Читать интересную книгу Этюд багровых вод - Ава Райд

ничуть не изменился: те же книги, загромождающие все вокруг, оставляя лишь узкий проход от двери до стола, опущенные пыльные жалюзи, пропускающие в комнату тонкие лучики света, дипломы в рамках, развешанные на стене, как чучела животных.

– Пожалуйста, садись, – предложил он.

Однако Эффи встала за зеленым креслом.

– Простите, что заранее не попросила о встрече. Я просто… – Она замолчала, ненавидя себя за слабость. Рукава мастера Корбеника оказались закатаны до локтей, обнажая темные волосы и поблескивающие золотые часы на запястье.

– Не беда, – ответил он, хотя от прозвучавшего в голосе холода Эффи захотелось съежиться и юркнуть сквозь крошечную щель в жалюзи. – Я так и думал, что рано или поздно ты вернешься. Наслышан о твоем проектике.

– Ой… – Внутри все сжалось. – Видимо, декан Фогг вам сказал.

– Да. Как ни удивительно, он снова со мной разговаривает. – В голосе мастера Корбеника прибавилось льда. – Солтни находится очень далеко от столицы.

– Об этом я и хотела поговорить. – Она вытянула нитку из обивки кресла. – Декан Фогг отпустил меня на полтора месяца, начиная с зимних каникул. Он велел мастеру Пэрри засчитать мой проект как работу в классе, но еще…

– Попросил подписать разрешение у наставника, – бесстрастно закончил он, сминая ткань рубашки огромными пальцами.

Переведя дыхание, Эффи оперлась на спинку кресла. Она уже вытащила из обивки столько зеленых нитей, что казалось, будто у нее в пальцах зажат пучок виноградных лоз. Впрочем, это кресло износилось задолго до того, как она впервые его увидела. В начале семестра, всякий раз возвращаясь из кабинета мастера Корбеника, Эффи обнаруживала запутавшиеся в волосах тонкие зеленые нити.

Сунув руку в карман, она достала сложенный лист пергамента.

– Мне просто нужна ваша подпись.

Вот так. Она сказала, зачем пришла. На душе сразу стало полегче. Напольные часы в углу отсчитывали секунды с таким звуком, что казалось, будто на пол капает вода. Эффи дрожащей рукой протянула ему бумагу. Сперва он молчал и даже не двигался, потом вдруг подался вперед.

Она инстинктивно отпрянула, но наставник только выхватил у нее пергамент.

– Ради всех святых! – Мастер Корбеник коротко, низко хохотнул. – Теперь-то к чему изображать из себя краснеющую девицу?

Сердце билось так громко, что Эффи едва расслышала собственные слова:

– Вы все еще мой наставник…

– Да, как ни странно. Я не сомневался, что декан Фогг вышвырнет либо тебя, либо меня.

– Я никому не сказала, – с пылающим лицом выдавила она.

– Ну, слухи-то ходили, верно? – бросил мастер Корбеник, хотя уже заметно спокойнее. Прислонившись к столу, он провел огромной ладонью по черным волосам. – Я виделся с деканом Фоггом на прошлой неделе, он был в ярости. Это могло стоить мне карьеры.

– Знаю.

Она все отлично знала – только об этом она и могла думать, когда он навис над ней, сидящей в кресле. Когда он погладил ее по затылку, когда луч солнечного света отразился от пряжки на ремне, Эффи думала лишь о том, насколько все это опасно. Молодой привлекательный мастер Корбеник был любимцем факультета. Он заходил на чай к декану Фоггу. Разве она ему нужна?

И все же он заставил Эффи поверить, что да.

– Ты такая красивая, – выдохнул он тогда. – Для меня мучение видеть, как ты, золотоволосая и зеленоглазая, приходишь сюда каждую неделю. Когда ты уходишь, я могу думать лишь о нашей следующей встрече, о том, как мне вынести такую красоту, если нельзя коснуться ее.

Он с нежностью заключил ее лицо в ладони – так хранитель музея обращается с редким экспонатом. Эффи ощутила, как бьется и трепещет сердце – так же, как за чтением любимых отрывков из «Ангарад» на вечно заломленных страничках.

– Больше ничего не нужно? – мастер Корбеник черкнул ручкой по странице и с коротким смешком сунул пергамент ей в руки. – Ты знаешь мое мнение, Эффи. Ты умная девушка и способна много добиться, если не будешь витать в облаках. Но проект подобного масштаба на первом курсе? Тебе такое не по силам. Не понимаю, почему родственники Мирддина вообще обратились к студентам. И… Полагаю, прежде ты не бывала к югу от Лэйлстона?

Эффи покачала головой.

– Что ж, обычно девушки сбегают из Нижней Сотни, а не стремятся туда попасть. Тебе проще остаться здесь, в Каэр-Иселе, и попытаться улучшить оценки. Если понадобится, я могу помочь тебе с предметом мастера Пэрри.

– Нет, – быстро ответила Эффи, пряча пергамент в карман. – Все в порядке.

Мастер Корбеник окинул ее непроницаемым взглядом, свет послеполуденного солнца отбрасывал блики от циферблата его наручных часов.

– Ты из тех девушек, которые любят усложнять себе жизнь. Не будь ты такой прелестной, ты бы уже вылетела бы отсюда.

* * *

Из кабинета мастера Корбеника Эффи вышла со слезами на глазах, но сейчас было не время расклеиваться. Вновь проходя через вестибюль, она увидела злосчастный список студентов, где вместо ее фамилии красовалось слово «шлюха». Убедившись, что поблизости никого нет, Эффи сорвала бумагу со стены, скомкала ее и вышла на улицу. Сердце бешено колотилось в груди.

«Обычно девушки сбегают из Нижней Сотни, а не стремятся туда попасть». Что ж, возможно, она и впрямь убегала, и сама усложняла себе жизнь, но больше не было сил выносить шум воды в ушах, пелену перед глазами, ночные кошмары, подавляемые лишь мощным снотворным. Пусть Эффи не была южанкой, но она знала, что значит тонуть.

Миновав библиотеку, она спустилась к пирсу. Постояла немного, опираясь на перила, подставила лицо кусачему ветру, а потом швырнула скомканный лист бумаги в стылые воды озера Бала.

3

Кто есть русалка? Женщина в пучине.

А селки? Нежеланная жена.

Рыбацкой сетью сказка свяжет их отныне,

Плеснет на берег легкая волна.

«Элегия для сирены», сборник поэзии

Эмриса Мирддина, 196–208 годы п. Н.

«Ангарад» Эффи убрала в сумку – чемодан был забит брюками, новыми свитерами с высоким воротом и теплыми шерстяными носками. Рия вызвалась проводить ее до вокзала.

– Я точно не смогу убедить тебя остаться? – спросила Рия.

Эффи покачала головой. Мимо них размытыми серо-коричневыми пятнами мелькали пассажиры. Добрая, отзывчивая, умная Рия никогда не упоминала о слухах, ходящих насчет Эффи и мастера Корбеника.

Вот только она не знала о розовых таблетках, которые всегда были под рукой на случай, если грани вещей начнут расплываться. Рия понятия не имела о Короле фейри, не читала «Ангарад», не понимала, что значил для Эффи Мирддин и от чего подруга бежала. Пусть Рия была южанкой, она