шаг. Сотни, тысячи раз все эти люди не задумываясь проходили через стеклянные двери офиса. Но сегодня это «последние новости» – гигантский экран за спинами показывал кадры прямого эфира: суетящиеся люди, разъезжающиеся такси.
Наконец Томми, Фэйми и Сэм добрались до выхода. Полицейский указал им налево:
– Такси за углом, пожалуйста, поторопитесь.
– Мы на метро, спасибо. – Фэйми повернула направо.
Оказалось, многие предпочли метро. По ее подсчетам, еще человек двадцать пошли с ними в одну сторону. У входа на станцию стояли шестеро полицейских, кивками приветствовавших журналистов.
– Мне нужно выпить, – сказал Сэм.
– Тебе нужно домой, – ответила Фэйми.
На эскалаторе Томми повернулся к своим коллегам:
– Прямой вопрос: вам страшно? И как вы думаете, мы рискуем?
– Да! – Сэм и Фэйми произнесли это одновременно.
– Немного, – добавил Фэйми, – но не очень.
– Значит, рискуем, но не очень?.. – задумчиво переспросил Томми.
На платформе их ждали еще двое полицейских. Когда подъехал пустой поезд, все сотрудники «АйПиСи» сели в один вагон.
– Мы рискуем, но все мы здесь, – сказала Фэйми, кивая в сторону коллег.
Полицейские зашли вслед за ними в вагон, и только тогда двери закрылись.
Одна из женщин повернулась к офицерам:
– Мы все из «АйПиСи».
– Мы знаем, – ответил один из них и закрыл вентиляционное окно. – Поезд следовал без остановок до этой станции. Особое распоряжение. – Он поправил фуражку. – И мы сожалеем о вашей потере.
Журналисты склонили головы в знак благодарности.
– До какой станции поедет поезд? – раздался другой голос.
– Пока вы все не выйдете.
– Кто куда едет? – спросил второй офицер.
Большинству надо было до «Ватерлоо» и «Грин-парка», самая дальняя станция – «Бейкер-стрит».
– Значит, едем до «Бейкер-стрит».
Поезд подъехал на «Канада-Уотер», но платформа была пуста. Двери открылись и закрылись.
– Что вы слышали о случившемся? – спросил Томми.
Полицейские обменялись быстрыми неуверенными взглядами.
– Я сейчас не как журналист спрашиваю, – добавил Томми. – Никто не будет вас цитировать.
Старший из офицеров, бородатый и коренастый, пожал плечами:
– Мы в таком же неведении, как и вы. Нам по рангу не положено что-то знать.
Теперь пожал плечами Томми:
– Значит, никто из нас ни черта не знает.
На платформе станции «Лондон-бридж» было многолюдно. Фэйми, как и большинство ее коллег, не могла отвести взгляд от ожидающих пассажиров. Обычная толпа – офисные работники со стаканчиками кофе в руках, туристы с картами, – ожидающая поезд. Фэйми затаила дыхание, когда двери вагона открылись, и с сожалением подумала, что зря отказалась от такси. Коренастый полицейский прошел в середину вагона – явно специально, чтобы его заметили. Это ее немного успокоило.
В их вагон зашло человек десять. Большинство тут же устроилось на свободных сиденьях, но некоторые остались стоять. Изможденная женщина лет шестидесяти с рюкзаком на спине и большими наушниками на голове обеими руками держалась за поручень буквально в паре метров от Фэйми.
Сэм ее тоже заметил.
– Почему она не садится? – прошептал он. – Полно же мест.
Фэйми улыбнулась.
– Спасибо, – сказала она и, поймав его недоуменный взгляд, добавила: – Я думала, это только я такая нервная. Похоже, у нас новый повод для паранойи: «Странные люди в метро».
Сэм прыснул и смущенно зажал рот рукой, а затем присоединился к смеху коллег, услышавших слова Фэйми. Женщина, не заметившая всеобщего внимания, стояла, глядя в пол.
На подъезде к станции «Грин-парк» Фэйми, Сэм и Томми встали, помахали коллегам и пошли к дверям. Фэйми поймала свое отражение в стекле и отвернулась. Вид ее полностью отражал ее состояние – опустошенность. За очками не было видно кругов под глазами, но в ярком свете была заметна каждая морщинка и каждый изъян кожи.
– Так жить нельзя, – сказала она.
В мрачном молчании они переходили на другую станцию. Фэйми решила, что с нее хватит.
– Слушайте, не надо меня провожать. Идите домой.
Сэм и Томми не двинулись с места.
– Еще чего придумала, – резко ответил Сэм. – Мы придерживаемся плана и доставим тебя до дверей.
– Как будто ты пицца, – усмехнулся Томми.
– Спасибо, обязательно оставлю вам чаевые.
Поезд линии «Пикадилли» был на удивление тихим. Они сели на соседние места, и Сэм огляделся. Ближайший пассажир находился на другом конце вагона и, похоже, спал.
– Итак, – сказал Сэм максимально тихим голосом, – над чем они работали? Наши. Расследователи. Вы что-то знаете?
Томми медленно покачал головой:
– Я без понятия. Честно говоря, никто из них со мной не общался.
Тогда мужчины посмотрели на Фэйми. Она закусила губу.
– Я пыталась вспомнить. Мэри что-то вскользь упоминала о масштабном расследовании и что все они побросали остальные дела ради него. – Она посмотрела на друзей и пожала плечами. – Но это всё. Вы же знаете, расследователи никогда не говорят, над чем работают. Так что не удивлюсь, если окажется, что никто ничего не знает.
Спящий мужчина вздрогнул и выпрямился. Друзья молча смотрели на него. Он снова провалился в сон.
– Вот это мы нервные, – заметил Томми. – Дергаемся даже из-за какого-то мужика в метро.
– Так мы и должны быть аккуратными и настороженными. Особенно в метро, – сказал Сэм. – Пока мы не узнаем, кто убийцы, подозревать надо любого.
– Какая жизнь нас ожидает… – простонала Фэйми. Голова вдруг снова разболелась. Теперь ей хотелось только одного – поскорее оказаться дома. – Простите, – сказала она, – но сейчас мне это необходимо. – Она выудила из сумки наушники и включила музыку на телефоне. Сэм и Томми наверняка в удивлении вскинули брови, но ей было все равно. Глаза закрыты. Время «Волшебной флейты». Несколько коротких мгновений покоя, и она почувствовала, как ее дергают за рукав. Поезд замедлял ход.
– Наша остановка, – громко сказал Сэм.
Фэйми кивнула:
– Я тебя слышу. А еще я слышу Моцарта, и он побеждает.
Двери открылись, и они вышли из вагона.
– Моцарт не проводит тебя домой, – сказал Сэм.
Фэйми, понимая, что ведет себя некрасиво, сняла наушники.
– Извини, привычка.
– Тебе хоть полегчало? – спросил Сэм.
– Не знаю.
Путь к дому Фэйми лежал через парк. У входа был припаркован розово-белый фургон с мороженым, продавец читал газету и даже не поднял на них взгляд. Фэйми же, проходя мимо, ускорила шаг.
– Боже, даже мороженщик кажется мне подозрительным. Это очень плохо…
За исключением нескольких собаководов и спящего бродяги на скамейке в парке никого не было.
– На удивление пусто, – заметил Томми с плохо скрываемой ноткой тревоги.
– Я редко бываю здесь днем, – отозвалась Фэйми, – но ты прав. Как-то безлюдно.
– В плохом смысле? – спросил Сэм, не понимая, к чему клонит Фэйми. – Пойдем другим маршрутом?
Открытое пространство парка казалось вполне безопасным, но Фэйми колебалась. Даже в компании друзей она чувствовала себя уязвимой и незащищенной. Она подавила