Без использования магии — точно.
С полотка свисали оборванные канаты, а в дальнем углу стояла клетка, какие использовали для перевозки животных. О назначении ее здесь я даже думать не хотела.
Одежда и волосы насквозь пропитались зловонной влажностью помещения. Тело ломило так, словно меня несколько дней усердно избивали.
— Очнулась? — в темноте блеснули черные глаза с желтыми зрачками, и я дернулась, отползая ближе к стене. — Так и знал, что Артейд потащит тебя к алтарю предков, в надежде, что они признают в тебе наследницу гидр.
Послышался злой мужской смех и светящиеся глаза приблизились.
— Это всего лишь я, Алена, — проговорил Рыцарь, выходя на лунный свет, чтобы я могла рассмотреть его фигуру. — Видишь? Бояться нечего.
— Разве? — я старалась изо всех сил, чтобы голос не дрожал. — Не ты ли в последние две встречи натравил на меня теней?
— Так было нужно, — отмахнулся мужчина. — Тени подчиняются мне. Они бы не тронули тебя.
— Подчиняются? — пролепетала я, когда он озвучил то, о чем я и так уже догадывалась.
— Тьма не трогает тех, кто поклялся служить ей и отрекся от других богов. Конечно, если ты не пустышка с бесполезным даром. Тьма уважает силу. Она считается с ней.
«В отличии от Четырех». Это так и просилось продолжением.
— А те несчастные, кого тени сжирают, превращая в монстров? С ними тьма не считается? — сведя брови спросила я, вспоминая тюрьму в Симе.
Рыцарь только презрительно скривился:
— Они ничто. Слишком слабы. Их искры годны лишь на то, чтобы стать пищей для теней. Поддержать и сделать сильнее. Самых сильных тени избирают носителями, даря частичку себя.
И так восторженно он это сообщал, что меня затошнило.
Не представляю, что чувствовал Артейд, зная, что внутри него, хоть и в клетке, сидит это отвратительное существо. А от мысли, что эта мерзость перекатывается в груди и бродит по телу свободно, я схватилась за горло рукой.
Рыцарь заметил это и потемнел лицом:
— Расскажешь, как Артейду удалось перенестись со своим дружком-грифоном? Он ведь, кажется, поражен тенью? — спросил он, словно прочитав мои мысли.
— Он сильнее чем ты думаешь, — ответила я, смотря прямо в черные с желтым глаза.
Панического страха не было.
Я понимала, что нужна Рыцарю живой. Иначе он бы уже убил меня.
— То есть, его дар не угас…
Это был не вопрос, скорее утверждение, от которого Хеймс Видбер чуть отвернулся от меня, начав мерить комнату неспешными шагами.
— Зачем я здесь? — подала голос, когда тишина и звук падающих капель в углу стал совсем невыносимым.
Рыцарь посмотрел на меня так, словно вообще забыл о моем присутствии.
— Зачем? — он удивленно поднял бровь вверх. — Но ведь ты — центр всего, Алена. Или вернее будет назвать тебя Мартэлла? Ведь именно под таким именем ты добровольно отдала душу тьме, чтобы потом вернуться в тело более сильной и обновленной.
Мурашки ужаса прокатились по телу.
— О чем ты говоришь? — пересохшими губами пролепетала я.
Рыцарь оказался близко так быстро, что я отшатнулась, больно ударившись головой о камень, когда его черные волосы скользнули по моей щеке.
— Черный властелин… Или, вернее сказать, властительница, — усмехнулся он, проведя костяшками пальцев по моей щеке. — Даже обидно, что они избрали тебя, а не меня… Впрочем, мы все равно будем вместе. — Он опять поднялся на ноги. — Без меня ты не справишься.
Из его слов выходило, что с Вайстаном, отцом Мартэллы, они познакомились в Черном круге — месте встреч адептов культа теней. Там Рыцарь и узнал о том, что у Вайстана есть дочь Мартэлла — подающая большие надежды магичка с сильным даром, потенциальная наследница гидр.
Очаровать саму девушку властью не составило труда. Она обожала отца и желала во всем ему угодить. Плюсом, и сама имела честолюбивые устремления. Даже свела знакомство с наследником Ли, — Ваяром, и этот болван, разумеется, сразу влюбился в красивую девушку, которая несмотря на довольно юный возраст прекрасно знала, как вертеть мужчинами.
Ваяра Мартэлла держала «про запас». Не позволяя сблизиться для того, чтобы он получил желаемое, но и не отталкивая на случай, если сместить драконов с власти не получится и придется искать выгодную партию для брака. Ваяр о Черном круге знал, симпатизировал идеям, но сам входить в него не решался, боясь прогневать отца.
Сам Рыцарь не испытывал к Мартэлле мужского интереса. Она привлекала его лишь силой дара.
Для того, чтобы напитать силой дух Черного властелина требовались жертвы. Они отдавали свои жизни добровольно, веря в то, что возродятся тенями — практическими неуязвимыми и бессмертными.
Чистое безумие…
Оставалось лишь найти сосуд — с достаточно сильной магической искрой, для того чтобы вместить дух темнейшего. На эту роль и была избрана Мартэлла.
Она добровольно пошла на ритуал, как и все остальные присутствующие в доме — тоже адепты культа. К тому моменту в доме Ваяра служили только они.
Ритуал был проведен. Вот только… Вместо Черного властелина в теле Мартэллы оказалась я…
— Даже удивительно, с каким рвением этот старый хрыч Фог взялся тебя выхаживать. Странно, что не знал о том, что раз коснувшись тьмы, душа навсегда сохранит в себе ее отпечаток.
«— А может и знал,» — с грустью подумала я. Но видел для меня и иной путь, зная, что моей души, в отличие от Мартэллы, тьма не касалась…
— До сих пор не понимаю, что пошло не так, — между тем завершал свой рассказ Рыцарь. — Все точки были определены правильно. Все жертвы — ровно в описываемом порядке. Неясно только, почему ты выгорела, так и не приняв дух властителя. Но ничего, — закончил он, поднимаясь. — Мы все повторим. Возможно, Вайстан все же в чем-то ошибся… Если хочешь, чтобы что-то было сделано качественно — сделай это сам. Я ждал, когда твоя аура достаточно восстановится. Время пришло.
Он направился к выходу, а мой мозг лихорадочно соображал.
— Рыцарь! — воскликнула я, привлекая его внимание. — Ничего не выйдет! Я не хочу принимать в этом участия! Я не пойду на это добровольно.
— Мне и не нужна твоя добрая воля, — отмахнулся он. — Там, где есть цепи, согласие не требуется.
— Я не хочу ни править с тобой, ни жить, ни помогать тебе! Я не люблю тебя!
— Любовь? — он подарил мне удивленный взгляд, а потом вдруг скрипуче рассмеялся. — На кой штакс мне сдалась твоя любовь, Алена?! У меня есть та, ради которой я все это делаю. А ты — лишь средство получения цели. Лишь инструмент, который позволит мне снести гребаную власть Четырех, которая хуже кости поперек горла. Высокомерные,