там. Впрочем, я не знаю, как пошло дальше… – Денни послал мне свою дурацкую улыбку. –
Так или иначе, Келлан вообразил, что я ему больше родня, чем его семья.
Он рассмеялся.
– По-моему, он взбудоражен моим возвращением больше, чем я сам.
Когда мы подъехали к бару, Келлан уже был там и сидел вместе со своими
музыкантами за столиком возле сцены. Он устроился подальше, закинув одну ногу на
другую, и расслабленно и спокойно потягивал пиво. По левую руку от него сидел
длинноволосый блондин, басист. Напротив был похожий на плюшевого медведя ударник, в
котором я накануне с надеждой угадывала будущего соседа, а слева от него расположился,
замыкая круг, последний участник группы, светловолосый соло-гитарист. Меня немного
удивило, что они не скрываются где-нибудь за кулисами, готовясь к своему выступлению.
Напротив, они выглядели абсолютно уверенными в успехе и просто угощались пивком перед
выходом на сцену.
Две женщины за соседним столиком открыто следили за каждым их жестом. Одна
явно глазела на Келлана. Она, похоже, изрядно напилась и вполне созрела, чтобы вот-вот
устремиться в проход и плюхнуться к нему на колени. Мне показалось, что Келлан не стал
бы сильно возражать, хотя он и не обращал на нее никакого внимания, слушая сидевшего
рядом басиста. От двери мне не было слышно, о чем он говорит, но все с улыбкой внимали
его рассказу.
Денни тоже заметил их. Улыбнувшись мне, он повел меня к их столику. Когда мы
приблизились достаточно, чтобы разобрать речь басиста, я решила, что это было плохой
идеей. Мне захотелось вернуться на диван, в тепло и уют, и не раскрывать рта. Но Денни
настойчиво подталкивал меня, и я угрюмо плелась вперед.
– …у этой девки, зараза, такие дойки, что я в жизни не видал. – Басист умолк, чтобы
сделать грубый очерчивающий жест, как будто слушателям что-то было непонятно. – И
юбки такой не видел, вообще до пупа. Все вокруг уже вырубались; ну, я и полез под стол,
задрал эту юбку, сколько мог. Взял пивную бутылку и присунул…
Келлан толкнул его в грудь, заметив нас с Денни. Мы остановились невдалеке от него,
и Денни прыснул. Я была красная как рак и всячески старалась сохранить невозмутимость.
– Чувак, сейчас будет самое интересное, послушай! – Басист немного смешался.
– Грифф… – Келлан указал на меня. – Пришли мои новые соседи.
Тот перевел взгляд на нас с Денни.
– Ах да, соседи. – Басист снова посмотрел на Келлана. – Я скучаю по Джоуи,
старина… Она была хороша! Серьезно – зачем тебе это понадобилось? Я тебя не виню, но…
Он осекся, когда Келлан толкнул его снова, теперь сильнее. Не обращая внимания на
досаду басиста, он кивнул в нашу сторону:
– Ребята, это мой друг Денни и его подруга Кира.
Я вымученно улыбнулась. Не зная, почему съехала его прежняя соседка, я была
несколько смущена и шокирована грубой беседой, которой мы помешали.
– Привет, – учтиво поздоровался Денни.
– Салют, – промямлила я.
– Наше вам. – Басист приветственно вздернул подбородок. – Гриффин.
Он смерил меня взглядом, и мне стало крайне неуютно. Я крепче стиснула руку
Денни и чуть отступила, прячась за него.
Предполагаемый брат-близнец басиста, сидевший напротив Келлана, был более
вежлив и протянул руку:
– Мэтт. Салют.
– Гитара, да? – осведомился Денни, отвечая на рукопожатие. – Здорово играешь!
– Спасибо, старик. – Мэтт искренне обрадовался тому, что Денни запомнил его игру,
но Гриффин фыркнул, и гитарист зыркнул в его сторону. – Да заткнись ты, Гриффин,
переживешь.
Тот стрельнул глазами в ответ:
– Я только хочу сказать, что ты запорол последний рифф. Эту песню я должен играть,
я бы отжег!
Не вникая в спор, который, видимо, длился уже очень давно, огромный ударник встал
и тоже подал нам руку:
– Эван. Ударник. Рад познакомиться.
Мы поздоровались, и Келлан встал. Он направился к подвыпившим женщинам. Я
подумала, что та, которая пялилась на него, прямо сейчас и рехнется от его близости. Он
склонился над ней, отвел ее волосы и что-то шепнул на ухо. Она кивнула, слегка покраснев,
а Келлан выпрямился и прихватил два свободных стула. Пока он шел обратно, женщины
хихикали, как школьницы.
Сдержанно улыбаясь, Келлан приставил стулья к столу.
– Вот, присаживайтесь.
Я села, чуть хмурясь и чувствуя себя не в своей тарелке, немного растерянная от
происходившего. Келлан заулыбался шире. Похоже, мое смущение доставляло ему
неподдельное удовольствие.
Когда мы сели, внимание Гриффина переключилось на Денни.
– Что у тебя за акцент – британский?
– Австралийский, – вежливо улыбнулся Денни.
Гриффин кивнул, как будто и не думал иначе.
– Карамба, свистать всех наверх!
Келлан и Эван расхохотались. Мэтт взглянул на него как на конченого идиота:
– Чувак, он австралиец, а не пират.
Гриффин спесиво фыркнул:
– Да какая разница.
Он хлебнул пива.
Денни с усмешкой спросил:
– Как хоть ваша группа называется?
– «Чудилы», – ответил Келлан, и Гриффин прыснул.
– Что, серьезно? – не поверила я.
Гриффин, к моему удивлению, потемнел лицом.
– Они заставили причесать – я хотел иначе… – Он объяснил как, заменив одну
букву. – Тоже мне целки! Я хотел по-взрослому. Объявить гордо, с поднятой головой!
Он треснул кулаком по столу.
Мэтт закатил глаза:
– Если мы хотим играть где-то еще, помимо «Пита», нам понадобится название для
афиши.
По крайней мере, хоть один из них мечтал о лучшем будущем.
Гриффин недовольно глянул на Мэтта, а Келлан и Эван всё веселились.
– Чувак, я заготовил футболки…
– Тебе никто не запрещает их носить, – пробормотал Мэтт, вновь возведя очи горе.
Смех усилился, и даже Денни хохотнул. Я не смогла сдержать улыбку:
– Вы братья?
– Да ни разу! – ужаснулся Гриффин.
Я удивленно оглянулась на Мэтта и снова уставилась на Гриффина. Вылитые
близнецы.
– Извините, просто вы так похожи…
– Мы братья, но двоюродные, – объяснил Мэтт. – Наши отцы – близнецы, вот мы и
похожи, к несчастью.
Он погрустнел.
– К несчастью для тебя. – Гриффин снова фыркнул. – Ведь я круче.
И Мэтт в очередной раз возвел глаза к потолку, а вся компания залилась смехом.
Неожиданно Келлан вскинул два пальца, дернул подбородком и указал на меня и
Денни. Я проследила за его взглядом. С другого конца длинного зала ему рассеянно
улыбнулась женщина старше нас – владелица бара. Она безошибочно угадала его желание и
вручила официантке две бутылки пива для нас.
Я вновь посмотрела на Келлана, но он уже беседовал с Денни о его новой работе.
Келлан интересовался, в чем заключается стажировка в рекламной конторе. Я же слышала
это миллион раз, а потому отключилась и стала осматриваться.
В «Пите» было тепло и уютно. Дубовые полы были вытерты тысячей ног, а стены –
выкрашены в приятные кремовые и красные тона, и каждый их сантиметр был занят
рекламой всевозможных сортов пива. Десятки столов всех размеров и стилей стояли где
только можно, за исключением пятиметрового участка перед сценой, располагавшейся у
короткой стены.
Сцена тоже была дубовой. Черную стену позади нее украшали гитары всех мыслимых
разновидностей. По бокам стояли огромные динамики, обращенные к толпе. Огни покамест
были погашены. Микрофоны, гитары и барабаны в полумраке ожидали своих хозяев.
Ребята болтали, а я тем временем осмотрела другой конец большого прямоугольного
помещения. Вдоль второй короткой стены тянулась барная стойка. Зеркало позади бара было
заставлено бутылками с выпивкой всех стран и народов мира. Барменша приступила к
обслуживанию публики, начавшей заполнять зал через двойные двери в длинной стене, где
были также и большие окна, впускавшие внутрь неоновый свет реклам.
Пиво нам принесла хорошенькая блондинка-официантка. Мы поблагодарили, а
Келлан удостоил ее дружеского кивка, возбудив во мне любопытство. Однако та лишь
вежливо улыбнулась, и я заключила, что они просто друзья.
Я глотнула пива и проследила, как официантка скрылась за дверью возле бара
Должно быть, это кухня: там сверкала сталь, все было в движении, и оттуда доносился шум
готовки. Большая арка рядом с кухонной дверью вела в просторное помещение с двумя
бильярдными столами. Неподалеку от сцены я заметила коридор, заворачивавший за угол.
Судя по указателям, там находились туалеты.
Когда я рассматривала коридор, мой взгляд упал на тех самых женщин, которые