылазки по Виенне, я водила Молли за собой, полагаясь на карту, перерисованную в Истерброке, а еще на здравый смысл и вопросы, которые задавала жителям столицы.
– Я это чувствую, – сказала Молли и больше не стала ничего мне объяснять, напрасно я пыталась ее расспросить.
Единственное, заявила, что не имеет понятия, о чем будет разговаривать со мной Куратор. Наверное, объяснит мне, что я никакой не демон, чтобы меня успокоить.
Оставив ее в покое – все равно же ничего не добьешься! – я отбыла в Особый Отдел, договорившись перед этим встретиться с Джорджи.
Да, решила взять с собой подругу в качестве спасательного круга, подумав, что меня вряд ли станут арестовывать на глазах у принцессы династии Дорсетт.
Хотя, как и в случае с Молли, я ни в чем не была уверена.
Джорджи встретила мое утреннее сообщение даже не с энтузиазмом, а с ликованием. Это чувствовалось в каждой строчке ее ответного письма, в котором она сообщала, что непременно будет меня сопровождать – в любое время дня и ночи! – особенно если