— Клянусь тем Кораном, который ты читал, — угрожающе произносит Чора, придвигая к мулле два мешка кукурузы и ручную мельницу, — если ты до утра не перемелешь два мешка кукурузы, я застрелю тебя из этого ружья!
Испуганный до смерти мулла до рассвета молол кукурузу, а утром трусцой отправился домой. Через два дня пошла жена Чоры за водой и возле мечети первой стала ржать, как кобыла.
— Эй, чтобы ваши отцы свиней пасли! — в отчаянии воскликнул мулла. — Неужели за два дня весь ваш помол кончился?!
102. Два муллы
Опубл.; ИФ, т, II. с. 27.
Записал М. Льянов в 1964 г. на ингушском языке от неизвестного лица.
Жили в одном селе два муллы. Одного звали Ибрагим, а другого Увайс. Ибрагим-мулла был образован, но глуп, а Увайс был неграмотен, но умен.
Подаяний сельчан Ибрагим-мулле было мало.
Однажды он сказал Увайсу:
— Увайс, я слышал, что в одном селе нуждаются в мулле. Село большое, люди добросовестные и спокойные. А мулла, живущий там, мало в чем разбирается. Я хочу пойти в то село муллой.
— Не знаю, Ибрагим. Я не советовал бы тебе этого делать. Если люди того села не звали тебя к себе муллой, как ты придешь к ним? Мы неплохо устроились и здесь. Хоть село и маленькое, но для безбедного житья нам хватает. Членам наших семейств работать не приходится: еды, одежды всего в достатке, — проговорил Увайс-мулла.
— Ты думаешь, если есть одежда, еда, то все в порядке? Богатство никогда не помешает. Сегодня понедельник, а завтра, во вторник, я решил сходить в то село, — проговорил Ибрагим-мулла.
Поболтав о том, о сем, они разошлись.
На второй день Ибрагим-мулла отправился в дорогу в то село, о котором говорил.
На четвертый день, в пятницу, он поспел в мечеть на общественную молитву. Когда Ибрагим-мулла вошел в мечеть, люди еще не начали молитву.
После приветствия он сказал:
— Ваш мулла малограмотен, поэтому я и прибыл, чтобы быть у вас муллой. Я много читал Коран, я хорошо…
Тут присутствующие прервали его:
— Нужен нам мулла или нет, мы сами лучше знаем. Кто тебя звал? По чьей просьбе ты пришел?
Нечего было ответить Ибрагим-мулле, а люда стали смеяться над ним. «Задуманное не совершилось», — подумал он и, оскорбленный людьми этого села, вернулся в свое село.
Услышал Увайс-мулла, что Ибрагим возвратился, и пошел к нему.
— Как твои дела, Ибрагим-мулла? — спросил он.
— Пришел домой, ничего не сделал. Когда я им рассказал о своих намерениях, люди села и их мулла со смехом выдворили меня. Плохие, бессовестные люди в том селе. Такой же и их мулла, — ответил Ибрагим-мулла.
— Ты пошел туда, хоть я и отговаривал тебя. Мне досадно, что они тебя опозорили. Ты опиши мне внешность того муллы, я пойду к нему. Я им не прощу насмешек над тобой, — сказал неграмотный, но умный Увайс-мулла.
Решив пойти в то село, он отпустил бороду, оделся бедно, чтобы быть похожим на паломника. И в четверг под вечер прибыл Увайс-мулла в то селение. И он подошел к пхегате и спросил у людей:
— Кто у вас в селе считается достойным мужчиной?
Люди ответили:
— Самый достойный в нашем селе Алхаст.
Узнав у людей, где он живет, и поблагодарив их, Увайс-мулла пошел к его дому.
Он вызвал Алхаста и, притворившись убогим, спросил:
— Любите ли вы гостей? Мне негде переночевать, я впервые в этом селе.
— У нас можно легко переночевать, заходи, — и Алхаст ввел гостя в комнату.
Увайс-мулла несколько дней мало ел и поэтому был бледен. Так как гость был бледен и убог, Алхаст быстро приготовил ему еду.
Посла ужина Алхаст сказал:
— Гость, говори про свои дела, я готов тебя слушать. Я вижу, что вышел ты из своего дома не без дела.
— Ты прав, мой хозяин. Я расскажу тебе о себе. Я мулла. В дороге нахожусь уже год. Год назад я ходил совершить молитву на четвертое небо[167]. Из-за моих грехов бог лишил меня этой почести. Когда я ходил на четвертое небо совершить молитву, то из ваших краев туда приходил один мулла. Я ищу этого муллу, чтобы он замолвил за меня словечко богу и совершил за меня молитву. Пока я не найду этого муллу, я решил ходить по белому свету, — сказал Увайс-мулла.
— А знаешь ли ты, из какого села мулла, о котором ты спрашиваешь?
Знаю только, что он из вашего края. Из какого села и как его имя, мне неизвестно. Правда, увидев, я узнал бы его. Он чуточку выше меня, черноглазый, с большим носом, красноватый.
— Приметы, о которых ты говоришь, подходят к нашему мулле.
— Неужели правда? Вот было бы хорошо! От долгого пути я сильно устал, — сказал гость.
За разговорами и время прошло. В пятницу они решили: увидеть муллу. На второй день Алхаст пошел на общественную молитву и держался с левой стороны от гостя[168].
Люди увидели человека по правую сторону от Алхаста и поняли, что это важный гость.
Когда Алхаст и гость вошли в мечеть, люди поднялись и усадили их на самые почетные места возле самого муллы.
— Да будет ваш приход счастливым! — принял гостей местный мулла.
— Счастливыми живите, садитесь. Если вы разрешите, я с этого края сяду, — проговорил Увайс-мулла, а Алхаст добавил:
— Мулла, этот гость прибыл к нам из далеких краев. Он мулла и рассказывал удивительные вещи.
— Гость, пересаживайся сюда, — сказал местный мулла.
— Нет, я не могу сесть выше тебя, у меня нет такого права, сказал гость-мулла.
Не уговорив гостя сесть выше, все присели. Не успели они как следует поговорить, как пришлось им встать на молитву. Муллы, подталкивая друг друга, уступали друг другу первое место на молитве. Гость-мулла не соглашался стать впереди местного муллы, так как якобы не имел такою права.
Когда общественная молитва окончилась, муллу-гостя попросили дать толкование некоторым понятиям из Корана. Но он не согласился сделать его раньше местного муллы. Таким образом, авторитет местного муллы в глазах людей поднимался. После разрешения местного муллы и многочисленных просьб гость начал:
— Год назад я ходил на молитву на четвертое небо. Из-за моего греха бог лишил меня этой почести. И ваш мулла приходил туда на молитву. Я целый год искал его, чтобы он помолился за меня богу. Вы очень счастливые люди, так как он ваш мулла. Каждый, кто, умирая, будет иметь при себе его волос, может взять с собой в рай шестьдесят трех человек. Если мулла разрешит, я вырвал бы из его бороды один волос.
Обрадованный словами муллы-гостя, местным мулла подставил свою бороду, чтобы тот вырвал у него волос. Тогда гость, вытащив щипцы для волос, сказал «бисмилах» и вырвал у него один волос. Тогда каждый стал просить у муллы по одному волосу, а мулла разрешал, и у него вырвали всю бороду, а когда начали рвать волосы из усов, мулла упал без чувств.
— Он разговаривает с богом, не тревожьте его, — произнес мулла-гость.
Тогда Алхаст сказал людям, чтобы они дали милостыню гостю. Так как ему предстоял далекий обратный путь, он получил много денег. Все его отблагодарили. Он распрощался с ними и отправился домой.
103. Решение спора
Опубл.; ИФ, а 33.
Записана на ингушском языке от X. Чапанова, с. Ачалуки ЧИАССР.
Однажды один горец приехал на жеребой кобыле к своему другу-мулле. Утром, когда хозяева и гость встали, обнаружилось, что кобыла горца ожеребилась. Жеребенок лежал под фургоном муллы. Горец обрадовался, что кобыла ожеребилась, а мулла стал утверждать, что этого жеребенка ему принес фургон. Судили-рядили, ничего не порешили.
Тогда послали гонца к одному умному человеку, который хорошо разбирал спорные дела. Когда этому человеку сообщили о сути дела, он сказал, что придет, а посланного отпустил.
Через некоторое время, громко вздыхая, этот человек пришел. Мулла спросил у него, почему он задержался, и умный человек ответил:
— Только ушел ваш гонец, как загорелась протекавшая мимо нас река. Я тушил эту реку и поэтому задержался.
— Что за вздор ты несешь? В своем ли ты уме? Разве может вода гореть?! — удивился мулла.
— Если фургон рожает жеребят, разве не может вода загореться? — сказал умный человек.
Тогда понял мулла, что не видать ему жеребенка. А горец взял своего жеребенка и уехал домой.
104. Хитрый мулла
Опубл.: ИФ, с. 33.
Записана на ингушском языке от X. Чапанова, с. Ачалукии ЧИАССР.
В одном большом ауле жил мулла. Однажды собрал он всех аульчан и говорит им:
— Мне трудно творить молитвы по вашим покойникам, ведь на их могилах нет памятников. Без памятников невозможно определить, где какой покойник лежит. Вы должны установить памятники и дать мне по одному барану. Тогда я буду молиться за каждого покойника в отдельности.
Выслушали его горцы и все установили на могилах своих близких родственников памятники, а мулле дали по барану. Лишь на могиле матери муллы не было памятника.