на комнату, ни на квартиру, — вздохнул он. И тут его супруга одним махом грохнула об пол две тарелки, чего в их семейной жизни не было. Это его-то жена, мудрая женщина — если только ее не распалять.
— Это чудовищно, ребенок в нашей развалюхе простудится, — прокричала она Ивану в лицо.
— Ведь все было тип-топ…
— Завтра же пойдешь по всем инстанциям. Потребуется — и до ЦК, но жилье мы с тобой получить должны, — она поуспокоилась, Палиев же до того отчаялся, что лишь махнул рукой, и Илиану будто бесы обуяли. — Если не ты, то я пойду, завтра же, с малышкой, — объявила она жестко.
— «Пойду»… и что? — пожал он плечами. Заплакала девочка, пришлось укрыться в кухоньке, Иван пристроился на диванишке, закурил, и тут со двора кто-то настойчиво стал его звать.
С неохотой поднявшись, Иван выбрался на лестницу.
— Кто там? — К своему великому удивлению, он разглядел внизу Пецу. — Поднимайся, — кисло позвал он, однако у гостя явно не было такого намерения.
— Хочу с тобой по одному делу переговорить, только не у вас, — таинственно выложил Пеца, Палиев накинул пальто и спустился. Так он и не смог успокоить жену, исступленно баюкавшую дочку. Тут что ни скажи — все слова были бы пустым звуком.
— Давай махнем на «облако».
— А-а, все едино, — рука Ивана бессильно упала.
Они шли рядом. Неожиданно Палиев спохватился, памятуя о вчерашнем разговоре:
— Если ты опять с характеристикой, я ее писать не стану, и вопрос закрыт.
— Не пори горячку, — бросил Пеца, они уже входили в известный ресторанчик.
Зал был полупуст, не то что накануне, и они преспокойно устроились за столиком в центре. И Пеца заказал все той же Миче два «облака». Пригубив, он поднял взгляд на Палиева и выдал такое, что тот от удивления рот открыл.
— Сегодня в списках тебя не было, так? — Вопрос походил на утверждение.
— Откуда знаешь? — Иван силился припомнить Пецу среди ожидавших у райсовета.
— Да уж знаю и могу дать разъяснение по этому поводу, — небрежно заметил Пеца, видя, что Палиев сгорает от нетерпения. — Это, Ванечка, дело рук моего сменщика Ицы, которому ты подписать положительную характеристику отказался, — Он с ударением произнес последнее слово, Иван ушам своим не верил.
— Погоди-погоди, с чего ты взял?
— Все проще пареной репы — у него везде связи, а с завжилотделом Баевым они не разлей вода…
— Как?
— А так! — отрезал Пеца. — Второй год разом по девочкам ходят. Баев давненько слаб по галантерейной части, это факт, а супружница у него ревнивая до ужаса, он Лорда и держит для прикрытия. У парня жена на все смотрит сквозь пальцы, и подружек Баева — если припечет — можно перевесить на Лорда. Плюс еще тот втихаря пускает Баева к себе в мансарду крутить шуры-муры. А тебе ли не знать, что такое Баев?
— Я и имя его впервые слышу, — простодушно признался Палиев, ухмылка Пецы стала шире.
— Ох и наивен же ты, как я погляжу. Окончательные списки у кого в руках? У завотдела. А кто зав? Инженер Баев.
— Но списки комплектует целая комиссия, обсуждают каждую кандидатуру, все голосуют, — Палиев готов был вскочить с места.
— Ну, если твоя кандидатура предложена… — развел руками Пеца, и Ивана начали обуревать сомнения.
— Ладно, предположим, твой Баев выкинул со мной левый номер, — взялся рассуждать Иван, — пусть, предположим. Но он права не имеет вычеркнуть меня из списков за какие-то двадцать четыре часа — комиссия в курсе моего дела.
— Это ты думаешь, что права не имеет, — покачал головой Пеца. — Таких, как ты, остро нуждающихся, минимум человек триста в районе, и Баев с успехом может тебя заменить в последнюю секунду кем-то из многосемейных.
— Но я же в очереди на покупку, — Палиев закусил губу.
— Ты обманываешь сам себя, если считаешь, что у одного тебя есть деньги и банковские проценты.
— Где гарантия, что все это правда?
— Какие гарантии? Это предположения, и только.
— Чего ж ты треплешься! — вскипел Иван, и собеседник его не остался в долгу.
— В предварительных списках тебя нет, факт? Факт. Пиши Ице характеристику — и я тебе обещаю: увидишь себя в окончательных списках.
Такого оборота Палиев не ожидал.
— Выходит, тебя ко мне снова этот мафиози подослал?
— Именно, — подтвердил Пеца нахально, — пиши характеристику, или квартиры тебе не видать.
— Это же… — подыскивал слово Иван, — шантаж.
Пецу это рассмешило.
— Слышь, давай не делать из мухи слона, — взял он миролюбивый тон. — В наше время каждый второй, чтобы выбить себе жилплощадь, не то что положительную характеристику накатает — озолотит, а ты мне высоким штилем шпаришь: шантаж, то, се. Ты в кошки-мышки со мной играешь или что? — Он бросил пристальный взгляд на Ивана. — Или воображаешь, тебе за это спасибо скажут? Ицу голыми руками не возьмешь. Да в самом черном случае он перейдет в любой другой парк, за год выбьет эту характеристику и перекинется на международные перевозки. Хочешь сказать, кроме тебя, ему никто ее не даст? Турусы на колесах. На какой планете и в каком веке живешь? Неужель при коммунизме? Если ты не сделаешь ему эту бумагу, я посчитаю, что ты не в своем уме, Ваня. — Пеца положил тому руку на плечо. — С ума спрыгнул? Не видать тебе квартиры. А дочка наболеется.
Палиев сбросил его руку.
— От тебя я хочу услышать только одно: почему эта мразь использует тебя как парламентера? Сам-то держится как распоследняя уголовная шваль.
— Как почему? — хлопнул глазами Пеца. — Мы ж вместе с тобой учились, и я вроде как твой приятель, поэтому.
— Не только, — не унимался Иван, и Пеца как-то сник.
— …Мы с женой подали документы на командировку. В Ливию, — пригорюнился он, — в Ли-ви-ю, а человек, который может нам это устроить, — чертов Лорд, и никто другой.
— Ну-ну, он и вездесущ, скажешь, что и всемогущ?!
Разговор пошел на повышенных тонах.
— Они — мафия, Ваня, — поведал скорбно Пеца. — И Лорд, и Баев — два сапога пара, а Ливия… пустят туда человека на работу или нет, зависит от брата Баева. Сам Баев на распределении квартир заимел такие связи, что, если захотят распутывать, бог весть что всплывет — у меня в голове не укладывается. Нереально, что кто-то докопается, чистейший абсурд: Баев не марается ни о взятки, ни о липовые документы. Его принцип — услуга за услугу. Ты мне обеспечишь то-то и то-то, а я тебе помогу с жильем. Его на мякине не проведешь, стреляный воробей. Он и с тобой поступил, если посмотреть со стороны, принципиально. Из списков вычеркнут Иван Палиев, семья три человека, на его место предлагается некий, допустим, Пенчев,