также спокойно глядя ей в глаза. — Я шёл к этому много лет. Если хочешь, в этом моё предназначение.
Мира недоумённо всмотрелась в его лицо.
— Я не понимаю, — пробормотала она. — Какое ещё предназначение?
— Уже много лет я вхожу в организацию «Свободный Азар».
Мира открыла рот от удивления. Тут и такое есть?!
— То, что мы делаем, песчинка среди просторов Азара, но когда песчинок становится много, может разразиться буря, — Бренн взял её ладони в свои и крепко сжал. — Мира, у каждого своё предназначение. Ты послана Азару для спасения и не можешь позволить себе так бессмысленно погибнуть. Твоя жизнь принадлежит не только тебе, пойми это, наконец!
Она дёрнулась:
— Знаешь что, давай я сама буду решать, что могу себе позволить, а что нет. И кому принадежит моя жизнь — тоже.
Бренн усмехнулся:
— Гай предупреждал, что с тобой будет непросто.
— Гай?! — Мира едва не подпрыгнула от изумления. — Ты его знаешь?
— Конечно, знаю. Он сплотил нас всех. До него мы были разбросаны по Азару и толком не знали, что нам делать и как бороться. Каждый из нас был одиночкой, как я, например. Ещё в Башне мне стало понятно, что нужно подобраться поближе к власть имущим, чтобы когда-нибудь потом, когда представится подходящий случай, ударить изнутри. Так я стал секретарём Хадара и годами терпел его и всю их компанию, — он брезгливо поморщился. — Ты даже не представляешь, сколько раз я хотел убить Старшего агента. И сколько раз у меня была такая возможность — но я понимал, это ничего не изменит. Придёт другой «хадар» и всё останется по-прежнему. В одиночку с ними не справиться, нужно ломать их осиное гнездо, выжигать напалмом — а это задача не для одного человека. Иногда на меня накатывало такое отчаяние, что хотелось повеситься. Но потом я встретил Гая и узнал, что не одинок. Да, наша организация слишком неповоротлива и часто даже звучат мнения, что мы вовсе ничего не делаем, но Гай говорит, что так нужно. Он уже пробовал действовать напролом и потерпел неудачу. Сейчас мы стягиваем и наращиваем силы, чтобы однажды массировано ударить в самый центр.
— И много вас? — спросила Мира.
— Несколько сотен.
— Все в Элсаре?
— Не только. У нас свои люди среди лодочников, агентов, рабочих Рудника, простых горожан. Понимаю, цифра не слишком впечатляющая, но азарцев в принципе не очень много. Гай говорит, что мы — рычаг, который медленно и неуклонно расшатывает основы общества.
Мира поморщилась: Гай говорит, Гай говорит. Тоже рупор нашёлся!
— Недавно Свободные азарты совершили первый значительный удар, — в голосе Бренна зазвучала неприкрытая гордость.
— Какой? — спросила Мира.
— Сначала мы распространили среди населения слухи о том, что в Лесу появилась новая спасительница Азара. Великий Хранитель не мог оставить такую информацию без внимания, и у Гая появилась возможность почти официально исчезнуть из Элсара. Хадар сам отправил его восвояси, ещё и прикрыл отход. Затем мы объединились с лесными, нарушили планы Великого Хранителя и похитили его сына. Теперь старику придётся идти на уступки. Всё же, родная кровь не водица, — он вздохнул: — Жаль, окончание этой операции я уже не увижу.
Мира дёрнула уголком рта, но промолчала.
— Значит, вы объединились с лесными, — уточнила она.
— Всегда нужна коалиция.
— Почему вы так уверены, что они будут лучше, чем Великий Хранитель и его банда?
— На данный момент они лучший вариант из возможных. Кроме того, у нас есть козырь, который им не побить.
— Какой козырь? — осторожно спросила Мира.
Бренн лукаво улыбнулся:
— Ты.
Она поморщилась, пробормотала:
— Понятно. Значит, козырь. Люди ничто, главное цель.
— Что? — не расслышал Бренн.
— Так, ничего.
Ей вновь вспомнились откровения Гая возле раскалённой стены. Вернее то, что она считала откровениями. А если это была обычная вербовка? Навешал лапшу на уши наивной девочке, сказал то, что она мечтала услышать — проклятие, гонения, рыцарь печального образа. И ведь, главное, сработало!
В груди пекло от разочарования и обиды. Все воспоминания, которые до сих пор Миру грели и вызывали светлую грусть, были теперь растоптаны.
"Я всегда была для Гая только козырем в политической игре. Даже у раскалённой стены, даже на Елагином острове! — подумала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слёзы. — Расчётливый, коварный сукин сын! Он во сто крат хуже Хадара! Тот хотя бы не притворялся славным парнем, всегда честно признавался: я злодей. Можете ненавидеть меня".
Мира сморгнула слёзы. Всё, хватит воды. Нужно учиться жить по-новому, идти дальше. Только нытики и неудачники толкутся на месте и лелеют воспоминания о прошлом, разукрашивая его в радужные цвета. То ли дело было тогда, не то, что сейчас.
"А я пойду дальше, — сказала она себе. — Не останавливаясь и не оглядываясь".
— И где же сейчас ваш путеводный маяк Гай? — спросила Мира вслух.
— Не знаю, — ответил Бренн, сделав вид, что не заметил иронии в её словах. — Может быть, в Лесу и готовится к встрече переговорщиков, которых отправит старик. А, может, вовсе никуда не уезжал.
— Не уезжал?! — вспыхнула Мира.
— Ну… — он пожал плечами.
— Кто-то убил его жену, а он даже не объявился?!
«Конечно, Магда не козырь», — мысленно добавила она.
Бренн смутился:
— Скорее всего его здесь всё-таки нет.
Захотелось хоть как-нибудь отомстить Гаю. Чтобы воспоминания о Елагином уже не причиняли боли и сожалений. Если она для Гая одна из многих, то пусть и он станет "одним из".
Глядя прямо в глаза Бренну, Мира встала и распустила шнуровку на платье. Он молча наблюдал за ней, всё также сидя на пыльном мешке. Расправившись со шнурками, Мира медленно сняла платье с плеч, и оно упало к её ногам. Взгляд Бренна скользнул по её плечам, груди, животу, бёдрам.
— Ты очень красивая, — шепнул он.
Мира поморщилась: голос. Совсем другой, не тот, какой хотелось слышать. Она тут же в испуге взглянула на Бренна — не заметил ли её невольной мимики? Но он не смотрел ей в лицо.
— Ну, так что же ты, как не живой? — усмехнулась она. — Или я тебе не мила?
Переступив через лежащее на полу платье, Мира подошла к Бренну.
— Мила, ещё как мила, — сдавленно произнёс он и коснулся губами её груди.
По телу прошла дрожь.
«Это хорошо, это правильно, — сказала она себе и добавила, обращаясь уже к Гаю: — Я сделаю с другим то, что ты не успел. Нет больше наивной, влюблённой девочки".
Обхватив её крепкими руками, Бренн стал жадно целовать её шею, грудь, живот опускаясь всё ниже. Сердце забилось всё чаще и чаще, голова закружилась,