Чувства? Чувства обуревают самые разные! Злость, тревога, неудовольствие — это потому что жарко, и… какая-то особенная, невероятная нежность.
Временами не выдерживаю, переворачиваюсь на живот, чтобы уткнуться носом в подушку… просто так чётче ощущается запах, от которого я плыву, от которого сердце бьётся чаще.
Рядом, в креслах у слабо мерцающего камина, спиной к окну, ещё двое. Спецы из тайной канцелярии. Мне ужасно не хотелось, чтобы они остались, но я согласилась. Просто я не имею права упустить Ситара, не хочу провалить дело из-за глупой самоуверенности. Тем более после прокола со щеколдами.
Какой же я дурак! Какой же я…
(Да-да… восприятие мира во сне временами очень причудливо.)
Потом я размышляла о том, какую выволочку устрою дворцовой страже — как бы там ни было, а ловкость Ситара не оправдывает их невнимательность. Причём выражения, которые вертелись в голове, были настолько далеки от приличий, что словами не описать.
Ещё… ещё о себе самой думала. Глупость невероятная, но мне так хотелось запустить пальцы в собственные локоны, прижаться, коснуться губами шеи… Ещё невероятней то, что в итоге я себе эти мысли запретила — заставила себя думать о Ситаре. Образ вежливого блондина вызывал не просто неприязнь, а жгучую ненависть.
А спустя невероятно долгое время, когда уже сон наваливаться начал, я услышала тихий щелчок, следом второй. Сразу напряглась и с огромным трудом удержала рвущийся из груди рык. Пришёл! Пришёл су… Нет, эти мысли были ещё дальше от приличий, чем те, которые посещали в момент размышлений о дворцовой страже.
В спальню ворвался порыв ледяного ветра, но окно тут же прикрыли. Звук удара, и настолько тихий, что… если бы с подоконника прыгала кошка и то бы громче вышло. Шаги не слышны. А вот шелест сбрасываемого плаща и камзола очень даже…
Я не выдержала и ухмыльнулась — как всё-таки хорошо, что притушили камин. Будь пламя чуточку ярче, Ситар бы непременно заметил — в постели вовсе не хрупкая блондинка, а не пренебрегающий уроками фехтования брюнет.
Матрас прогнулся и тихонько скрипнул…
— Ну я же просил… — прошептал Ситар. — Всего одно свидание, девочка… А ты? На что ты меня толкаешь, малышка?
Желание припечатать урода огненным шаром первого порядка было огромно, но… это слишком лёгкая смерть для того, кто посмел покуситься на мою — да-да, мою! — малышку!
Я делаю глубокий вдох, позволяю блондину запустить руку под одеяло, а дальше… дальше сон сущим кошмаром обернулся.
Это уже не я была, это был Теридан-Кирстен из рода Донтор! Злой, как вся нечисть четвёртого мира, и неудержимый, как молодой дракон. Принц не воспользовался магией, он выбросил кулак. И прежде чем тот, кто носил титул теневого короля, опомнился, ударил ещё раз. А потом ещё… и ещё…
Очень быстро, буквально в пару секунд, «свидание» превратилось в жесткий мордобой. Терри и Ситар каким-то невероятным образом оказались на полу, и хотя блондин почти не сопротивлялся… брюнет бил! Бил умело, со вкусом, от души! Ему было плевать на крики спецов тайной канцелярии, на хрипы Ситара, на боль в костяшках пальцев… Плевать на всё!
И с уст самого несносного принца срывалось только одно слово:
— Убью! Убью!!!
Вообще, в такие моменты положено просыпаться, но я почему-то не проснулась, а наоборот — медленно провалилась во тьму. Какое-то время сердце билось очень сильно, дыхания не хватало, но потом стало легче. Я успокоилась.
Успокоилась, чтобы тут же увидеть калейдоскоп ярких, бессмысленных картинок и вновь забыться. На этот раз окончательно. А вот проснулась… проснулась я только утром, причём от того, что кто-то очень жарко дышал в шею и крепко сжимал прикрытое ночной сорочкой бедро.
Кто именно? Вот даже тени сомнений не возникло!
Я приоткрыла один глаз, убедилась, что диванчик, на котором ночевала Бетти, пуст, что в заполненной полумраком спальне никого, кроме нас двоих… А потом поёрзала в намерении отодвинуться — просто жаркий он. Невероятно жаркий и безумно волнующий!
Терри сонно замычал. Рука, сжимавшая бедро, переместилась на мою талию, и… и… собственно всё. Боевик по-прежнему спал, но выпускать из объятий категорически отказывался.
Я поёрзала снова. Позвала тихо:
— Терри? Терри, выпусти…
Зря я это сделала — меня прижали ещё крепче, и собственное тело отреагировало на жест младшего принца очень однозначно. Я вспыхнула! Вот только причиной охватившего меня жара был не стыд, а нечто иное…
— Теридан, отпусти, — в моём голосе прозвучала мольба, причём самая настоящая. Я же… я же всё решила! И не собираюсь отступать, потому что я — Эмелис из рода Бьен! Да и вообще…
— Куда? — сонно пробормотал боевик. — Куда ты так спешишь, любимая?
— Мне в умывальню нужно… — беззастенчиво солгала я.
— Точно?
Солгать во второй раз не получилось, потому что рука их высочества скользнула вверх и коснулась груди. Прикосновение было нежным, мимолётным, но с моих губ сорвался совершенно недвусмысленный стон.
Терри замер, но лишь на мгновение. Следующее касание было не таким нежным, как предыдущее, а ещё… меня в шею укусили!
Несмотря на волну слабости, которая прокатилась по телу, я предприняла ещё одну попытку отстраниться, и тут же услышала уже не сонное, а хриплое:
— Мелкая, ты так соблазнительно ёрзаешь.
О Богиня! О Всевышний!
— Кир!
Брюнет отодвинулся, но только для того, чтобы дать мне возможность перевернуться на спину. На этом попытка побега завершилась, потому что младший принц прижал к постели, лишив всех надежд и вновь заставив испытать тот сорт слабости, противиться которой практически невозможно.
— Попалась… — хрипло прошептал он и наклонился в явном намерении поцеловать.
— Любимый, но мы же договаривались!
Стыдно признаться, но этот возмущённый писк… он был фальшивкой. Я сказала просто для галочки, для очистки совести. И совсем не ожидала, что боевик ответит.
— Эмелис, любимая, давай начистоту? Проникновение Ситара в твою спальню — это мой просчёт, и я за него ещё отвечу. Но если бы я не повёлся на твои запреты, если бы мы ночевали в одной постели, ничего бы не случилось. Так что… ты как хочешь, любимая, но с сегодняшнего дня ты спишь здесь, со мной. И так как твоя магия практически восстановилась, откладывать разговор с верилийцами я больше не намерен.
— И когда же ты намереваешься…
— Через неделю, — отрезал Терри.
Боевик вновь к моим губам потянулся, но от таких новостей я слегка протрезвела, упёрлась ладошками в обнажённую грудь брюнета и выдохнула: