— Ну! Так вместе же и отстреливались от бандитов. Тут уж волей-неволей…
— Так и они рядом сколько прошли. Думаешь, все разом перечеркнуть можно? Ничего святого за душой не осталось уже? Они же русские!
— Морозов китайцем был?
— А Гратц твой — вообще немец!
— Ты хоть понимаешь, что будет, если…
Вместо ответа он откидывает клапан рюкзака.
Фигасе…
Если от двухэтажной казармы уцелеет после этого хоть одна стена — то я полный баран в саперном деле.
А не шутит старик. Не хочет он лишних смертей. Сколько у него там за душой уже набралось? Пора когда-то и прекращать…
— Гляди, Михалыч… Сам знаешь, в отряде «шмели» есть — я тут тогда весь этот поселок…
— Этого-то и боюсь. И не хочу, веришь?
Верю, куда ж мне…
Старый спец отползает назад, о чем-то коротко говорит с Галиной. Оставляет на траве автомат и машет рукой неразговорчивой парочке.
Так, пошли… точнее, поползли. Ну да, отсюда идти несподручно как-то. Мы же не знаем всех хитростей здешних. Ага, с ними Ворон! Уже проще, этого мастера на мякине не проведешь!
Минут через десять вся троица нарисовалась уже у стены казармы. Ворон с ними не пошел, заныкался где-то неподалеку. Ага, а проходец-то он нам обозначил! Вон они — меточки, к нам цветной стороной повернуты. Ясно, куда идти, где тропка безопасная.
— Грач!
— Здесь я.
— Передай по цепи — «шмели» выдвинуть вперед. Быть готовым к открытию огня.
— Ясно, командир.
Когда в казарме бухнула входная дверь, закрываясь за вошедшими, в первые мгновения никто особо и не заметил. Ну, пришел кто-то, значит, так и нужно. Но визитеры, не проходя внутрь, остановились на пороге, и именно это и привлекло к ним внимание.
Кто-то из сидевших на койках бойцов приподнял голову, вглядываясь в лица.
— Ежище! Здоров, братан! — поднялся на ноги здоровенный широкоплечий мужик с проседью в волосах. — А это еще кто с тобой?
— Петька Симонов, напарник мой новый.
— Ну и ему здравствовать! — раскинул руки здоровяк. — Проходи, садись… А второй с тобой кто?
— Медведь это… — поднялся со своей койки еще один боец — на этот раз худощавый и быстрый. От его фигуры так и несло чем-то опасным. — Не признал?
Медведь?
Это слово быстро пронеслось по казарме. Народ придвинулся ближе.
Мало кто из присутствующих знал легендарного спеца в лицо — но кличку эту слышали многие. Так он, что же — тоже с нами?
— А меня ты помнишь? — худощавый подошел к старому спецу.
— Помню. Тебя Гюрзой кликали, — кивнул визитер.
— Запомнил… стало быть… — худощавый обошел всех троих визитеров по полудуге, не приближаясь, однако, слишком близко.
— Склерозом не страдаю.
— Так, значит, и то помнишь, что должок за тобою остался? Должен ты мне!
— Ты че, Гюрза? — удивленно повернулся к нему здоровяк. — Народ в гости пришел, садись и ты, побазарим…
— Слышь, Макс, ты б не встревал, а?
— Не понял…
— Кровник он мой! Брата моего убил! — рванул майку на груди худощавый.
— Убил, — кивнул Михалыч. — Тебе тогда повезло, ушел. А то бы и ты рядом лег. Знаешь ведь — я попросту не балаболю… Сказал, что догоню — и догнал.
— Т-ты! — в воздухе мелькнул клинок…
Бзынь!
И покатился по полу.
Старый спец насмешливо прищурился. А мужик с проседью опустил на пол табурет, которым звезданул сослуживца по плечу.
— Ты, это… охолонь малость! Или забыл, чем нам тут драки грозят? У тебя три задницы, что ты на них приключения ищешь? У меня — одна, и она мне не надоела еще! Эй, парни! Вы там его попридержите, лады?
Около драчуна тотчас же нарисовалось несколько хмурых бойцов.
— Садитесь! — кивнул на стулья около стола здоровяк.
— Еж, представь меня своему товарищу.
— Долотов это, Макс. Парни его «Тягачом» прозвали.
— Отчего так? — приподнял бровь Медведь-Коротков.
— А у него башню снесло во времена незапамятные. Так что на танк непохожим стал. И силы немереной — потому и «Тягач».
— Ну, будем знакомы! — протянул руку Михалыч.
— Будем! — кивнул Макс. — К нам откуда?
— Из Рудного я.
— О, как! И как там?
— Это уж смотря кому… Основная масса народу — просто живет. Строят, чинят, детей рожают…
— Воюют…
— Нет, — покачал головою старший прапорщик. — Кончилась война, ребята. Не с кем больше воевать.
— Да, ладно… — недоверчиво протянул кто-то из обступившей собеседников толпы. — А с кем тогда перестрелки?
— Какие это? Где?
— Командир сказал, — пожал плечами невысокого роста боец с рыжими волосами. — У них там со связью в порядке все, нам ежедневно сообщают новости.
— Иди ты?! — удивился Коротков. — И прям все-все так и говорят? Все свежие новости сообщают?
— Ну откуда здесь и сейчас свежие новости? Что вообще вокруг уцелело-то?
— Вообще-то довольно-таки и до фига…
— Ну, это ж тут… — не сдавался рыжий. — А на западе?
— А по ним «Сатаной» шарахнули — там теперь воевать некому. В смысле — вообще. Еще лет десять — туда даже подходить небезопасно. Это я тебе со всей ответственностью заявляю.
— Во как… А они что?
— «Томагавками» по Рудному ударили. Народу там легло…
— Б… ь! — ударил кулаком по столу Тягач. — Эх, пустили б меня туда… я б там шороху-то навел…
— Это в Рудный-то? — поинтересовался Михалыч. — Так за чем дело-то стало? Вас тут всех не за этим же разве держат?
— Ты, это… за базаром-то следи!
— Еж, — не поворачивая головы, спросил у своего спутника старый спец, — поделись впечатлениями, лады?
— Мы под городом стояли, — сказал снайпер. — Там от вас был один деятель… Павел Петрович, так его называли. Да вы, небось, в курсе?
Тягач переглянулся со своими товарищами. Один из них кивнул.
— Знаю такого. Приезжал пару раз на встречу, мы здешних боссов туда провожали.
— Ну, так вот…
Когда Еж закончил свой рассказ, в казарме воцарилась тишина. Никто не спешил высказывать своего мнения.
— Г-х-м-м… — прокашлялся наконец Макс. — Ну а с Медведем ты как пересекся? Он, как я теперь понимаю, с той стороны был?
— Под Гадалку нас подставили, — нехотя признался снайпер. — Тут уж кто кого. Либо она нас валит — и тогда со всеми нашими кровь. Либо мы ее — и тогда рудненские нас на ленточки нарежут. А Михалыч-то, он с ней заодно оказался. Вот и обошлось…
— Так и она ныне здесь? — поинтересовался кто-то из окружающих.
— Здесь, — кивнул Еж. — Где-то в лесу залегла…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});