— Джеред, это правда, что большинство моряков не умеют плавать?
Она скорее почувствовала его смех, чем услышала его. Он поднял голову и посмотрел на нее. Его глаза, красные от морской воды, казались сейчас неуместно улыбчивыми. В них светилась нежность.
Значит, на одну молитву Господь ответил, но остальные оставались под сомнением.
— Киттридж!
Он обернулся, все еще обнимая Тессу. Капитан кричал с верхней палубы. Она, как и весь корабль, дрожала от напора воды.
— Киттридж!
Капитан махал рукой, стараясь привлечь его внимание, потом показал на небо. Джеред толкнул Тессу назад, в коридор, где было безопаснее, поднялся на несколько ступеней и посмотрел вверх.
Корабль больше не был перегружен в верхней части. Грот-мачта сломалась пополам, и верхние ее сто футов сейчас уносила волна. Оставшаяся часть болталась за бортом, привязанная канатами, которые когда-то держали паруса. Сейчас эта мачта представляла серьезную угрозу. Вместо того чтобы не давать кораблю опрокинуться, как это было бы с судном меньшего размера, она добавляла веса одной стороне корабля. Еще одна большая волна, и судьба «Изольды» будет решена. Шхуна уже сейчас заметно кренилась на левый борт.
Единственный шанс спастись — избавиться от мачты, пробраться по скользкой палубе и перерезать канаты. Джеред мысленно ответил на вопрос Тессы. Да. Большинство моряков не умеют плавать. А даже если бы и умели, он сомневался, что у кого-то на борту есть столь веская причина спасти корабль, как у него.
Он посмотрел на жену. Она дрожала, с одежды стекала вода. Тесса откинула волосы назад и замерла, глядя на него.
Что пробежало между ними в те короткие мгновения? Чертовски многое. Слишком многое. Память и сожаление. Желания и надежды. Раскаяние и тоска. Что там сказал его дядя? «Она очень давно любит тебя». Он открыл истину. Если он отправится на небеса, Боже милосердный, он будет знать, что Тесса любит ею. Он ведь и сам безумно любит ее, разве не так?
«Прости меня, Тесса, что избегал тебя, что испугался того, что ты изменишь мою жизнь. Ты была как солнце, а я, подземный житель, боялся яркого света. И больше всего прости меня, Тесса, за то, что причинял тебе боль».
Жаль, что он не может еще раз поговорить с дядей, процитировать ему то, что сейчас вспомнил из школьных книг. Это ведь Цицерон утверждал, что благородные поступки мы относим к добродетели, а неблагородные — к пороку. Ну вот сейчас все и решится. Добродетельный он или порочный, стихия не станет разбирать. Видимо, двум любящим сердцам суждено погибнуть вместе. И зачем он взял ее на корабль?
...Джеред повернулся и пошел на палубу.
Глава 34
— Нет! — Этот крик оцарапал ее горло.
Что бы ни собирался сделать Джеред, это было опасно. Она сразу же поняла это. Он посмотрел на нее, как будто прощаясь. В ту секунду ей показалось, что он любит ее. Человек с сомнительной репутацией, который смеялся в их первую брачную ночь, который тем не менее очаровал ее, который обнимал ее так нежно совсем недавно, сейчас смотрел на нее грустным глазами. Словно прощаясь.
Ветер подхватил ее крик, похоронив его под ревом волн. Джеред не остановился. Она упала на колени, прижимая руки ко рту, соль жгла глаза, но она не отрываясь смотрела на мужа. Он добрался до верхней палубы, склонился к капитану и что-то прокричал ему в ухо. Тот показал, что дверца шкафчика перед штурвалом открыта и оттуда надо взять топор.
Палуба была обледенелой и мокрой, Джеред дважды поскользнулся. Один раз выронил топор, и, когда корабль в очередной раз накренился, Тесса подумала, что он сейчас утонет. Но топор зацепился за спутанный такелаж, разбросанный по палубе. Джеред достал его, склоняясь под ледяным ветром. Когда он подобрался ближе к краю, Тесса подумала, что он собирается попытаться перерубить мачту. Она была по меньшей мере три фута в диаметре и вся покрыта дегтем. Это займет несколько часов, а по крену корабля было ясно, что такого времени у них нет. Веревки, которая предохраняла его от падения, явно не хватало, чтобы добраться до запутанной мачты. В ужасе Тесса смотрела, как Джеред шагнул ближе к краю без всякой страховки. Он опустился на колени и стал рубить пеньку широкими ударами. Один канат был перерублен, и мачта сместилась, чуть повернувшись, но не скатилась с палубы. Он разрубил другой, потом еще один, как будто забыв о холоде, опасности и бушующих волнах.
Что-то привлекло ее взгляд, и Тесса невольно повернула голову, чтобы увидеть огромный вал, собирающийся поглотить корабль. У нее перехватило дыхание, само время остановилось.
Она прокричала его имя, но Джеред не обернулся, не пошевелился. Он продолжал стоять на коленях и рубить канаты. Она закричала снова и снова. А потом в ужасе увидела, как волна накрыла корабль, унося ее мужа с собой.
Он услышал крики, потом понял, что это ревущий ветер. Он почти видел фигуру морского чудища в волнах, чувствовал, как его зубы вонзаются в его шею. Горячая кровь пролилась на его кожу, согревая его. Крики прозвучали снова, яростно и призывно. Казалось, кричала женщина. Или они доносились откуда-то с небес?
А почему бы и нет? Он посмотрел наверх. Черные, мрачные тучи и ничего больше. Его рука лежала на чем-то твердом. Холодном. Ах да, это топор.
Еще один крик. Что-то потянуло его, потом освободило. Лицо словно врезалось в стену. Он подумал, что это уже случалось раньше, наверное, он на мгновение потерял сознание. Выдох чуть согрел поверхность, о которую он ударился. Он прикоснулся к ней языком. Соль. Дерево. Краска. Он снова вздохнул, чувствуя свою собственную кровь и слюну. Он умирает? Несомненно. Но смерть не победит легко. Он не будет поддаваться. Ему еще нужно кое-что сделать. Срубить мачту.
Крик раздался снова, и что-то схватило его, вцепилось в его плоть. Он почувствовал, что его поднимают на небеса. Видимо, ангелы? Но он не хотел умирать. Что-то очень важное удерживало его на земле.
Два раза матросы почти добрались до него, смытого волной, обрушившейся на «Изольду». Джеред висел у борта. Веревка, которую он сжимал, обвилась вокруг его запястья, и он болтался на ней, еле держась.
Тесса стояла на коленях на краю, к ее талии тоже была привязана веревка. Один из матросов находился внизу нее, другой — сбоку. Она не позволяла им уйти, угрожая перерезать веревки, державшие их у борта корабля, если они попытаются спасать свою шкуру. Она орала на них, когда казалось, что они собираются ретироваться, оставив Джереда умирать. У нее болело горло, глаза разъедала соль, но ее муж будет спасен. Иначе гори оно все синим пламенем.