"Глок" в их тупые бошки, если они не свалят. Так с какой стати Рэйчел вообще позволила этим ублюдкам вернуться? Бьюсь об заклад, она даже не смогла бы ответить тебе.
Колотушка принялся набивать рот оладьями, в то время, как Таннер долго и пристально смотрел в глубину своего стакана с водой. Клайд стал беспокойным после того, как не спал уже три дня, и ему хотелось немного гребаного возбуждения. Именно тогда он увидел, что внимание Колотушки было обращено в другое место. Проследив за направлением взгляда, он увидел, что он был устремлен прямо на толстую задницу Рэйчел, которая была задрана вверх, в то время как официантка пыталась достать что-то из низкого шкафа. В безумном мозгу Клайда вспыхнул свет, и он улыбнулся тому, какой дьявольский план придумал.
- Эй, клоуны сраные, встретимся на заднем дворе через пять минут. На вечер у нас запланировано настоящее угощение.
* * *
Они втроем прятались за мусорным контейнером уже получаса, когда Колотушка начал нервничать. Он ненавидел тишину, всегда находил ее тревожной, поэтому почувствовал необходимость наполнить воздух разговором.
- Итак, расскажи мне план, Клайд.
- Мне становится очевидным, что эта маленькая мисс заводит твой член, и поскольку я так забочусь о моем дорогом друге Колотушке, то собираюсь наградить тебя шансом трахнуть Рэйчел. Как тебе идея?
Верзила-недоумок покраснел от смущения и возбуждения.
- Здорово, только вот она ненавидит меня. Зачем ей позволять мне заниматься с ней сексом, если она ненавидит меня, Клайд?
- Предоставь это мне, и что бы ты ни делал, не снимай свою гребаную маску.
Через некоторое время задняя дверь приоткрылась, и Рэйчел вышла с зажженной сигаретой, свисающей с губы. Она жила только ради этих моментов, этих маленьких фрагментов времени, которые давали ей необходимый покой, нужный для того, чтобы наслаждаться ментолом, вдыхая этот сладкий горный воздух. Она прошла немного и плюхнулась на старый ящик из-под молока, чтобы снять тяжесть со своих покрытых волдырями ног.
Клайд и Таннер выскочили из темноты сзади и повалили Рэйчел на землю. Она плакала и пыталась кричать, но Клайд был готов к этому, немедленно заклеив ей рот свежей полоской клейкой ленты. После короткой борьбы двум наркоманам удалось прижать ее к земле.
- Слушай, сука, вот что сейчас произойдет. Ты будешь нам хорошо подыгрывать, и, если окажешься хорошей девочкой и позволишь моему толстому другу отдрючить себя, мы отпустим тебя. Но если ты будешь сопротивляться, я перережу твою чертову глотку. Кивни, если понимаешь.
Рэйчел кивнула в знак согласия. Какой у нее был выбор? Таннер стянул трусики у нее из-под юбки и, стараясь не произносить его имени, позвал Колотушку присоединиться к ним.
Тот нервничал, слонялся без дела, как идиот, отчаянно пытаясь выровнять дыхание. Это был бы первый раз, когда он занялся бы сексом с женщиной, и хотя эта мысль всегда возбуждала его раньше, сейчас она приводила в ужас. Клайд крикнул этому олуху, чтобы он поторопился, черт возьми, пока их кто-нибудь не нашел. Хотя Колотушка был напуган, казалось, что нет ничего хуже, чем разочаровать своих друзей, поэтому он спустил штаны и расположился между бедер Рэйчел.
Ощущения были невероятными, все было идеально, если не считать рыданий Рэйчел. Затем возникла проблема с его дурацкой маской на лице. На самом деле это была не более чем какая-то старая хлопчатобумажная шапка с вырезанными в ней отверстиями для глаз. Проблема Колотушки заключалась в том, что это была типичная жаркая летняя ночь, и из-за влажности жирному ублюдку было трудно дышать. Она душила его, поэтому прямо перед тем, как выпустить пар, он снял маску, не подозревая, что теперь Рэйчел смогла опознать нападавшего.
Какое-то мгновение Клайд и Таннер просто стояли там, прислушиваясь к тихим всхлипываниям и пытаясь понять, как кто-то мог быть настолько чертовски глуп, чтобы снять маску во время изнасилования, особенно когда они знали девку. Наконец, Клайд сорвал с себя маску и приказал Колотушке подняться на ноги.
- Следи за ней. - рявкнул он на Таннера, прежде чем увести своего друга-дебила за пределы слышимости.
- В чем дело, Клайд?
Колотушка был искренне сбит с толку, у него не было ни малейшего представления о том, что он мог сделать не так.
- Ты снял свою чертову маску.
- Ох! Я и забыл.
- Сейчас это не имеет значения, но поскольку ты облажался, теперь мне нужно, чтобы ты кое-что сделал. Ты ведь понимаешь, что то, что мы сделали, было преступлением, верно? - Колотушка кивнул. - Но, ты снял маску, и теперь она знает, кто мы такие. Итак, вот что мне нужно, чтобы ты сделал - убей ее.
- Я не могу.
Колотушка совершил много сомнительных поступков в жизни, приведших в итоге к изнасилованию, но в его глазах это были просто глупости, когда на самом деле никто не пострадал. То, о чем Клайд просил его сейчас - было убийством. Уже одно это слово пугало его.
- Нет, можешь. Я хочу, чтобы ты схватил вон тот кусок бетона и разбил его о ее голову. Она ничего не почувствует.
- Но, Клайд, я действительно не могу.
- Черт возьми, Колотушка, ты хочешь отправить своих друзей в тюрьму, потому что это то, что вот-вот произойдет. А поскольку ты умственно отсталый, они запрут тебя в резиновой комнате совсем одного на всю оставшуюся жизнь. С учетом сказанного, я могу предложить тебе заткнуться и избавить эту сучку от страданий. Сделай это для нас.
Вот она, сила контроля Клайда над мужчиной-ребенком. Колотушке угрожало то, чего он боялся больше всего: потерять своих друзей и остаться совсем одному. Он ни за что не позволил бы этому случиться, нет, сэр. Итак, он неохотно поднял кусок бетона и вернулся к Рэйчел.
Ему стало жаль ее, он даже расплакался, когда услышал ее приглушенные крики. Она пыталась умолять о пощаде, но ее голос не мог пробиться сквозь клейкую ленту, и даже если бы Колотушка услышал ее, она знала, что ничто не могло заставить его передумать. Ее судьба была решена в тот момент, когда этот жирный мудак совсем сдурел и решил снять свою маску. Рэйчел знала, что Клайд был садистом, параноидальным сукиным сыном, который ни перед чем не остановится, чтобы спасти свою задницу, даже если это означает убийство.
Бетон обрушился с такой скоростью, что на мгновение подпрыгнул в воздухе, прежде чем снова рухнуть на асфальт, разлетевшись на миллион осколков. Колотушка посмотрел на официантку,