Постараюсь его разочаровать и получить зачет.
Я сложила зонтик и достала из сумки аддикт из мягкой древесины бука. Последние два дня я терпеливо вырезала на нем руны и глифы, которые могли упокоить умертвие. Заготовка дешевая, но больше мне и не требовалось. Я не планировала в будущем заниматься практикой некроманта, так что и долгоиграющих артефактов мне не требовалось.
Затем я прошлась между аккуратными рядами могил, изучая даты смерти. Пока я раздумывала, студенты разобрали подходящие, так что пришлось взять на подъем могилу десятилетней давности.
Фу… До практикума у нас была лекция о стадиях разложения трупа, так что я примерно представляла, что сейчас увижу. Из могилы вылезет обтянутый остатками плоти склизкий остов без малейших признаков мозга в черепной коробке. А что, если он вообще не сможет шевелиться?
Я нерешительно стиснула в руках аддикт и направила его себе под ноги на землю, где, предположительно, находился труп. Свой призыв я подпитывала Силой Смерти.
Спустя некоторое время я почувствовала Ее присутствие. Она была тут, так же как один из Ее детей, здесь, прямо подом мною, в холодной сырой земле… Мелкая морось в воздухе внезапно превратилась в колючие ледяные кристаллы, впивающиеся в кожу. И этот ледяной ветер… Это тоже был Ее ветер.
— Восстань и служи мне, — сказала я.
Земля прямо подо мной задрожала, и я сделала шаг назад, освобождая место тому, что выбиралось из могилы. Сначала показался саван, а потом ветхая ткань треснула и в прореху просунулась костлявая рука, обтянутая бурыми остатками кожи и мышц. Фаланги пальцев были практически обнажены.
Сам процесс подъема умертвия напоминал появление из кокона какой-то гротескной бабочки.
Запах был настолько мерзкий, что не спасало даже гвоздичное масло, которым я побрызгала платок.
Наконец «оно» появилось целиком и село, сжавшись, у моих ног. В провалах его глазниц не было и признака глазных яблок, но умертвие каким-то образом чуяло и ощущало меня.
Плоти на черепе практически не осталось, и волосы свисали со скальпа, как пакля.
Умертвие тонко шелестело на одной ноте. Звук зарождался где-то в недрах этого полуразложившегося тела и не имел никакого отношения к отсутствующим голосовым связкам.
Я поняла, что оно… Оно страдает. И еще — оно голодно. Намного голоднее, чем мой кот, и даже голоднее, чем Лейфр Добрый. А еще я поняла, что я — еда. Еда, которую надо съесть.
— Ой, мамочки! — вдруг раздался крик с той стороны, где некромантка Зои поднимала свое умертвие.
Я обернулась на крик. Некромантка сорвалась с места и, как заяц, помчалась через кладбище, а несвежий на вид зомби неспешно двинулся за ней следом, ведомый охотничьим инстинктом.
Однако мне не стоило отвлекаться.
Мое умертвие, утратив на мгновение контроль, дергаными движениями потянулось ко мне. Когда оно коснулось моей ноги, я чуть не потеряла сознание от энергетического оттока.
Умертвие высасывало из меня Силу Жизни, и было ощущение, что оно охотно готово поглотить и мою Искру тоже, если бы я дала такую возможность.
В миг обессилев, я упала на колени, а довольное умертвие прильнуло ко мне. Меня вывернуло прямо на труп остатками завтрака.
Аддикт… не выпускать аддикт. Силы, я едва не разжала руку!
— Ну-ка, отпустил! Живо! — выдавила я, крепче сжав аддикт и направив его на нежить.
Умертвие послушно отступило и уселось рядом, ожидая следующей команды. Двигалось оно гораздо резвее, чем до этого — сказывалась поглощенная им Сила.
— Возвращайся обратно и больше не поднимайся, — сказала я стандартную формулу, и добавила, — Покойся с миром и воссоединись со Светом.
Последнее было необязательным и предназначалось обычным умершим. Но мне казалось, что так было правильно.
Умертвие, как крот, зарылось в землю, возвращаясь в свою могилу. Я провела по рыхлой земле рукой, разравнивая ее.
С трудом поднявшись на ноги, я повернулась к Септимо, который зорким оком наблюдал за студентами.
— Твигги из Рэнса, закончила! — крикнула я.
Господин Септимо издали кивнул мне и сделал пометку стилом на вощеной дощечке.
* * *
Теперь я поняла, зачем Септимо велел взять с собой смену одежды. Схоронившись за каким-то могильным камнем, я переоделась в чистую накидку, но запах блевотины и гниющей плоти, казалось, въелся намертво. Намертво, это точно!
«Еду с собой не брать, завтракать тоже не советую», — сказал на предварительном инструктаже преподаватель. Что ж, теперь буду беспрекословно слушать его советы.
Я поудобнее уселась на вещевой мешок и наблюдала, как мои однокурсники занимаются своими умертвиями. Паре студентов просто не хватило сил поднять слишком старое тело. В одном случае потребовалось вмешательство Септимо, чтобы предотвратить трагедию. Умертвие чуть не высосало досуха своего создателя.
Незачет, приятель!
Жизнь прекрасна.
* * *
На следующий день у нас была намечена практика в общественной лечебнице.
Нас разбили на тройки, и поставили меня в тройку с Флори и Линдси.
— Как я и обещал, мы в одной команде, — многозначительно сказал мне парень, явно намекая на неприятности.
Ну-ну. Посмотрим. Его успех зависел от групповой работы, так что вредить мне ему не с руки. Что же он задумал?
— И что теперь? Кого будем лечить? — спросила я.
— Господин Николау обещал интересный случай. Сложный перелом ноги, есть над чем поработать, — ответил Линдси.
— А как тот мужчина, которого вы лечили? — решила все-таки узнать я.
— У-у-у… Трудно было, — ответил Линдси. — Еле вытянули его с того света, а потом он снова заболел. Видимо, не все органы были очищены. Господин Фьон рекомендовал пациенту взять кредит, чтобы оплатить ритуал Великого Исцеления.
Как-то это… неправильно, что ли? Мерить чужую жизнь на звонкую монету. С другой стороны, расход энергии на ритуал был несоразмерно велик, и у обычных магов отнимал год-другой жизни.
— А что это за больной? — тут же влезла любопытная Флори в наш разговор.
* * *
Осмотрев нашу пациентку, я была неприятно удивлена. Помимо оскольчатого перелома голени, я нашла и другие повреждения.
Продумав тактику лечения, я решила посоветоваться с наставником.
— Господин Николау, предлагаю хирургически извлечь мелкие осколки, растянуть конечность спицами и дорастить недостающие участки кости. Естественным образом это займет несколько месяцев, но при помощи Целителя около недели. — изложила я свои соображения. — Но это еще не все. Тут, помимо перелома, имело место подпольное прерывание беременности. Один плод извлекли, но второй остался и вполне жизнеспособен. Срок вынашивания — четыре лунных месяца. В связи с этим применение маковой настойки нежелательно. Также советую пока не сообщать об этом пациентке, чтобы она не предприняла попытку избавления от ребенка.