тела и прежде всего головы, возможности осматриваться поверх высоких трав, плаванию и демонстрации гениталий. Какие-то из этих теорий содержат разумное зерно, другие весьма сомнительны, но все требуют четких представлений о существах, от которых мы эволюционировали: наших последних общих с шимпанзе предках. Передвигались ли эти существа, это недостающее звено, на манер шимпанзе, опирая вес на средние фаланги пальцев? Раскачивались ли на деревьях, как гиббоны? Или с опаской карабкались по ветвям деревьев до самой кроны, используя все четыре лапы?
К сожалению, термин «недостающее звено» очень подходит для обозначения этого таинственного предка, потому что его следы почти стерлись с лица земли. В богатых биомассой, влажных, кислотных почвах под экваториальными лесами Африки, где водятся человекоподобные обезьяны, кости погибших животных быстро разлагаются. Отсюда и отсутствие останков наших ближайших родичей и их предков, в том числе того самого недостающего звена. Отсутствие свидетельств существования этих видов создает плодородную почву для спекуляций и споров, однако многие линии свидетельств указывают в одном направлении. Имей мы машину времени, чтобы переместиться на семь-девять миллионов лет назад в Африку, мы бы, скорее всего, обнаружили, что наш последний общий с шимпанзе предок был схож с шимпанзе, передвигался по-обезьяньи, опираясь на фаланги согнутых пальцев рук, а в лесистых местностях нередко лазал по деревьям[439]. Это очень важный момент, поскольку, когда ученые замеряли энергозатратность обезьяньей манеры передвижения, выяснилось, что она крайне неэффективна: подобно прожорливому автомобильному двигателю, при ходьбе шимпанзе вовсю транжирят калории.
Первые свидетельства, что в плане калорий ходьба очень дорого обходится шимпанзе, получены еще в 1973 г. Ричардом Тейлором и Викторией Раунтри, когда они в рамках эксперимента приучали молодых обезьян ходить на бегущей дорожке в кислородных масках, чтобы измерять, сколько энергии они расходуют[440]. Выяснилось, что при передвижении на двух ногах шимпанзе затрачивают столько же энергии, сколько на четырех, вдобавок Тейлор и Раунтри установили, что с точки зрения затрат энергии ходьба обходится шимпанзе почти втрое дороже, чем человеку и другим млекопитающим сопоставимого размера. Эти результаты нашли подтверждение в экспериментах ученых следующего поколения — Майкла Сокола, Германа Понцера и Дэвида Рейхлена, но уже со взрослыми шимпанзе и с применением более совершенных методов[441]. На единицу веса средний человек затрачивает на прохождение определенного расстояния такое же количество энергии, какое затратят собаки и другие четвероногие, а шимпанзе — почти вдвое больше[442]. Шимпанзе расходуют при ходьбе много лишней энергии, поскольку при их неверной, как у Граучо Маркса, шаткой походке на постоянно полусогнутых в бедрах и коленях ногах мышцам ног приходится затрачивать дополнительную энергию, чтобы удерживать тело в полуразогнутом положении[443].
Мы поймем, почему высокая затратность локомоции шимпанзе с опорой на средние фаланги согнутых пальцев рук помогает объяснить истоки двуногости, если учтем, что большинство шимпанзе обитают в изобилующих фруктами влажных тропических лесах. Если шимпанзе за день обычно проходят по 3–5 км, их неэффективная походка обходится им примерно в 170 ккал в день. Очевидно, что такой расход энергии достаточно значителен, чтобы у них выработалось пристрастие к менее энергозатратному для них лазанью по деревьям, а заодно объясняет, почему для шимпанзе типично ходить не больше, чем ходят американцы, ведущие сидячий образ жизни. По свидетельству Ричарда Рэнгема, самое большое из расстояний, на какие, по его наблюдениям, перемещаются шимпанзе, преодолела группа самцов во время необычайно долгого обхода территории — примерно 11,3 км. Разумеется, парни напрочь выбились из сил и на следующий день едва шевелились.
Чудовищная неэффективность способа передвижения редко доставляет неудобства обитающим в гуще лесов шимпанзе, зато явно должна была представлять огромную проблему для недостающего звена наших предков, живших семь-девять миллионов лет назад. В тот период климат Земли быстро менялся и сплошные массивы влажных лесов, прежде покрывавших значительную часть Африки, постепенно превращались в тысячи обособленных участков, перемежающихся протяженными более сухими редколесьями. У приматов, обитавших в глубине тропических лесов, жизнь шла своим чередом, однако приматам, населявшим окраины лесных массивов, перемена климата бросила серьезный вызов. Смена густых тропических лесов редколесьями привела к сокращению изобилия фруктов, составлявших основу рациона приматов; кроме того, фруктовые деревья, прежде произраставшие более или менее кучно, теперь рассредоточивались на более обширных территориях. Приматам приходилось преодолевать куда большие расстояния, чтобы обеспечить себе привычное количество пропитания. А поскольку жизнь, по сути, сводится к добыче и расходу дефицитных энергетических ресурсов ради продолжения жизни, репродуктивное преимущество получали существа, лучше способные сберегать энергию. Но те древние приматы все еще использовали преимущество своих длинных рук, а также пальцев рук и ног, чтобы лазать по деревьям, и естественный отбор явно благоволил особям, которые умели эффективно ходить не в ущерб умению эффективно лазать. Двуногое хождение решило проблему. Судя по всему, наибольший репродуктивный успех обеспечивали себе особи, способные проворно карабкаться вверх-вниз по деревьям и имевшие строение тазобедренных суставов, позвоночника и стоп, позволявшее за счет прямохождения экономить сотни калорий в день. Несмотря на медлительность и меньшую устойчивость при ходьбе на двух ногах, эти приматы поколение за поколением все лучше приспосабливались передвигаться на двух ногах и в вертикальном положении, пока в конце концов не оформились в новый биологический вид. Их-то потомками мы и являемся[444].
Теперь, чтобы лучше оценить преимущества, которые открывает прямохождение по сравнению с передвижением на полусогнутых ногах и пальцах рук, как делают человекообразные приматы, вернемся в то утро, когда я сопровождал на охоте хадза Багайо и Хасани. Наш почти 12-километровый поход стоил мне затрат аж 325 ккал. А будь я таким же неэффективным ходоком, как шимпанзе, потратил бы плюс-минус 700 ккал. Передвигаясь вертикально на двух ногах вместо неуклюжих обезьяньих четверенек, охотники-собиратели вроде Багайо и Хасани в неделю сберегают более 2400 ккал, а за год экономия достигает 125 000 ккал. Такого количества вполне хватит, чтобы пробежать до сорока пяти марафонов[445].
А что говорят об истоках бипедализма другие теории? Хотя он помогает нам перемещать ношу, собирать высоко расположенную пищу, применять орудия и лучше охлаждать тело, ничто из перечисленного не дает убедительного объяснения, почему начало развиваться прямохождение. Шимпанзе без труда передвигаются на двух ногах, когда хотят перенести что-то; просто производят они это действие неэффективно. Более того, мы не находим никаких свидетельств неспособности человекообразных обезьян успешно собирать пропитание, стоя прямо на двух ногах; древнейшие каменные орудия появились на миллионы лет позже прямохождения; передвижение