Читать интересную книгу Седьмой совершенный - Самид Агаев

Меджкем поклонился и пошел к выходу.

Анна слышала, как вернулся со службы Абу-л-Хасан, но выходить к нему и приветствовать не торопилась. Настроение господина было неизвестно. Выждав определенное время, она спустилась в кухню, перехватив Хамзу, взяла у него из рук поднос с ужином и предупреждая его возмущение, сказала:

– Я тебе уже говорила, подавать еду своему мужу буду я сама.

Управляющий беспрекословно отдал поднос, вернулся на кухню и вполголоса сказал повару.

– Взял служанку на свою голову, пожалел называется. Теперь она мной командует. Воистину говорят, возьми в дом сироту, чтобы он укусил тебя за зад.

Хамза ворчал скорее по привычке, ибо относился он к Анне благосклонно.

– Повар сказал:

– Мне, например, тоже всегда жена кушать подает!

– Иди ты, - притворно удивился Хамза, - а слуги у тебя в доме есть?

– Нет, - сознался повар и засмеялся.

– То-то же, - назидательно сказал Хамза.

– Пойду, погляжу, может еще, чего понадобится.

Он пошел в гостиную, где ужинал хозяин, остановился у открытой двери, не показываясь, впрочем, на глаза и напряг слух.

Абу-л-Хасан в последнее время жил с ощущением смутной и неясной тревоги, какая наступает после крупной жизненной удачи. Удивительно, как устроен человек, всегда он ожидает возмездия. Арест могущественного Ал-Фурата поверг двор в смятение. Его содержание под стражей было окутано такой тайной, что никто, даже Абу-л-Хасан, начальник шпионов не знал, где он находится.

Но какие бы заботы не одолевали Абу-л-Хасана, вид молодой жены с подносом в руках всегда вселял в него чувство умиротворения.

Анна поставила поднос с едой перед мужем и направилась, было к двери.

– Поужинай со мной, - остановил ее Абу-л-Хасан.

– Я не голодна, - сказала Анна.

– Ну, тогда, просто посиди.

Анна присела.

Абу-л-Хасан посмотрел на ее живот и спросил:

– Как он себя чувствует?

– Сегодня он меня ударил, - пожаловалась Анна.

Абу-л-Хасан довольно засмеялся. Налил себе вина и выпил.

– Хочешь вина? - предложил он.

– Наверное, мне нельзя, - отказалась Анна.

– Наверное, - согласился Абу-л-Хасан, - честно говоря, мне не нравится, когда женщина пьет.

На ужин Абу-л-Хасану была приготовлена курица. Он отделил от нее ножку и протянул ее жене.

Анаис помотала головой.

– Дай лучше мне крылышко, - попросила она.

Абу-л-Хасан оторвал крылышко и дал его Анне.

– Что-то я хотел тебе рассказать, - заметил Абу-л-Хасан.

– Что?

– Забыл.

– Ты вернулся озабоченным.

– Нет, не поэтому, - задумчиво сказал Абу-л-Хасан, - а, вспомнил. Вообрази себе, сегодня секретарь докладывает, мол, просится на прием женщина. Я в недоумении, потом почему-то решил, что это ты решила меня навестить на службе. Но нет, входит женщина, лицо закрыто платком. Приветствует меня и протягивает мне бумагу.

Абу-л-Хасан взял из рук женщины свиток, развернул его. Перед ним было высочайший указ о помиловании Имрана ибн Юсуфа. Абу-л-Хасан от удивления потерял дар речи. Он изучал этот документ долго, до неприличия. Затем вернул его посетительнице и спросил.

– Зачем ты сюда пришла? Чего ты хочешь?

– Я ищу этого человека, - робко произнесла женщина.

– А почему ты пришла ко мне, тебе надо идти в полицию.

В полиции я уже была, господин, - пояснила женщина, - меня принял сам начальник полиции господин Назук.

– Сначала я ей не поверил, - сказал Абу-л-Хасан, - Назук мнит себя такой важной персоной, что простолюдину попасть к нему на прием практически невозможно. У меня возникло подозрение, что ее ко мне подослали, что это начало интриги. В последнее время я живу в ожидании ответного хода со стороны ал-Фурата. То, что он в тюрьме, ничего не значит. Потом женщина сказала, что она просидела возле здания полиции неделю, пока над ней не сжалился кто-то из дежурных офицеров, и не пустил ее к Назуку. Тогда я успокоился и спросил, почему она вообще решила искать мужа в Багдаде. Она резонно указала на печать канцелярии халифа.

Абу-л-Хасан замолчал, выпил вина и принялся есть. С интересом слушавшая рассказ Анна от нетерпения заерзала на месте. Абу-л-Хасан удивленно посмотрел на нее.

- Тебя что-то беспокоит? - спросил он.

- Что же было дальше?

Абу-л-Хасан пожал плечами.

– Я сказал ей, что не могу ей ничем помочь, так как не имею сведений о местонахождении ее мужа.

– Мужа?

– Мужа, разве я не сказал, это была его жена.

– И что же она?

Она ушла.

– Как ушла, - расстроилась Анна, - куда ушла?

– Я не знаю, - раздраженно ответил Абу-л-Хасан, вдруг почувствовавший глупейшее чувство ревности. Нельзя же, в самом деле, ревновать жену к женщине, хотя дело здесь вовсе не в жене Имрана, а в нем самом.

– Нельзя ли ее разыскать? - спросила Анна.

– Почему тебя так беспокоит ее судьба? - холодно спросил Абу-л-Хасан.

– Ей нужно помочь, - жалобно сказала Анна, - пошли людей, чтобы ее разыскали.

Едва сдерживаясь, чтобы не закричать Абу-л-Хасан сказал:

– Я ничем не могу ей помочь, я действительно не знаю, где этот человек, это, во-первых, во-вторых, начальник тайной службы не может позволить себе такую роскошь, как знакомство с сомнительными людьми и участие в их сомнительных делах.

– А я думаю, что сомнительные дела надо доводить до конца, - тихо сказала Анна.

Абу-л-Хасан дернулся, как от пощечины. Только беременная жена могла позволить себе безнаказанно такую дерзость.

– Спасибо за ужин, - сказал Абу-л-Хасан, - иди ложись спать.

– Ты не поможешь ей? - спросила Анна.

– Нет, - резко ответил Абу-л-Хасан.

Анна тяжело поднялась и пошла к выходу.

Вслед сказал:

– Я не могу сейчас ничем рисковать, пойми это.

В дверях Анна обернулась и попросила:

– Разреши мне найти ее.

– Нет .

Утром Анна не подала ему завтрак. Абу-л-Хасан, уходя на службу раздраженно сказал управляющему, кивая в сторону комнаты жены:

– Обиделась. Как они быстро садятся на голову.

Хамза тяжело вздохнул, он, как никто разделял мнение хозяина.

Когда пиратский корабль нагнал торговое судно, с него на трех языках, арабском, испанском, и португальском прозвучала команда остановиться. Но на куркуре уже царила паника, капитан ушел к себе в каюту, и гребцам некому было отдать приказ, поэтому они продолжали грести. Тогда с бариджи полетели крючья, рассвирепевшие пираты, взяли "купца" на абордаж. По натянутым канатам побежали полуголые, вооруженные до зубов люди. Команда корабля по приказу капитана собралась на юте, всем своим видом показывая, что они не собираются оказывать сопротивление. Матросы были довольны приказом, кому охота погибать за чужое добро. Но купцы не могли спокойно взирать на то, как растаскивается их имущество. Некоторые из них стали защищать свои тюки, и были безжалостно убиты, начался грабеж.

– Плохо дело, - озабоченно сказал капитан, наблюдая происходящее в открытое окно.

– Что такое? - отозвался с кровати Ахмад Башир, он только что простился со своими деньгами и новое замечание, вновь насторожило его.

– Это португальцы, - пояснил капитан, - они не отпускают никого,топят. Проклятье шайтану. Пойду к команде.

Капитан вышел из каюты. Ахмад Башир поднялся и подошел к открытой двери.

Грабеж шел полным ходом. С пиратской бариджи прилетела плошка с греческим огнем, и просмоленный корабль вспыхнул, как сухая солома.Ахмад Башир посмотрел в окно и увидел, что корабельная команда во главе с капитаном каким-то образом умудрилась спустить на воду шлюпку и теперь в полном составе налегала на весла, удаляясь от горящего корабля. Клубы черного дыма успешно заслоняли ее от взоров неприятеля.

– Ну надо же, - в сердцах сказал Ахмад Башир, - и сюда я опоздал, но с другой стороны какое везение. Сгореть и утонуть одновременно.

Он вышел из каюты, спустился на палубу. Последние из пиратов в спешке покидали горящий корабль. Перешагивая через убитых, Ахмад Башир приблизился к борту, и увидел на пиратской баридже человека, который с невозмутимым лицом наблюдал за горящим кораблем. Рядом с ним стояла девушка. Вглядевшись в нее Ахмад Башир вздрогнул. Холод продрал поверхность его тела с ног до головы. Это была Анаис!

Ахмад Башир оглянулся. Оставшиеся в живых люди в спешке покидали куркуру. Они прыгали прямо в воду и плыли прочь от горящего корабля.

Ахмад Башир помахал рукой, привлекая внимание важного господина, но тот не реагировал. Ахмад Башир с усилием сглотнул слюну, дабы смочить пересохшее горло и завопил, перекрикивая шум.

– Эй, приятель! Ты ничего здесь не забыл?

Капитан пиратского судна, а это был он, наконец-то обратил на него внимание. Что-то, сказав своей спутнице, он показал на Ахмад Башира рукой.