Джинны-строители
Между тем окружённый пальмовыми рощами оазис поражает любого, кто въезжает в город, вызывая просто волны восторга. Его великолепие и обаяние не могут передать ни фотографии, ни фильмы, ни даже лучшие экспонаты из Пальмиры, которые можно увидеть не только в Сирии, но и в Лувре, Ватикане, Берлине, Лондоне, в Капитолийском музее Рима и в Эрмитаже и Пушкинском музее…
Если взглянуть на карту Сирии, то Пальмира отыщется в её середине – в 240 километрах на северо-восток от Дамаска. Примерно столько же отделяет её с запада от Средиземного моря, с востока – от границы с Ираком, а с севера – от Турции. Видимо, именно таким географическим положением она и обязана своему появлению и расцвету. Потому она и оказалась на перекрёстке не только караванных путей, но и цивилизаций.
Впервые Пальмира (или Тадмор) упомянута в ассирийской табличке начала II тыс. до н.э. В Ветхом Завете утверждается, что Тадмор (Фадмор) был отстроен царём Соломоном. А арабский гассанидский поэт Набига ад-Дубьяни донёс до нас легенду, по которой город для Соломона построили джинны, – таким чудом казался он людям. В I веке до н.э. город был формально самостоятельным. Рим не включил его в свою провинцию, поскольку предпочитал иметь буферное государство между собой и главным соперником на Востоке – персидским Парфянским царством. Тогда для двух крупнейших держав эпохи Пальмира выступала своеобразным гарантом мира. Как отмечал Плиний Старший, Тадмор с успехом извлекал из этого свою выгоду. Пересечение караванных путей сделало город богатым торговым центром. Купцы везли жемчуг из Персидского залива, шёлк из Китая, ковры из Персии, украшения из Финикии, вино и пшеницу из Сирии. Пальмирцы торговали водой, обеспечивали за плату проводников и легендарных конных лучников для охраны караванов.
Мятежный римский триумвир Марк Антоний, получивший в управление восточные области Римской державы, в 40 году до н.э. послал в Пальмиру конный отряд, дабы пополнить за её счёт свой бюджет, пользуясь романом с египетской царицей Клеопатрой. При императоре Тиберии (14–37 гг.) город заставили платить подать Риму. Тогда же он и получил имя Пальмира, «город пальм». Римский император Адриан в 129 году тоже побывал здесь, дав городу новое название «Адриана Пальмира». Куда уж выше и почётнее?! Тем более тогда империя переживала тяжёлый кризис, с трудом отражая набеги готтов. Императору хотелось хоть так себя увековечить.
Узница в золотых цепях
Царица Зенобия – властная, образованная и смелая – решила воспользоваться моментом и вторглась в Египет. Разбив там римские войска, она получила богатую долину Нила с её запасами хлеба, а затем в упоении от успехов проникла в Малую Азию вплоть до Босфора. Авторы «Истории императоров» утверждают, что Зенобия была «необыкновенной красоты, с матовой кожей, чёрными глазами и зубами белыми, как жемчуг». Она слыла прекрасной наездницей и могла без отдыха совершить дневной переход вместе с солдатами. В блестящем шлеме и пурпурных одеждах она скакала впереди войска в ходе сражений.
Новый римский император Аврелиан вступил с ней в переговоры. А Пальмира объявила себя независимой и стала чеканить монеты с изображением царицы и её сына. Тогда Аврелиан вошёл в Египет, одержав быструю победу над отрядами Зенобии. И вскоре во главе крепкого войска дошёл до Сирии. Царица с главными силами ждала в Антиохии (нынешняя Антакья в Турции). Заклятый враг Рима – персидский царь Шапур I, нарушив слово, не выдвинулся ей на помощь. Пытаясь поднять дух подданных, Зенобия и её сын Вахбаллат присвоили себе титулы римских императоров «Август» и «Августа», т.е. «Священные», чем привели в бешенство Аврелиана. В сражении под Эмессой в 272 году войска Зенобии были разбиты. Царица бежала на верблюде и, надеясь всё же на помощь персов, добралась до Евфрата, но была схвачена. Вахбаллат же скрылся на землях, которые ныне относятся к современной Армении. Пальмира сдалась.
Зенобия, закованная в золотые цепи, осенним днём 274 года проследовала по улицам Рима в процессии триумфа Аврелиана вслед за его колесницей. Бывшую императрицу пощадили, и до конца жизни она находилась на одной из вилл в Тиволи под Римом. Сенаторы насмехались над Аврелианом: мол, что за доблесть – победить женщину! «Если б вы знали, что это за женщина!» – отвечал император. Часть добычи от разграбления римлянами Пальмиры пошла на храм Непобедимого Солнца, возведённый Аврелианом в Риме.
Для варваров нет святынь
При Диоклетиане к IV веку стены Пальмиры были восстановлены. Тогда же античные храмы были перестроены под церкви, а после прихода арабов – под мечети. Такая участь постигла и самый грандиозный и древнейший храм Бэла (в эллинизированной Пальмире семитский верховный владыка неба Бэл отождествлялся с греческим Зевсом). Памятник гармонично вобрал в себя элементы античности и искусства Востока. На одной из его стен можно было прочесть надпись на арабском, датируемую XII веком, с призывом не ломать то, что «построено с помощью Аллаха». Её сделал «великий человек Наср эд-Дин, один из тех, кто добился торжества веры». Это было своего рода обращение к потомкам, которое напоминало о временах, когда мусульмане громили пришедших с Запада рыцарей-крестоносцев.
Но даже это не возымело влияния на варваров запрещённого в РФ «Исламского государства», хотя на словах они провозглашали целью «возрождение славной эпохи предков и Арабского халифата». Храм Бэла был ими взорван. Участь древнейшего памятника разделили и такие шедевры древней архитектуры, как символ Пальмиры – Триумфальная арка, изящнейший храм Баалшамина (Бога неба и дождя), а также многоэтажные башни-усыпальницы (у них нет аналога нигде в мире!), как и статуя льва, защищающего газель… Он стоял перед входом в музей как символ защиты мира и слабых в нём.
Уничтожены были не только памятники, но и сотни людей, в том числе женщины, дети, старики. Игиловцы убили даже смотрителя Пальмиры Халида аль-Асада – известнейшего сирийского археолога с мировым именем, которому шёл восьмой десяток. Именно его исследования с французскими, немецкими и швейцарскими экспертами позволили в своё время включить Пальмиру в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Учёный отказался раскрыть бандитам места, где хранились сокровища Пальмиры. За это изверги обезглавили его на городской площади. Местом массовых казней стал древнеримский амфитеатр, простоявший почти две тысячи лет. В далёкие времена здесь не проходили бои гладиаторов, а только состязания чтецов, поэтов, актёров.
Сейчас искалеченная Пальмира возвращается к мирной жизни. Российские сапёры шаг за шагом обезвреживают весь античный город от мин. Но если для освобождения Пальмиры сирийцам было достаточно военной помощи лишь только России, то для возрождения её памятников, думаю, необходимо навалиться, как говорится, всем миром. Но и в решении этой мирной задачи, уверен, Москва и, конечно, Северная Пальмира сделают больше, чем другие.
Хоть и никто не хотел умирать
Хоть и никто не хотел умирать
Книжный ряд / Мир и мы / Книжный ряд
Теги: В.В. Литвиненко , Людские потери на фронтах Великой Отечественной войны
В.В. Литвиненко. Людские потери на фронтах Великой Отечественной войны. – М.: Вече, 2015. – 256 с.: ил. – 2000 экз.
В минувшем году в канун 70-летия Великой Победы в «ЛГ» (№ 18, 2015) была опубликована статья известного историка Игоря Ильинского «Правда о «цене Победы». Он убедительно показал, что из 26,6 млн. общего числа жертв войны в Советском Союзе одну треть составила убыль военнослужащих (8 млн. 668,4 тыс.), а две трети – 17,9 млн. человек – гражданское население. Были приведены другие цифры и факты в противовес выводам «исследований» ряда историков (не только западных, но и отечественных), которые делают попытки доказать, будто наши потери были чрезмерны и несопоставимы с потерями врага – гитлеровской Германии.
Книга Литвиненко – столь же обстоятельная по своему подходу работа, отмеченная стремлением дать объективную картину людских потерь не в угоду каким-либо политическим или идеологическим соображениям. Автор скрупулёзно рассматривает людские потери нашей армии и фашистов в ходе важнейших сражений – в Московской, Сталинградской и Курской битвах, во время белорусской операции «Багратион», а также в ходе Берлинской операции. И его выводы фундаментальны, основаны на подлинных исторических документах. Литвиненко убеждает нас в том, что приводившиеся цифры потерь, например, в статье доктора философии Бориса Соколова, утверждавшего, что потери советских войск в битве под Москвой были в 27 (!) раз выше потерь немецких войск, – не более чем выдумка. И таких искажений немало. Именно поэтому важно им противостоять. В книге есть целая глава, которая так и называется: «Мифы и спекуляции вокруг людских потерь в сражениях Великой Отечественной войны».