в дальнем конце грота. Оно было не сильно широким, но, судя по всему, в пещере находилась лишь его малая часть. Потому что в дальней стене, у самой воды, светлел долгожданный выход на поверхность. Довольно широкий и затопленный практически полностью, лишь в самом верху оставалось немного пространства, сквозь которое и пробивался тусклый свет — судя по всему, на поверхности сейчас была ночь.
Я хмуро уставился в прозрачную воду и немного подсветил ее, пытаясь прикинуть глубину. Явно выше моего роста. А навыка «Плавание» у меня, как назло, нет. Никогда не любил плавать. Удержаться на воде я смогу, и даже доплыть до выхода, думаю, смогу… если на мне не будет дополнительных грузов. А у меня меч, кинжал, пространственная сумка с драгоценными камнями и всякой мелочевкой, которая вроде и не тяжелая по отдельности, но суммарно точно утянет меня на дно. Кирка еще, хорошая. И тяжелая. Но ее я могу оставить здесь, не думаю, что она мне пригодится в ближайшее время. И меч могу оставить, хоть и с некоторым зубовным скрежетом — уж больно много я на руднике за него отдал. Хорошие мечи вообще никогда дешево не стоят, даже если они не магические. Но все равно — остается еще сумка с камнями, с которой я лучше сам в обнимку на дно пойду, чем оставлю здесь. И кинжал, потому что хоть какое-то оружие нужно. Меч я точно не утяну, а кинжал — можно попробовать.
И тут светляк, все так же мерно сияющий из воды, слегка мигнул.
А я, уже начавший распаковывать сумку, чтобы перебрать и выкинуть все лишнее, бросил взгляд на озеро и резко остановился.
Возле светляка крутился заинтересовавшийся неожиданным источником света, карп странного красноватого оттенка. Довольно-таки большой. Достойный того, чтобы ради него отодвинуть любые свои планы. Да я бы сейчас и ради самого маленького пескарика их отодвинул. Жрать хочется так, что сил уже никаких нет.
Весь мир может подождать.
* * *
Мой долгожданный ужин я бил наверняка — молнией. После того, как она выросла до десятого уровня и избавилась на нем от приставки «малая», мне временами даже не приходилось добивать саламандр после ее применения — сами помирали, если только не сильно высокие по уровню. Но это все-таки саламандры, у них к электричеству уязвимость. Насколько удачно пройдет попытка таким образом порыбачить, я не был уверен, но все остальные мои атакующие заклинания подходили куда хуже. Поэтому, недолго думая, я нацелился и шарахнул молнией прямо в карпа. Вспышка, как всегда, ослепила в том числе и меня самого, а когда я проморгался — увидел то ли мертвую, то ли оглушенную рыбину, всплывшую на поверхность.
Понять, мертва она или оглушена, я не успел. Руки работали будто чужие. Почти мгновенно выхватили карпа из воды, вспороли ему кинжалом брюхо и небрежно выпотрошили, кажется, оставив часть потрохов внутри. Жарил я его на камне, переворачивая мечом и направив струю пламени прямо на него. Даже резать не стал и чешую обдирать. К демонам. Лишние траты времени. И так что-то внутри уже тихо намекало, что, в целом-то, можно и сырым его сожрать… чего время тратить? Но я все же не настолько одичал. Пока что.
Это была одновременно самая ужасная и самая прекрасная рыба в моей жизни.
Самая прекрасная — потому что я сожрал ее буквально за несколько минут, обсосав каждую косточку. После стольких дней вынужденного голодания это было единственным моим желанием, которое полностью вытеснило все остальные мысли. Я не обращал внимания на то, что она местами почти сгорела, а местами была практически сырой, хоть и горячей. Для меня она была идеальной.
Самая ужасная — потому что я не подумал о последствиях. Вообще, после долгого голодания, очень желательно не наедаться сразу от пуза. А если наедаешься — то хотя бы чем-то легким. Супом там, или еще чем.
В любом случае — кое-как обжаренная и наполовину сырая рыба в список блюд, рекомендованных после долгой голодовки, явно не входит. И уж точно не стоило съедать ее всю сразу.
Именно об этом я и размышлял следующие несколько часов, катаясь по полу пещеры с дикой резью в животе.
* * *
В итоге я решил немного задержаться в пещере. Да, поверхность манила, но в основном — наличием на ней еды, а эту проблему я частично решил. Увы, на одной рыбе долго не протянешь, особенно учитывая, что в этот кусок озера она заплывает нечасто. Но мне долго и не надо. Лишь бы плавать научиться и суметь выплыть наружу не абсолютно голым, а со всеми своими пожитками.
Собственно, как только я перестал мучиться животом от своего опрометчивого решения как можно быстрее поесть, я разделся и полез в воду. Помимо улучшения плавательных навыков, требовалось еще и банально помыться. Когда ты несколько недель живешь в постоянной жаре, периодически бегая, прыгая, работая киркой и в целом ведя крайне активный образ жизни… спустя какое-то время ты начнешь очень сильно пахнуть. Настолько, что можно всех живых существ распугивать стеной запаха, который от тебя шибает. Те, которых я встречал, почему-то не пугались, правда, но и саламандры, и огненные духи — существа сильно специфичные. А големы и вовсе неживые.
Поплескавшись в довольно прохладной воде и оттеревшись песком со дна озерца, я вылез на берег максимально довольный текущей ситуацией. И тут же уснул.
Проснулся я впервые за долгое время от робких лучей солнца — пусть они едва и пробивались сквозь щель между водой и каменным сводом, но мне хватило и этой малости. Желудок снова напомнил о себе недовольным урчанием, и я, недолго думая, потопал умываться и ловить рыбу. Увы, на светляка она больше ловиться не желала, так что пришлось, волей-неволей, раздеваться и лезть в воду. Поднимая тучи брызг, кое-как доплыл до прохода. Придерживаясь за неровности в каменном своде, осторожно проплыл вперед, пару раз чувствительно приложившись головой. И счастливо прищурился при виде открывшейся картины: идиллический пейзаж в виде второй части озерца, заметно большей, чем та, что в пещере. И, судя по всему, я находился почти в центре этой второй части, у небольшой скалы, совсем немного приподымающейся над водой. Даже странно. Почти весь комплекс пещер должен быть где-то под этим озером, но при этом большая его часть выглядит так сухо, будто туда ни капли не просачивается.
Ну да неважно. Главное — у меня получилось сбежать и выжить при этом. И сейчас я