Вот уж ни за что бы ни подумал, что распаковка «подарочка» окажется настолько приятной и неожиданно интересной. Охренеть.
– Ну надо же, сопля малолетняя, а какая молодец. В какой-то момент я был реально впечатлен ее псевдопсихологической речью. Артистичная зараза. Так, стоп. Какого хрена она предстала в роли психолога?
– Я сначала думал, что подстава от кого-то. Но сегодня наш человек под видом работника ТСЖ навестил реальную Ксению Андреевну. А у той харя алкашки. Синяки под глазами, опухла. Но все оказалось куда проще, она не в запое. Накануне твоего посещения, реальная психологичка лечила зубы. Ну и морда после всех манипуляций пострадала. А дальше можно только предполагать.
– А что тут предполагать. Реальная психологичка – тупица. Поняв, что не может появиться на работе с таким табло, наказала своей секретутке представиться ею, дабы не разгневать важного клиента, оплатившего неделю психоанализа. А малолетняя согласилась, боясь потерять работу, в то время как великовозрастная дура не просекла тот момент, что их могут пробить в случае обнаружения банальной профнепригодности. Которую, кстати, я мог бы с легкостью определить, не обладай малолетняя сопля львиной долей артистичности. Все произошло настолько спонтанно, что это объясняет не свойственный антиделовой вид для псевдопсихолога. А ты что предположил?
– Да все так же. Но ты забыл одну маленькую, но существенную деталь.
– Камеру?
– Нет. Ты бы не заподозрил профнепригодность, если бы не желание узнать подробности личной жизни и затащить псевдопсихолога в койку.
– Да, безусловно деталь важная. Ладно, это все лирика. Наталь Санна, значит. Мне так нравится значительно больше. Наташка… Вот тебя и жир в ляжки. Ну, не прелесть ли, Вить?
– Что именно?
– Как все интересно сложилось. А я еще идти не хотел. Это же кайф. Покруче высокобюджетного кино, ибо там все ходы известны, какими бы шикарными ни были спецэффекты. А здесь… хер угадаешь, чего она скажет в ответ. Или сделает. Прелестно.
– Кстати, о кино и артистичности. Таланта видимо девочке не хватает. Три года проваливает экзамены на бюджетное место в театральный институт.
– Ой, Вить, не тупи, а. У нас все бесплатное либо детками верхов занято, либо теми, кто насосал. А те, кто по-настоящему талантлив сидят в жопе мира. Итого, у меня, как минимум, три вполне приятных вывода. Во-первых, раз Наталь Санна не поступает платно, значит не имеет ни богатого папу, ни богатого папика. Стало быть, бабла у нее нет. Во-вторых, принципиальная, ибо не насосала со своим смазливым личиком себе место в театралке. Ну и, в-третьих, упорная, раз не сдалась после первой провальной попытки поступления. Еще и работает. Шикарная девочка, я тебе скажу. Ладно, чего там еще интересного? Не замужем, детей нет.
– Кто это сказал?
– Я. Парень есть? Хотя, о чем я, селедка с килькой и молоком явно не предполагает наличие парня. Значит тоже нет. С родителями живет?
– Нет. Родителей не имеется. Мать ушла почти сразу после рождения. О дальнейшей судьбе мало, что известно. Спилась. Живет далеко. Отец давно помер.
– Детдомовская?
– Нет. Имеется брат. Был ее опекуном.
– С ним живет?
– Жила. Сейчас снимает квартиру.
– Одна?
– Да.
– Боже, какой прекрасный вечер. Не грех выпить, – залпом выпиваю содержимое стакана и наливаю очередную порцию.
– Ты, кстати, про невесту свою не забыл?
– Кстати, иди в жопу.
– Окей. Завтра к псевдопсихологу снова наведаешься?
– Нет, работы много. Да и пусть соскучится. В смысле расслабит булки. Я как поддакнул ей, что увлекаюсь БДСМ, она аж побледнела. Забавное зрелище. Да и надо подготовиться, почитать, что там кроме плеток есть. Так сказать, выложить ей весь арсенал проблем с внедрением невесты в мир плеток, кляпов и что там еще?
– Зажимов для сосков, анальных пробок.
– Не порть мне аппетит.
***
Несмотря на обилие работы, хватило меня ровно до пятницы. Желание видеть эту ушлую малолетку так прочно засело в подкорке, что ни о чем другом думать не получается. И это раздражает. Не вовремя это все. Вот совсем. Отпустить бы ее на все четыре стороны, да и заниматься своими проблемами, так нет же, как какой-то на голову отбитый выжидаю пока девчонка выйдет из магазина. Девчонка. Именно так. Сейчас, смотря на ее хрупкую фигуру в совершенно неподходящей для сегодняшней погоды куртке и кроссовках, она выглядит как самая настоящая девчонка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Может, ну ее, Вячеслав Викторович? Женщин, что ли, мало желающих? Вы ее наказать, что ли, хотите? – было бы за что. – Да и напоминаю, что вы без пяти минут муж, – перевожу взгляд на Сашу и понимаю, что закипаю от напоминания об этом долбаном браке. Сначала один об этом не дает забыть, теперь другой.
– Заткнись, – вполне серьезно произношу я. – Совет тебе на будущее: если чего-то очень хочется, этого надо достигать. А если часто мучаться совестью и пасовать, то ни хрена не добьешься.
– Каждому свое.
– Именно. Не лезь куда не просят. Остановишься у остановки и, если она откажется сама сесть в машину, а она откажется, ты выйдешь с крайне грозным выражением лица и мягко подтолкнешь ее к этому действию. Мягко, Саша. Давай за ней.
Понятие мягко у Саши уже, видимо, стерто, учитывая, как резко он затормозил около псевдопсихологички. Идиот. Взял и сразу напугал. Открываю окно, нацепив на лицо улыбку.
– Добрый вечер, Ксения.
– Здравствуйте, Вячеслав.
М-да, судя по выражению лица девчонки, она определенно съела селедку вместе с килькой и запила молочком. А нежелательный эффект уже дает о себе знать при виде меня. Ну это прям какой-то вызов. Нос она от меня воротит. Что это вообще за херня?
– Садитесь, мы вас подвезем, – как же отвратительно дружелюбно звучит мой голос. Хотя, судя по лицу девчонки, плевать она хотела на мое дружелюбие. Весь ее вид показывает, что не сядет. Ну что и требовалось доказать. Саша без слов вышел из машины, в миг оказавшись около нее.
– Не думаю, что это хорошая идея. У меня ревнивый муж, поэтому спасибо за предложение, Вячеслав, но я, пожалуй, откажусь, – и все-таки брешет хорошо. На десять из десяти.
– А я настаиваю, Ксения. Не бойся. Пока просто поболтаем. Слово даю, – еще бы его сдержать. Вот сейчас четко понял, что просто не будет. Ну не девяностые же, ей-Богу, чтобы затаскивать ее в машину. – Ну же, Ксения. Саше запихивать тебя, что ли, сюда?
К счастью, не пришлось, усадила свою шикарную задницу на сиденье, по-сиротски примкнув к самому окну.
Только сейчас осознаю, что Саша определенно лишний. В следующий раз обойдусь без него.
– Вам не скользко в кроссовках, Ксения?
– В самый раз. Люблю скользить, пока возраст позволяет. Как увижу заледенелую дорожку, так сразу забываю о том, что мне уже не двадцать. Ну, конечно, когда мне будет сорок, сменю на что-то более консервативное. Может быть, валенки, – да ты ж моя прелесть. – А пока в кроссовках самое то. Вы не спросили мой адрес.
– Да, конечно, говорите.
Охренеть. Еще и адрес реальной психологини называет. Ну, красава. Сохраняет способность здраво мыслить, даже когда страшно. А то, что ей страшно – к гадалке не ходи. Вот только вопрос, что же во мне такого страшного на данный этапе – остается открытым.
Раздражает, что она не только примкнула к окну, но даже и не пытается на меня взглянуть. И говорить не хочет. Вот вообще не планировал сегодня ничего кроме разговоров, но желание сделать что-нибудь такое, что встряхнет ее и она наконец-таки соизволит на меня посмотреть – превалирует над здравым смыслом. Однако, не успел к ней потянуться, как она сама повернулась ко мне, вздернув и без того немного курносый нос.
– А куда мы едем? Нам надо было сейчас свернуть налево.
– Ко мне домой едем.
Глава 5
Если бы глазами можно было убивать, я бы превратился сейчас в пепел. Завораживающее зрелище. Хотел, чтобы на меня смотрела? Получи и распишись.