Читать интересную книгу На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Похвалили — как обосрали… — бурдит неугомонный бортинженер, набравшийся за время своего коротенького царствования какой-то немереной храбрости. — Ну ладно, прощай, Ксена, я бы рад сказать, что полюбил тебя, но нет.

— Как? — уточняет Базиль. — Ксена? В смысле — чужая?

— Еще какая родная, сэр, — немедля откликается Нюк. — Звездная система Алый Алконавт, планеты Ксенакис, Ксена, Басилевс, Буравчик и всякие прочие производные. Тут сплошь спиртовые облака кругом… названия так и просились на карту. Вы ее разве не смотрели?

Я начинаю опасаться, что наш бравый пилот сейчас впервые в жизни бросит столь превозносимое им ручное управление, дабы освободить длани и придушить своего ученика. Во всяком случае, мне не очень нравится, как багровеет над воротником небывало чистого кителя шея Баса. Варг ржет над старым приятелем безо всякого стеснения, впрочем, эта мера воздействия в известной степени полезнее утратившего всякую актуальность выговора или штрафа.

— Кажется, наш экипаж сейчас поредеет на одного члена, — жирно намекаю я Нюку.

— Капитан Вегус, разрешите уточнить статус суперкарго Рекичински. Он по-прежнему числится членом экипажа? — подает вдруг голос Бо. Упс! И точно, поредеет сейчас команда мечты… И возможно даже, на двух человек.

— Нет, конечно, этот выкидыш воробьиной гидры выбыл. Ксену заселять будет. Вычеркни его из списка.

— Значит, Уилсон Рекичински пребывает на борту «Дерзающего» в статусе пассажира? — уточняет бортовой компьютер. Все, теперь точно пора приступать к покаянному рапорту. Если, конечно, еще не поздно спасти хотя бы собственную шкуру, которую, на мою же голову, уже изгораздился разок спасти этот паразит.

— Какого, к зирковой матушке, пассажира?! — мгновенно переключается на стандартный режим ора капитан. Нюк недоуменно округляет серые овечьи глаза:

— А я решил, что вы после обеда внезапно подобрели да сами его назад и свистнули. Он с Яркой в шлюзе торчал, когда я Шухера на борт припер. Сэр. Еще подумал — странно так, вообще на вас не похоже. Сортиры-то вроде не заперты.

Пока кэп набирает воздуха в грудь для новой порции ора, опережаю его в этом процессе и выдаю на одном дыхании:

— Разрешите доложить, сэр, к моему величайшему прискорбию, я сочла себя не вправе выкинуть Рекичински обратно в шлюз, так как этот сын санайской кобры по пути к кораблю успел спасти мне жизнь. Позор перед предками, как говорит наш экс-док, но тем не менее. Долг чести и все такое. Как только удастся с ним расквитаться, разрешите лично его выбросить. Сэр.

— Толпа прекрасных рыцарей у хулиганки-принцессы растет, как плесень в заброшенном толчке на астероиде, — вворачивает Нюк. Бас, бедолага, от этих подначек сопит так, что только дым из гладко побритых ушей не валит. Да что на инженера нашло? Прям логорея одолела какая-то. Или парня Варгусик, отца его непутевого за хвостовое щупальце, за ягодицу тяпнуть успел?

— Гребаный бардак! — ревет Варг. — Совсем охренели, что ли?! Всех к зирковой матери повышвыриваю в открытый космос!!! Заткнулись и своими обязанностями занялись! Бо, где этот выродок?!

— Здесь, сэр, — раздается от шлюза ровный голос экс-суперкарго. — Может, прислушаетесь к своему бортачу, остынете и поговорим нормально, с глазу на глаз?

На какую-то секунду мне кажется, что Варг сейчас вырвет своими мускулистыми ручищами обзорный экран и треснет наглеца им по черепу. Как его предки-викинги каким-нибудь молотом трескали. А потом, если что останется, и всех остальных перещелкает. За компанию. Как и обещал. Тем не менее в этот момент я впервые близка к тому, чтобы немножко зауважать Рекичински, который мало того что не забился в самый дальний трюм, так еще и сам пред злобные капитанские очи явился. Причем, даже не дав Вегусу времени немножко перебеситься и перекипеть. Я что-то упустила? Когда все тут успели порцию булькающей на блюдце смелости принять, а некоторые — еще и в двойной дозировке?

— Меня, чур, не душить, я судно веду, — моментально отгораживается от вызревшего конфликта Нюк.

— Какой левой ногой ты его, спрашивается, ведешь?! — тут же взрывается Бас, должно быть, только и ждавший случая тоже проораться.

— Какую в искусственной матке вырастили, — моментально парирует инженер. — Я тщательно проверенный на все генетические отклонения, оставьте свои эти шовинистические инсинуации.

— А если я сейчас не дам его убить, это будет считаться погашением моего неоплатного долга? — вслух рассуждаю я, косясь на Рекичински.

— Че у вас там творится? Откуда там суперкарго? Давайте я его к зиркам выброшу, раз сами до шлюза донести не можете! — подает голос Цилли из своего двигательного царства.

— У меня есть отличное лекарство, усыпить всяко гуманнее, — ехидно присоединяется акселератное щупальце из медблока.

— За хвостом папашиным лучше следи, чтоб братьев не наплодил, цепень коборуковый! — орет ему Варг, выдираясь из кресла. — Заткнулись все, сам разберусь с суперкарго, ясно?! Пошли!

И на ходу отвешивает Нюку звонкий подзатыльник.

— Если на секунду допустить, будто сюда могли просочиться жухлые ростки демократии, то надеюсь, тебя утешит мысль, что теоретически я голосовала против твоего выкидывания в открытый космос, — говорю я Рекичински на случай, если мы видимся с ним в последний раз.

Кэп возвращается и еще один отвешивает мне. И рука у него претяжелая. Словно дедуля лопатой по макушке пригрел. И тут уж спасибо хоть папашкиным кудрям — какая-никакая, а амортизация. Так что зря я в детстве их так кляла. Вон когда пригодились-то. Бас аж вздрагивает, словно это ему прилетело, и разрывается между сочувственным взглядом мне и свирепым — Вегусу. Как бы он так расходящееся косоглазие не нажил, для пилота оно совсем бы ни к чему. Но в этот момент мне прям дико неловко, что сама я и не подумала вступиться за честь его, так сказать, мундира и не помешала Нюку все ж нанести на новые звездные карты звезду имени Алого Алконавта.

— Можно мне в медблок? — обиженно сопит Стратитайлер, почесывая травмированное место, когда Варг в компании доживающего последние секунды суперкарго проваливает из рубки. — У меня сотрясение мозга. Мне нужна срочная диспансеризация и бульончик.

— Оставайся на месте, я отсюда прекрасно вижу, что никакого мозга, кроме костного, у тебя нет, ты вне опасности, — выдает свой диагноз новый док.

— Нет, никакой ты не Варгусик. И не Варжик даже. Самый настоящий Враг рода человеческого, — вздыхает Нюк и утыкается в свой экран, поправляя отклонившийся из-за твердой капитанской руки с заданного курса корабль. — Свое имя я у тебя тоже забираю, ходи, как ксехара какая лоховская, с двумя-тремя…

— А вот Яромилочку пускай носит, — мстительно вставляю я. — Всегда это имя ненавидела, так что пусть и он мучается!

— Это женское имя, чтоб ты знал! — вворачивает Нюк. — И если так пойдет дальше — только оно у тебя и останется.

— Не страшно. Мне рано или поздно все равно пол менять. И не по разу, — ржет Вражонок. Ничем-то его не проберешь.

Пикировка затихает, как и вспыхнула — сама собой. В рубке нависает неловкая тишина. Все прислушиваются — не откроется ли шлюз? Участь Рекичински кажется решенной. Но минуты идут, а задуманного капитаном смертоубийства, кажется, не происходит. Тася приносит крохотные пирожные и чай к полднику. Паек Варг все-таки урезал, видно, приняв во внимание скорость уничтожения Нюком пирожков, но роботесса вышла из ситуации с честью. При виде десерта новоявленный пилот расцветает, как глюкоцветок, подорванный фантазиями Шухера, перестает дуть губищи и заметно веселеет. А мне по-прежнему как-то не по себе. Может, надо было что-нибудь поубедительнее все же сказать в пользу Рекичински? Оно, конечно, досадно, но жизнью я, как ни крути, ему обязана. Не слови он меня — пошла бы на удобрения молодым саксаульчикам. Я имею полное право не питать к нему никаких симпатий, но как минимум выдать что-то, помимо формального «спасибо», могла бы. Чертовски неудобно получится, если кэп его все же прикончит.