Довольно потянувшись, я плюхнулась в кресло. Скинула туфли и свернулась клубочком, поджав под себя ноги. Платье снимать не торопилась — не хочется встречать гостей в неглиже. И точно! Стоило мне угнездиться поудобнее, как в дверь постучали. Эх, сейчас начнется головомойка!
— Я сплю! — да, неудачная попытка отвертеться от разговора, но должна же я была хотя бы попробовать!
— Да не обманывай! — Тамирас вошел в комнату, не дожидаясь разрешения. Мирно посапывающий Шурик тревожно пискнул и полез под одеяло. Он слишком хорошо улавливает настроение окружающих.
— Ты один?
— А ты ждала еще кого-то? — неприятно хмыкнул блондин.
— Я полагала, что вы придете вместе с Радмиром.
— После того, как ты его публично отшила? Таши, ты всерьез такая простая или прикидываешься?!
— Это была случайность!
— Потом сама ему объяснишь. Я не за этим пришел.
— Знаю. Просто не хотелось бы одно и то же несколько раз говорить.
— Я сам ему расскажу.
— А вдруг перепутаешь?
— Таши! — лопнуло терпение парня. Нервный он сегодня, определенно.
— Все-все. Спрашивай.
— А ты сама мне ничего рассказать не хочешь.
И снова здравствуйте! Где-то я уже слышала эту фразу. И вызывает отнюдь не приятные чувства.
— По-моему, герцог Ниаррский вполне ясно все объяснил.
— А я хотел бы услышать твою версию событий.
— Она такая же, — пожала я плечами.
— Такая же, значит, задумчиво протянул Тамирас, неторопливо прохаживаясь по комнате. — И чем же, позволь узнать, этот… герцог тебя так заинтересовал?
Что б соврать, что б соврать?…
— А что, по-твоему, Юджину нечем заинтересовать девушку?
— Уже Юджин… Таши, а ведь я же тебя предупреждал. И когда только влезть успела?… Ладно, оставим это. Но будь столь любезна, объясни, почему?!
Я спрятала глаза. Вот что ответить? Врать — не хочу, а правду — не могу.
— Не хочешь говорить?
Кивнула, не поднимая лица.
— Хорошо, пойдем другим путем. На твой поступок есть причина?
Кивок.
— Весомая причина?
Еще кивок.
— Но говорить о ней ты не можешь?
Я подняла взгляд. Он что, издевается? Нет, не похоже. Больше всего он сейчас похож на ищейку, безэмоционально, по крупицам, выведывающую нужную информацию и складывающую ее в только ей известную картину.
— Ладно-ладно, не жги меня взглядом. Я все понял. Только один вопрос: почему сразу к нам не пришла?
— Не могла! Это было одним из условий.
Тамирас как-то горько хмыкнул. В глазах его явно читалось разочарование в моей персоне. Не сказав больше ни слова, развернулся к дверям. Лишь на пороге буркнул, не оборачиваясь.
— Надеюсь, твои цели этого стоят.
Дверь за ним закрылась. Всего наше общение длилось не дольше пяти минут, но поселилось стойкое ощущение, что меня не просто облили грязью, но и хорошенько в ней вывозили. Ну, Юджин, только попробуй теперь не сдержать слово!!! И посмотрим, как тогда запоет блондин!
День десятый
После ночных потрясений уснуть не получилось. Несколько часов я провела, нежась с бокалом вина в теплой ароматной ванне и стараясь выкинуть из головы все мысли. Получалось плохо. В итоге, когда горячая вода закончилась, закутавшись в халат, я взгромоздилась на подоконник встречать рассвет, покручивая в руках очередной бокал вина. Стоит ли говорить, что подъему настроения это никак не способствовало? Зато примерный план действий для себя я составило еще до того, как взошло солнце. И первым пунктом в нем значился разговор с герцогом Лентано. И плевать, что до завтрака далеко! Он может, ближе к обеду будет, после вчерашних празднований-то, а я желаю получить свой долг уже сейчас! Поэтому едва солнечные лучи, еще розовые ото сна, осветили комнату, я оделась, приготовила блокнот и ручку, удачно откопанные в недрах рюкзака, прихватила отоспавшегося зверька и покинула свое обиталище.
Замок тяжело отходил после ночного бала. Гости, оставшиеся ночевать, еще спали, а вот слуги уже бесшумно копошились, наводя чистоту и блеск. Встретив меня, они молча кланялись и шарахались в разные стороны. Это они со всеми так, или мой вид не оставляет сомнений в моем настроении и им заранее страшно? А, неважно!
Кабинет герцога был закрыт. Неудивительно! То, что мне не хотелось спать, отнюдь не значит, что других тоже мучила бессонница. Особенно вдоволь повеселившегося Лентано. Ну, ничего, сейчас устрою ему бодрый подъем!
Разузнать местонахождение спальни Юджина труда не составило. Раскололся первый же ухваченный за локоть слуга. О моем статусе, естественно, уже было известно, так что перечить мне не смел никто.
Как я и думала, герцог Ниаррский блаженно дрых на шелковых простынях необъятной постели. М-да, а я-то думала, что это в моих покоях кровать огромная…
— Эй, Светлость, подъем! Солнышко встало, птички запели, злая невеста за долгом приперлась!
Лентано мгновенно открыл глаза. Вот только осознанность во взгляде появилась далеко не сразу.
— Таши? Что случилось?
— Утро случилось! А за тобой должок. Вот и пришло время его отдавать.
Застонав, герцог откинулся на подушки.
— Я же ясно сказал: после завтрака!
— А я требую сейчас! — рявкнула я, скидывая на постель притихшего Шурика. Понятливый зверек мигом выпустил когти и начал сновать по лежащему парню. Изловить пушистика не было никакой возможности. Да Юджин и не пытался.
— Ладно! Ладно, согласен!
Шурик остановился и глянул на меня. Я кивнула, и он шустро вскарабкался на мое плечо. Герцог устало на нас покосился.
— Жди меня в кабинете. Я буду там через десять минут.
Я прищурилась.
— Слово герцога!
Молча развернулась и вышла в коридор.
Герцог Ниаррский слово сдержал. Уже через пять минут он, встрепанный и, безусловно, разъяренный, ворвался в свой кабинет. Однако на меня его настроение не произвело никакого впечатления.
— Какая муха тебя укусила, Таши?!
Я спокойно встретила взгляд пылающих злостью синих глаз.
— Белобрысая. Юджин, какая разница? Я свою часть договора выполнила по первому твоему требованию, теперь твой черед. И злиться тут совершенно не на что.
Герцог рухнул в кресло.
— Я же сказал, что мы все обсудим и время назвал!
— Планы поменялись, — философски пожала плечами я.
— И кто же, позволь узнать, их поменял?
— Я.
Лентано глубоко вздохнул.
— С тобой бесполезно разговаривать. И как Псы тебя терпят?
— Можешь спросить непосредственно у них. Тебе известно, где их поселили.
Герцог наградил меня долгим тяжелым взглядом, смиряясь с неизбежным.