Как ни странно, но абсолютного превосходства в этой битве никто не добился. Хотя само сражение вошло в историю как одно из самых кровопролитных за последние пятьдесят лет и самое, если так можно выразиться, быстрое. Скорость ввода частей в бой побило все рекорды. Од конечно не гнался за рекордами, но это был его конёк, на этом строилась его стратегия. Ему, в его военной карьере редко выпадала роль обороняющегося. По количеству бойцов армии были почти равны, но не по качеству. Рыцари-монахи Ар-райна на голову превосходили в выучке армейские части имперцев. Единственные кто могли равняться с ними, это были тяжёлая гвардейская пехота на две трети состоящая из дворян и Аргументы Ода. Сам генерал это прекрасно понимал и надеялся, а может и верил в силу духа своих людей способных противостоять фанатической настойчивости помноженной на воинское умение Ар-райнов, и не обманулся. Его бойцы с честью выдержали это испытание, но дорого заплатили за это.
Потери имперцев составили более двадцати пяти тысяч человек, но они не побежали, армия не рассыпалась, и не они, а Ар-райны первыми протрубили отход. Действительно, стараниями Ода, Ар-райны на обоих флангах попали в патовое положение. Двадцать тысяч конных рыцарей-монахов зажатых между бронированными имперскими гвардейцами и Сэлшскими кавалергардами при поддержке кирасиров Ордина, мало что могли предпринять кроме отхода. Едва половина их смогла уйти. На правом фланге десятитысячный корпус зажатый в тисках Сэлшской пехотой и всадниками Рамиса, понеся чудовищные потери, вырвался таки из ловушки. Вот только от Сэлшской пехоты мало что осталось, как и от Рамисовых всадников.
Огромные потери понесли и копейщики Тиана. Ну да, теперь ими командовал полковник Сирт, правая рука легендарного Тиана. Просто такое прозвище простые солдаты не могли забыть, как нельзя забыть то, что синоним их прозвища, нерушимость и прочность. Куда там крепостным стенам. А уж как пешие рыцари-монахи проклинали их имя! Троекратно превосходить численностью копейщиков и ничего не добившись, в три раза больше потерять!? Правда тут не малая заслуга была «Аргументов» Ода. Ну «Аргументы» это «Аргументы», что тут скажешь. Один остряк как-то выдал: Против аргументов Ода даже факты не действуют, можно сразу делать выводы.
Героическая пехота Гурджана, вот кому во истину нужно ставить памятник при жизни. От них едва осталась пять сот человек к концу боя. Но впереди своих солдат всё также стоял старый полковник. С простым измочаленным щитом, уже без копья, весь помятый избитый, в своей и чужой крови, но живой. Ещё он прекрасно понимал, что его тогда ещё две тысячи бойцов вряд ли бы выжили, не случись им на помощь Сэлшских всадников. Особенно его поразил тот принц-лейтенант, что в самый отчаянный момент боя вскочил ногами на седло своего коня и как пошёл косить монахов направо и налево, ну прямо загляденье. Бошки рыцарей как кочаны подскакивали вверх сея красное широкими веерами и падали куда-то в людское море. Он потом искал этого лейтенанта. Но не нашёл. Дело в том, что к концу боя Сэлшцы оттянули большую часть Ар-райнов на себя и скрылись с ними где-то за восточными холмами. Вряд ли они выжили, Ар-райнов было раза в четыре больше.
Капитан Эруш Мараб не стал преследовать отступающий Дравидский корпус у Сурского Брода, потому что всё равно ничего с ними поделать не мог. Людей и так было немного, а после кавалерийской атаки тех едва хватит что бы оборониться в случае чего. Если бы не лучники…
Мараб, переправившись через брод, увидел пехотинцев Крампа восстанавливающих свои оборонительные позиции. Он конечно искал полковника и никак не мог его найти, пока один из арбалетчиков не отвёл его за холм, где капитан увидел тысячи полторы трупов, среди которых и отыскался молодой Мелич. В зерцале на против сердца зияла аккуратная дыра. Умер он быстро.
Князь Хасепин не участвовал в сражении с Ар-райнами. Его четыре сотни никакой военной мощи из себя не представляли. Наблюдая с холма за сражением, он всё больше мрачнел лицом, а когда Ар-райны подали сигнал к отходу, развернул своих людей и увёл их в сторону дравидской границы. Где-то версты через три он увидел отчаянно дерущихся Сэлшцев с Ар-райнами и не долго думая ударил в спину ненавистным монахам. Те как будто этого и ждали. Взревела труба, всадники лавиной откатились назад и не останавливась умчались прочь.
— Благодарю вас сударь. — Проговорил человек в жутко измятой серебряной кирасе Сэлшского офицера. — Вы как нельзя вовремя подоспели.
— Ну что вы, не стоит благодарностей. Прижать хвост этим сектантам для меня как бальзам на раны. С кем имею честь?
— Велит де Бранд. Сэлшский экспедиционный корпус, лейтенант кавалерии.
— Князь Хасепин. Здесь меня называют «дравидским». — Лейтенант спешился. Видно было как он сильно устал.
— Йёль. Позаботься о людях, я хочу переговорить с князем.
— Есть. — Ответил унтер.
— Как вы здесь оказались князь?
— Слежу за Ар-райнами.
— Судя по вашим ребятам, вы в сражении не участвовали.
— Нет не участвовал. Вы меня осуждаете?
— Помилуйте, мне-то какое дело князь? Я конечно немного удивлён, видя вас на стороне имперцев…
— Я не на стороне имперцев. — Оборвал его Хасепин. — Я на стороне Дравида. Просто моя родина больна проказой под названием Ар-райны и я, в меру своих сил, уничтожаю эту проказу там где её нахожу.
— Ы любом случае Ваша Светлость я вам не судья. — Спокойно произнёс Велит. — И даже не собирался им быть. До куда вы намерены за ними следить? — Сменил он тему.
— До туда, до куда они намерены откатиться. Не думаю что на этом сражении можно ставить точку, фанатики так просто не сдаются.
— Откуда у них такая прорва рыцарей Ваша Светлость?
— Если вы подразумеваете что все эти рыцари чистокровные дворяне, то могу вас разуверить. Это монахи. А монахом в Дравиде может стать любой.
— Я так и думал. — Кивнул Велит. — Хотя их выучка меня приятно удивила, дерутся они как ваши восьмирукие боги.
— Чего не отнять, того не отнять. Несколько лет назад при штурме Маздака их было всего двадцать пять тысяч. Теперь их я полагаю, в семь, восемь раз больше и дерутся они ничуть не хуже. Кто их обучает я не знаю, но учат их на славу. А сколько их ещё? Сколько тысяч фанатиков выйдут из храмов? Найдётся ли столько бойцов у империи?
— Не пугайте князь. — Велит погладил шею своего коня, скормил ему солёный сухарик, второй съел сам, третий в задумчивости предложил Хасепину но тот отказался.
— Господин лейтенант, мы готовы выступать. — Доложил давешний унтер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});