— Послушай, крошка, возможно, ты установила рекорд, находясь с моим папашей в продолжительной любовной связи, но не обольщайся — ты была не единственной его любовницей. Как я уже сказал, я не Клод и не сплю со своими моделями, какими бы неотразимыми они ни были.
Терезу шокировали слова Арчера, но еще больше ее ошеломило, что прикосновение этого человека вызвало в ней неуправляемый вихрь эмоций.
Девушку зазнобило. Это от злости, подумала она, но почему тогда хочется плакать? Скорее всего, слезы — это реакция на унижение, доселе никогда не испытываемое. Но поскольку всего минуту назад она хотела, чтобы ее поцеловал мужчина, который не ставил ее ни в грош, она, несомненно, унизила себя в собственных глазах!
Терри безучастно наблюдала, как хозяин дома сервирует чай на столике со стеклянной столешницей, как плюхается в массивное кожаное кресло, которое так любил его отец. Жесты Энтони очень напоминали движения Клода, но между холодностью сына и дружелюбием отца лежала пропасть.
— Ну ладно, хватит болтать о всякой чепухе — перейдем к делу, — довольно бесцеремонно сказал Арчер-младший. — Насколько я понял, ты согласилась на мое предложение.
Что за самодовольный тип! Боже, как жаль, что нельзя бросить ему в лицо, что она не будет работать с ним даже за тройную оплату! Но, увы, это непозволительная роскошь. И как ни противно общаться с человеком, который, по всей видимости, считает ее шлюхой, Энтони Арчер, по крайней мере, в отличие от Джефри Кремера, ясно дал понять, что постель не будет включена в условия контракта. Чем скорее она выполнит эту работу, тем быстрее расплатится с долгами отца и снова станет прежней Терезой Линовски и будет позировать только для семейной фотолетописи.
— В чем дело, Терри? — услышала она раздраженный голос Энтони. — Не надо делать вид, что ты все еще раздумываешь над моим предложением. Мы оба прекрасно знаем, почему ты находишься здесь.
— А почему ты так уверен, что я пришла сюда не для отказа? — вызывающе спросила девушка.
— «Нет» ты могла бы сказать и по телефону. Кроме того, если бы ты хотела отвергнуть мое предложение, то не стала бы тратить силы на небольшое эротическое шоу и не выставляла бы свои прелести напоказ.
— Ты свинья! — Терри схватила подвернувшийся под руку чайник и швырнула им в обидчика.
3
— О, че-е-ерт!
Энтони вскочил с кресла, и керамический чайник, упав на пол, разлетелся вдребезги. От пятна на джинсах шел пар. Скрипя зубами, мужчина быстро начал стягивать брюки.
— Ты сам напросился на это! — кричала Терри, отчаянно пытаясь оправдать свой поступок. — Ты не имел права… О Господи! — ахнула она, увидев темно-красное пятно на бедре Энтони.
Арчер, на котором остались только футболка и плавки, оттолкнул ее в сторону и бросился к раковине. Схватив полотенце и намочив его холодной водой, приложил к ожогу. На лице пострадавшего почти сразу появилось облегчение и, увидев это, Терри глубоко вздохнула. Боже правый, что на нее нашло! Швырнуть в человека чайник с кипятком.
— Ты просто гадина! — прошипел фотограф.
Девушка съежилась.
— Я… прости меня. Я, действительно, очень сожалею… Но оскорблять…
— Слушай ты, если считаешь, что правда жжет, то тебе надо сейчас быть на моем месте! Когда бесстыдно демонстрируешь себя, будь готова…
Демонстрируешь себя! У Терри мигом пропала охота извиняться, тем более что последовала еще одна порция оскорблений.
— При таком поведении еще смеешь калечить людей! — бушевал Арчер, щедро пересыпая речь проклятиями. Он снова намочил полотенце и приложил к обожженному месту. — Чем тебя не устраивает старая добрая пощечина, если уж ты хочешь изобразить оскорбленную невинность? — добавил он ядовито.
Терри взорвалась.
— Пощечина! — Она схватила сумку и бросился к дверям. — Чтобы я испачкала свои руки об тебя?!
Дохромав до аптечки, Тони тщательно обработал ожог мазью. Могло быть гораздо хуже. Хорошо, что на нем были джинсы, а не шорты.
В спальне он удобно устроился на кровати, но умиротворения не испытал. Вот уж действительно не повезло, так не повезло! Пустить коту под хвост такое дело!
Кто-то должен был предупредить новичка, что темперамент модели под стать ее популярности. Хотя, с другой стороны, кому, как не ему, лучше знать об этом — он ведь вырос, имея перед глазами классический пример подобного феномена — собственную мать.
Беатрис Арчер можно было сравнить с минным полем, и Энтони с раннего возраста научился распознавать первые признаки надвигающейся грозы. Мать славилась прескверным характером. О ее вспышках ярости и истериках ходили легенды, но в международном мире рекламного бизнеса их снисходительно классифицировали как артистический темперамент. Когда блестящая карьера двинулась к закату, Беатрис начала прикладываться к бутылке и беситься оттого, что молодость и слава уходят. В результате она превратилась в неврастеничку, совершенно невыносимую даже для своего ближайшего окружения, включая мужа.
Тони тяжело вздохнул. Интересно, где-то там, в загробной жизни, бросают ли умершие родители в данную минуту оскорбления и обвинения друг другу?
Черт возьми, парень! Нашел время для бредовых раздумий — у тебя серьезная проблема, которую надо как-то решать! Без знаменитости грандиозный проект превратится в дохлый номер.
Где, черт возьми, найти теперь другую модель, такую же известную на рынке рекламы, как Тереза Лоунс? Отвечаем — нигде! Он знал об этом с самого начала, и то, что ему удалось заполучить девочку из «Лафонтейн Косметик» благодаря ее разладу с Кремером, можно расценивать не иначе, как Божий дар. И вот, когда он уже, можно сказать, потирал руки в предвкушении удачной сделки, мисс Лоунс вдруг швыряется чайником с кипятком, и все летит в тартарары!
При обычных обстоятельствах этой дикой выходки было бы достаточно, чтобы заставить Энтони держаться подальше от особы, не умеющей держать себя в руках. Но сейчас он готов был идти на компромисс с самим дьяволом — точнее, с сестрой дьявола. Хотя мисс Лоунс имеет довольно своеобразное представление о разумном поведении, она нужна ему позарез — только Тереза способна сдвинуть его проект с мертвой точки.
Самое правильное в сложившейся ситуации — дать этой дикой кошке время на то, чтобы успокоиться, и затем подкатить к ней снова. Тони мстительно улыбнулся. Еще несколько дней без работы — и мисс Лоунс созреет для переговоров. Он видел, как загорелись ее серо-голубые глаза, когда леди услышала ориентировочную сумму своего гонорара.
Внезапно Тони встревожился: если Терри готова раздеться перед его камерой, то кто поручится, что она не сделает то же самое для кого-то другого?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});